Консорт (ЛП) - Линде К. А.

– Послушай, Сирена. Ты хочешь ответы, знаю. Я расскажу все, что могу, когда ты дотянешься до меня, но наши слова не всегда безопасны. Другие могут слушать.

– Кто может слушать?

Серафина нахмурилась.

– Зло. Я защищу тебя от нее, как смогу. Но пока что она сдержана. Важно то, что ты знаешь, что ты на верном пути. И… я знаю, что это сложно. Но я верю в тебя, ведь причина, по которой у тебя есть магия…

Ее кожа мерцала снова. Она покачала головой, попыталась схватить Сирену за руку. Но прошла сквозь Сирену, словно была из воздуха.

– Сэра, прошу, – выдохнула она.

– Причина твоей магии, – прохрипела Серафина, – в том… что у меня был ребенок.

Она пропала со вспышкой. Сирена огляделась, пытаясь понять, что услышала.

«У Серафины был ребенок?».

То есть… Сирена… произошла от древнего рода Дома.

Ее мысли стали путаться, и сцена перед ней полностью пропала.

* * *

Сирена охнула и села в кровати.

Была ночь. В комнате было пусто.

Она разжала ладонь, но монеты там не было.

– Сон. Просто сон, – прошептала она.

Желудок сдавило, она давно не ела. Сирена огляделась – маленькая деревянная комната с одной койкой, стулом и кувшином с водой. Она встала с кровати и чуть не упала на колени. Она сжала стул и смогла подняться на дрожащие ноги, налить себе стакан воды.

Выпив стакан, она заставила себя остановиться. Она не хотела, чтобы ей снова стало плохо. Она ослабела, все болело, но голова была ясной. Впервые за долгое время.

Сирена приоткрыла дверь комнаты и обнаружила, что была в маленькой бревенчатой избе. В большой гостиной был чистый каменный пол, трещал камин, виднелась маленькая кухня. Старушка, которую Сирена никогда не видела, сидела в кресле–качалке и спала.

И больше никого.

Ни ее друзей.

Ни ее семьи.

Ничего, чтобы она поняла, где была, и что тут делала.

Одна. Снова совсем одна.

36

Деревня

Сирена прикусила губу и решила, что лучше уйти, а не спрашивать. Она прошла мимо женщины к двери без проблем, выдохнула с облегчением, закрыв за собой дверь.

Но то, на что она смотрела, было чужим. Это нельзя было сравнить с местами, где она бывала до этого. Она была не в городе, не на корабле, не при дворе.

Она была… в деревне.

В маленькой деревне.

Садящееся солнце показывало горы справа. Бревенчатые избы собрались на краю леса. Воздух был холодным, намекая, что Сирена была на севере, но она не могла представить себя на карте.

Сирена вдруг услышала неподалеку смех. Она отметила хижину, в которой проснулась, и пошла в тенях, пока не добралась до высоко пылающего костра. И его окружали со всех сторон люди… что плясали, пили, смеялись.

Счастливые люди.

Она замерла и смотрела на веселье. Юноши с голым торсом были младше нее, они выбирали девушек с венками цветов из толпы. Они кружили в танце, и широкие юбки развевались от ритма. Мужчины и женщины собрались у бочек и весело пили. Еда была на длинном деревянном столе неподалеку. Но она не видела друзей.

Песня закончилась, старушка прошла вперед. Ее конечности плохо двигались, плечи были опущены. Юноша помог ей подняться на сцену. Она убрала с плеча волосы длиной до пояса и подняла ладони.

Толпа притихла, и Сирена ощутила магию на коже. Она потрясенно отпрянула.

– Подойди ближе, – сказала старушка, ее голос был хрупки, но усиливался так, как не мог звучать сам по себе. – Старая Мона хочет рассказать тебе историю.

Сирена, словно очарованная, зашагала к ней. Она вышла из укрытия и встала среди людей этой странной деревни. Но никто не замечал ее. Все смотрели на Ману, ждали ее историю.

– Давным–давно, до нашего народа, был одинокий волк. Стая бросила его в темных горах голодать. Они нашли его у людских поселений, он рисковал их жизнями, и его бросили, чтобы он защищал себя. Без стаи волк был потерян, раздавлен и отчаялся.

Мана махнула ладонью, и темное небо замерцало, там появился волк. Сирена следила за картинкой.

– Он шел глубже в горы. Все дальше и дальше. Он хотел найти таких, как он. Тех, кто знал цену знаний, вкус свободы и обладал сердцем верящего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она взмахнула рукой. Три предмета взлетели в воздух перед ней – книга, стрела и сердце.

– Он провел неделю на той горе, искал способ начать заново. Когда он спустился с горы и нашел эту землю, он понял, что нашел спасение. Новую жизнь и веру в то, кем он был.

Она подняла руку, и звезды загорелись над головами юношей с голыми торсами.

– Одинокие волки, соберитесь.

Юноши встали перед ней. Они были не старше пятнадцати. Некоторые были даже намного младше. И тут из ниоткуда появилась девушка. Она была с полоской, прикрывающей грудь, и в узких штанах, как у мальчиков.

Мана возмущенно посмотрела на нее, но решила потом отругать девочку.

– Волки–одиночки, сегодня вы выразите уважение к своему народу и наследию, отправившись в те горы, чтобы узнать, есть ли у вас верящее сердце.

– Айе! – крикнули они хором.

– У вас есть неделя в горах. С собой можно брать только одну книгу, одну стрелу и свое бьющееся сердце. Пусть вы с ними и вернетесь, – зловеще сказала она.

– Айе! – закричали они снова.

– Удачи.

Толпа захлопала и завопила. Юноши пошли во тьму к горам. Чары рассеялись, Мана схватила девушку за плечо, не пуская с ними. Сирена покачала головой, и все стали двигаться.

Сирена старалась понять, где была, а вокруг нее продолжился праздник. Людей было столько, что она могла слиться с толпой, но они заметили бы чужака. Она вышла из круга, отошла от группы, но, когда услышала слова людей вокруг, она замедлилась.

– Жаль, что пришлось отправить их на этой неделе, – сказал кто–то за Сиреной. – Мне не по себе, что Бартон ушел, учитывая все нападения.

«Нападения? Какие нападения?».

– Точно. Нужно было прогнать призраков дальше в лес и вернуть нашу землю. Мы с каждым днем отдаем все больше деревьев.

– Чем больше мы нападаем, тем больше нас умирает. Если мы их оставим в покое, они…

– Захватят нас через месяц? – крикнул кто–то еще. – Это неприемлемо. Нас осталось мало, ведь мерзавцы из южного Бьерна продолжают забирать лучших.

Голова Сирены кружилась. Она была в другом королевстве, раз они так плохо относились к Бьерну.

Кархара? Мастира?

Сирена услышала следующие слова и сжалась, мужчина кричал, выпив:

– Нам нужно устроить атаку. Послать людей в лес остановить это. Тогда мы сможем собрать урожай. Если мы не поторопимся, придут снега, и мы будем голодать всю зиму!

Сирена хотела повернуться и потребовать ответы на пылающие вопросы, но тут Алви выбрался из группы. Она охнула при виде него, и он сдавил Сирену в объятиях до хруста костей.

– Ты жива!

– Да, я жива, – выдавила она.

Алви сжал ее до боли.

– Но, если продолжишь меня обнимать, мне останется не долго.

– О, точно, – он резко отпустил ее. Он заглянул в ее глаза. – Ты… в порядке?

– Ослабела и голодна, но остальное в порядке.

Он потрясенно покачал головой.

– Ого.

– Что? – спросила она.

Но его прервала Авока, врезавшаяся в нее.

– Больше так не делай!

– Ладно, – прохрипела Сирена.

– Ты раздавишь ее, – отметил Алви.

Авока с неохотой отпустила. Они смотрели в ее глаза, словно видели призрака.

– Да что с вами такое? И где мы? Старушка использовала магию Дома, и они отправили детей в горы одних только со стрелой. Без лука! Может, стоит пойти за ним? И они не пустили девочку! Как так можно? Женщины могут то же, что и мужчины.

И тут Алви согнулся, истерически хохоча. Авока стукнула его дважды по спине. Может, слишком сильно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он выпрямился и поднял руку, словно не мог держаться. Он вытер глаза.

– Фух! Это было… ого. Я скучал по тебе.

– Я не… что я сказала?

– Сирена, – Алви указал на костер, людей и хижины, – добро пожаловать в Фэн.