Императорский Див - Виктор Фламмер (Дашкевич)

торчал у Виктора дома либо шлялся с мальчишками. И Виктор ловил себя на том, что чувствует себя гораздо спокойнее, когда с его сыновьями Кузя. Кто может навредить мальчишкам в компании дива первого класса?

Сам Виктор тоже привязался к Дракуле. Но скорее как люди привязываются к домашним животным. Питомец, конечно, ел едва ли не больше, чем средняя овчарка, но и не болел, а главное, не постареет и не умрет.

Скорее всего, даже переживет самого Виктора. И это как раз совсем неплохо. Мальчишки уж точно позаботятся о дракончике.

А вот Гермес о дальнейшей судьбе Кузи не особенно задумывался. Впрочем, это уже точно не его, Виктора, дело. Тем более что Кузя с такой гордостью носил на ошейнике орла Управления. Наверняка даже расстроится, если придется его снять.

– Может, все же перейдете на службу в Управление? – спросил Виктор.

Кузя, приняв человеческий облик, выскочил из ванной. В руке его пищал Дракула.

– Точно! А правда, давайте! – воскликнул он.

– Отличная мысль, – поддержал Мончинский, – заодно сможете Владимира к себе на год взять. А потом я опять на него прошение подам.

Виктор обернулся к Владимиру. Тот замер в дверях и посмотрел на Гермеса долгим внимательным взглядом.

– Это хорошая идея. Я бы настоятельно рекомендовал вам, ваше сиятельство, пойти на государственную службу.

Рекомендация прозвучала неожиданно, но Виктор уже привык к Владимиру и к тому, что иногда див разговаривал махровым канцелярским языком, а иногда – вел себя совершенно как человек. Но было что-то в его словах, что заставило Виктора нахмуриться. И Гермеса тоже.

Но друг тут же улыбнулся.

– Нет уж, благодарю. Боюсь, мы с князем Булгаковым на одной территории не уживемся. Так что там с судом? Кто еще пойдет с полной доказательной базой?

– Еще шестеро. Колдуны Рождественского, Скрепцов и Федотов, помните, распорядитель с арены. Против него свидетельствуют дивы, он приводил им жертв для пожирания. Еще десять человек пойдут как соучастники, есть доказательства, что они знали о том, что дивы для развлечения вызывались незаконно из Пустоши. Тут уже сам Рождественский постарался – брал с них подписи под договором «оказания услуг».

– О… а зачем? Чтобы их легче в тюрьму было посадить? – рассмеялся Кузя.

– Да, Кузя, вроде того, – пояснил Мончинский, – это было сделано специально, чтобы «замарать» их. Если бы они донесли на Рождественского, то вслед за ним сами пошли бы под суд. Что и случилось. Все их подписи он бережно хранил у себя в сейфе.

– А остальные? Те, кто мучил дивов? Им, значит, совсем ничего не будет? – В голосе Кузи появилась горечь.

– К сожалению… – опустил голову Мончинский.

– Да уж… – пробормотал Аверин, – вряд ли тебя утешит, что их больше не принимают в приличном обществе.

– Ага… и они теперь сидят с своих домах и вымещают злость на фамильярах…

Все замолчали.

– Мир меняется, – внезапно сказал Владимир. – Людям стало неприятно слушать о том, что кто-то истязает дивов. А законы придумывают люди. Его императорское величество взял дело под личный контроль. Значит – законы тоже скоро изменятся.

– Здорово, – обрадовался Кузя, – а ты помнишь, кстати… – Он посмотрел на хозяина и осекся. Тот приложил палец к губам.

– А давайте к столу?

– Отличная мысль.

Все расселись. Кузя сел рядом с Гермесом и тут же бросил недовольный взгляд на бутылку с коньяком. Виктора забавляло, как див следит за здоровьем друга, а нелюбовь Кузи к алкоголю давно уже стала предметом шуток. Все изрядно проголодались, поэтому первое время дружно отдавали дань мастерству Маргариты.

Потом Аверин откупорил коньяк. А Кузя – бутылку с вином, которое стояло на столе специально для Владимира. Аверин встал:

– Я бы хотел напомнить всем, что сегодня знаменательный день. День, который положил конец одной из самых страшных войн в нашей истории. И вы все знаете, что герой этой войны сейчас сидит с нами за одним столом. Поэтому предлагаю выпить за Владимира и его подвиг.

Он разлил коньяк. А Кузя плеснул вина Владимиру.

– Но это еще не все, – продолжил Аверин. – К сожалению, как верно заметил Кузя, у людей нет орденов для дивов. Но у меня есть кое-что другое. Прошу взять бокалы и выйти на улицу.

Все высыпали на веранду. Было прохладно, приятно и свежо. Откуда-то сильно пахло цветущей сливой.

Кузя вынес коробку и раздал всем по заряженной сигнальной ракетнице.

– Ну что, все готовы? – спросил Аверин и направил дуло ракетницы вверх.

– Да, – ответил нестройный хор.

– Тогда – огонь!

Пять ракет, две красных, две зеленых и одна желтая взметнулись в темнеющее небо.

– Ура-а! – заорал Кузя.

– Ура-а, – послышалось откуда-то от соседей.

– А теперь можно и выпить, – произнес Аверин.

Глава 2

Сначала Аверин сфотографировал Аничков мост, потом общую панораму Фонтанки. Затем прислонился к перилам и сделал вид, что любуется рекой. Штора в интересующем его бельэтаже была задернута, но не может же человек спать до обеда.

Аверин посмотрел на часы. Половина двенадцатого. Значит, скоро появится. Иначе придется придумывать легенду и стучаться в дверь. И сфотографировать уже не получится. Долго торчать возле моста тоже нельзя. Сколько вообще можно изображать туриста, любующегося окрестностями?

– Прогулки по рекам и каналам! – тронула его за локоть женщина с рекламным плакатом.

– Нет, спасибо, – ответил он, мельком поглядывая на окно. Наконец занавеска дрогнула. Аверин немедленно поднял фотоаппарат и защелкал.

Штора отдернулась, девушка открыла форточку. Аверин продолжал нажимать кнопку. И через минуту полароид выдал ему шесть готовых снимков. Он взял один, уже хорошо проявившийся, и внимательно его рассмотрел. Никакого сомнения – это и есть пропавшая. Прекрасно, теперь можно вручить фотографии матери, а одно фото – Виктору, на всякий случай. Кто знает, что послужило причиной побега из дома? Зато девушка абсолютно точно жива. И никто ее не сожрал. А это, в свете последних событий, весьма радовало.

Что ж. Сейчас он вернется домой, отправит Кузю с фотографиями к клиентам, получит гонорар и завтра с утра с чистой совестью поедет в поместье.

Аверин двинулся к припаркованной за углом машине, и вдруг его снова тронули за локоть.

– Нет, спасибо, – не глядя, ответил он и хотел было продолжить движение, но его окликнули:

– Ваше сиятельство, не могли бы вы уделить нам пару минут?

Он остановился. Двое мужчин в почти одинаковых хороших шерстяных костюмах стояли у парапета. Один из них был ближе к Аверину – видимо, он и коснулся его локтя.

Аверин оценивающе осмотрел обоих. Костюмы дорогие. Прически стильные и аккуратные. Одному лет тридцать, второй постарше, примерно ровесник самого сыщика.

– Что вам