Чайлдфри (СИ) - Тоцка Тала

— Как мне их сбросить, куда? Просто перестать думать об этом я не могу.

— Смыть, — Настя неопределенно взмахнула рукой в воздухе, потянув через трубочку коктейль.

— Чем? Кровью, что ли?

— Зачем. Водой. В твоем случае морской, — Настя продолжала цедить коктейль пока ей совсем не стало неуютно под взглядом Кати с экрана и Илоны сбоку. — Тебе нужна глубина, которую ты будешь бояться, и нырнуть в нее.

— Кто, Катюшка? — фыркнула Илона. — Она же плавает как рыбка. И ныряет, не то что я.

— Ты вечно голову боишься намочить!

— Так я правда не боюсь глубины, Насть, — шмыгнула носом Катя.

— Такого не бывает, надо просто порыться в себе, и твоя глубина обязательно отыщется, — Настя отвернулась от Илоны и строго взглянула с экрана на Катю: — Значит, нырять будешь ночью.

* * *

Катя пряталась в гостиной с пляжным полотенцем под мышкой и ждала, когда охранник исчезнет со двора, а тот  как назло, не уходил. Ей очень хотелось уйти незаметно, чтобы никто не увязался следом.

Дети спали, Катя сама их покормила ужином и уложила, Лена тоже ушла спать, а Катя сидела за диваном с выключенным светом, свет в ее спальне наоборот горел, пусть думают, что она там книгу читает.

Наконец охранник скрылся из глаз, Катя выскользнула из дома и короткими перебежками направилась вниз к пляжу. Лифтом решила не пользоваться, чтобы не привлекать лишнее внимание. На пляже было просто волшебно, луна уже поднялась над морем и светила сегодня особенно ярко. Не день, конечно, но сойдет.

Катя разделась до купальника, сложила одежду на полотенце и направилась к камням, отделявшим их пляж от соседского. Она планировала взобраться на ту самую скалу, точнее, ее обломок, которая заходила подальше в море, оттуда Катя как раз и собиралась прыгать. Во время морских прогулок она не один раз видела там ныряльщиков, значит подводных камней нет и для прыжка это место как раз безопасно. С одной стороны, луна это хорошо, видно, куда карабкаться, а с другой, может, глубина покажется недостаточно темной и ей не страшно будет прыгать? Тогда все старания пойдут прахом.

Катя ободрала коленки и содрала кожу с ладоней. Все же, не настолько удобно лезть, она порядком выбилась из сил, пока добралась до края бывшей скалы. Глянула вниз и разочарованно вздохнула. Не то, чтобы очень уж страшно, или у нее за последнее время сильно расширились границы пугающих масштабов? Ну почему у нее не все как у людей, даже глубин нужных не найдешь…

И тут ее осенило. А что, если закрыть глаза? Можно представить, что падаешь прямиком в водопад Деттифосс… Разбежалась, закрыла глаза и прыгнула.

Уже падая, поняла, что погорячилась, все-таки здесь не меньше десяти метров, а ее опыт ограничивался максимум шестью. Раскрыла глаза и вытянулась, чтобы максимально ровно войти в воду, но не рассчитала высоту, и удар о воду оказался довольно ощутимый. Заработала всеми конечностями, чтобы всплыть, но правая нога отказывалась подчиняться, Катя изо всех сил устремилась наверх, как тут рядом раздался мощный всплеск.

Ее обхватили сильные руки, теперь она не могла даже пошевелиться. И тогда стало по-настоящему страшно. Катя судорожно дергалась, пытаясь высвободиться, попыталась укусить мертвой хваткой держащие ее руки, и последнее, что она помнила, доносящийся через толщу воды отборнейший мат.

* * *

Она хватала ртом воздух и не могла надышаться, пока не вспомнила, что еще совсем недавно тонула. Открыла глаза и увидела над собой незнакомый потолок. Смотреть было больно, Катя снова закрыла глаза и попыталась пошевелиться. Она была завернута в одеяло, как младенец, а вот под одеялом тело ощущалось удивительно свободно, выходит там она точно была голой. Тоже, кстати, как младенец. И к счастью без памперса.

Катя снова открыла глаза, как вдруг услышала сердитый незнакомый голос:

— Очнулась? Ну слава Богу. Дуреха, выпороть бы тебя…

Над ней склонилось лицо, казавшееся неясным размытым пятном, но затем на нем начали проявляться знакомые черты, знакомые до боли, до одури, черные глаза смотрели тоже очень сердито, но там, под двойным дном, плескались тревога и настоящий страх. Она распахнула глаза и хрипло прошептала:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Константин Маркович?

Лицо оторопело выдохнуло, а затем рявкнуло:

— Какой, …, я тебе Маркович?

И Катя снова утонула.

Глава 29

Во второй раз Катя очнулась от несильного, но хлесткого удара по щеке. Вдруг разом вернулись все ощущения, щека загорелась, и она с возмущением отбросила руку, собравшуюся хлестнуть еще раз.

— Прекратите! Что вы деретесь?

Снова над ней нависло лицо, знакомое по снимкам в доме над рекой, а еще пугающее своим сходством с Авериным. С младшим Авериным, стало быть, перед ней старший? Если конечно это не глюк.

Катя осмотрелась вокруг — большая комната-холл с диваном, на котором лежала сейчас она, и камином в углу, над которым сушился ее купальник. А потом страшная догадка пронзила мозг.

— Кто меня раздел? — грозно спросила она мужчину, приподнимаясь и придерживая одеяло на груди обеими руками.

— Кто, кто… — буркнул тот, — Агния Барто. Ты здесь еще кого-то видишь?

— Вы... — Катя чуть не задохнулась, — вы… Да как вы посмели! Вы маньяк!

— Маньяк, маньяк, успокойся, — он придавил ее плечи, и она снова упала на подушку, — не переживай, я когда тебя раздевал, специально зажмурился. Откуда ты меня знаешь, девочка?

— Я вас не знаю, видела на фото, — Катя снова попыталась сесть, — никак понять не могла, почему мне в вас все кажется знакомым.

— Фото? Это какие?

— Там много разных было. Где вы рыбу ловили, с носом таким длинным, марвин, кажется.

— Марлин, — поправил Аверин и добавил ворчливо: — Такой диван сломали, извращенцы озабоченные..

Катя густо покраснела и отвела взгляд. А он вдруг переменился, ухватил ее за подбородок и заглянул в глаза с тем самым выражением отчаянной тревоги.

— Что, перегнули мы палку, девочка? Сломали тебя?

Его голос звучал как звенящая струна, и когда до нее дошел смысл сказанного, ее захлестнуло волной стыда и негодования.

— Что… — она даже захлебнулась воздухом, — что вы себе вообразили? Что я решила спрыгнуть со скалы и утопиться?

— А разве… — его лицо приняло растерянный вид, и Катя даже зубами заскрипела.

— В купальнике! Кто идет топиться в купальнике? Вы совсем тупой, Константин Маркович?

— Еще раз скажешь на меня Маркович, отнесу обратно и утоплю, — очень спокойно, даже чересчур, проговорил Аверин. — У меня любовница на полгода младше тебя.

— Нашли чем хвастаться. Кто тут еще извращенец! — фыркнула она, двигаясь дальше, потому что Константин Маркович уселся рядом с ней на диван и уставился своими черными рентгенами.

— Ну, — пригласительным жестом помахал он перед носом у Кати, — я жду. Весь извелся в ожидании увлекательной истории, какого перца ты среди ночи сиганула со скалы в воду.

— Не ваше дело, — натянула Катя одеяло повыше, — вы не мой папа, чтобы я отчитывалась. Вас никто не просил меня доставать из воды и тащить к себе домой.

— Ты тонула!

— Я не тонула! Я ударилась ногой об воду, но я в состоянии была доплыть до берега, там, к вашему сведению, лежит моя одежда и полотенце. На случай если утонуть не получится и меня волной прибьет к берегу, — Катя старательно язвила, и получалось на ее взгляд неплохо.

— Продолжай, — поощрительно кивнул Аверин, — у меня времени вагон, хоть до утра могу слушать.

— Дальше я ничего не помню, — развела руками Катя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это я тебя приложил, — снова кивнул Аверин, в этот раз благосклонно, — ты меня укусила и брыкаться начала. А у меня как раз там расположены стратегические органы, я не мог рисковать.

— Откуда вы взялись? — подозрительно посмотрела Катя. — Вы что, следите за мной?

— Больно надо. Покурить вышел, вижу, принесло кого-то на мою скалу, присмотрелся — ты.