Самолет для валькирии - Александр Богатырёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Первый, кто был представлен ему после братьев, это молодой человек, с аккуратной бородкой и горящим взором неофита. Звать Александер. Оказалось что врач, да ещё из тех, кто, привил на себя чуму и вылечился с помощью антипеста для того, чтобы показать его действенность. Пожимая руку этому мужественному человеку Верн постарался хорошо запомнить и его черты, и мельчайшие повадки. Пригодится. Ведь такой типаж!
Мэтр мысленно поставил себе в план, как-нибудь отдельно поговорить с этим замечательным человеком. Братья были, конечно, на первом плане, но и этот молодой человек тоже вызывал жгучий интерес.
После подошла троица дам. Одну он узнал сразу. По фотографиям, которыми пестрели последние газеты – авиатрисса выполнившая недавно совершенно немыслимый манёвр в воздухе, на русском самолёте. Лицо её, в отличие от фотографий в газетах, было грустное. Как будто её что-то давно и сильно расстроило, а она до сих пор ещё не успокоилась. Но выделялась среди этой троицы не она.
Одетая в чисто европейское платье дама, тем не менее, органичней бы выглядела в чём-то восточном. Да и на лицо видно было, что она откуда-то оттуда. Из восточных стран. Однако… С точностью определить из каких она, не представлялось возможным. Что было совершенно ясно – в осанке, и как держалась, – дама явно не из простых. Безмятежно спокойное, смуглое лицо со слегка раскосыми глазами, но осанка, и, особенно, взгляд выдавали человека привыкшего повелевать. И имя, тоже было явно не европейское.
С ней же была итальянка. Как фаворитка при… Имя же у неё – типично итальянское. Не сказать, что что-то необыкновенное, но держалась та тоже с большим достоинством.
Когда представления были закончены, мэтр оглядел компанию целиком. Буквально все и каждый по отдельности просились на страницы книг. И Верн даже видел каких. Впрочем… что-то подсказывало, ему, что сия встреча и вечер грозят раскрытием "мировых тайн". Не только замечательными наблюдениями за яркими личностями.
Да, вокруг мэтра всегда ошивалось много шарлатанов и мошенников. И эта компания вполне могла за них сойти. Ибо была на них похожа. Тем не менее, своей деятельностью братья уже доказали что и близко не относятся к сей, совершенно не почтенной, когорте людей. А раз так, то и те, кто был рядом с ним таковыми быть не могли. Слишком уж серьёзные дела уже смогли провернуть. За очень короткое время. А это означало, что чутьё у у братьев на правду и фальшь – отменное. Или знание…
Собственно гости были ожидаемы, и с их размещением никаких проблем не возникло. Некоторые проблемы представил летательный аппарат братьев, который хоть и в сложенном виде, занимал много места. Тем не менее и его тоже пристроили. Правда, после того, как мэтр тщательно его не осмотрел. Даже понюхал. Что он там искал за запахом масла и бензина – горних высей, ветра странствий – но остался весьма доволен.
* * *
Верн часто исподтишка наблюдал за гостями. Особенно новыми. Всегда что-то открывалось сразу. Любопытного. Ведь что бы ни говорили про писателей, пишущих "фантазии", но главное в произведении не "железо", а люди. Их взаимоотношения.
Так и здесь в этой компании было заметно, что они давно знают друг друга и некие интрижки среди них уже давно гуляют. Это было видно по отдельным жестам, мимике, бросаемым взглядам.
Первой, "засветилась" Натин. Они как раз шли к дому, когда она легонько пихнула в бок свою "фаворитку" и быстро, мгновенным жестом на уровне пояса указала ей пальцем в сторону Александера. Тот в это время шёл глубоко задумавшись о чём-то своём. Паола глянула на патронессу, потом на Александера, покраснела. Тогда Натин уже взглядом кивнула в сторону Александера и хитро ухмыльнулась. Причём взгляд был как приказ. Паола взяла себя в руки и "пошла в атаку".
Подкатилась к Александеру и тут же завела какой-то отвлечённый разговор, которому тот явно обрадовался. Натин, удовлетворённо кивнула и тут же переключилась на Элен. Глянула на Румату, но почему-то тут же сдала назад.
По взглядам, кидаемым Элен на Румату, писатель понял, что не так давно между этими людьми был какой-то неприятный разговор или размолвка. И Натин тут решила выступить примирителем. Но оценила момент как неблагоприятный, временно отступилась. Однако тут же "приступила" к Вассе, заведя оживлённый разговор с ним, на каком-то странном и незнакомом языке.
Можно ли было сделать из этого вывод, что Александер тайно влюблён в Паолу? Или наоборот? Собственно на это было похоже. Элен явно в каких-то серьёзных отношениях с Руматой, а вот Натин совсем уж конкретно "положила глаз" на Вассу.
"Интересно, – подумал Верн, – и давно у них эти отношения?".
Верн уже общался с русскими. И давно знал, что эта нация довольно своеобразна. Имеет и свой колорит, и весьма необычную, с точки зрения европейца, культуру. Но что было совершенно ясно, из всех здесь присутствующих, чисто русской можно было назвать только Элен. Авиатриссу. Паола была, и по повадкам, и по акценту, – чистокровная итальянка. За это говорила даже её фамилия: ди Джакомо.
А вот братья?
Братья были похожи на русских. Тех, с кем когда-то ему приходилось общаться. Но только похожи.
Не было в них многого того, что характерно для дворянского сословия Российской империи. Но и от учёного люда, которых он знал, тоже мало что было.
Также они были похожи на европейцев. Но только внешне.
То, как они себя вели, как держались – было изрядно иным. Это не денди, с их кучей заморочек, и идиотских табу. Или парижских мальчиков из буржуа, вырвавшихся из-под отцовской опеки и куролесящих напропалую. Было видно, что табу "от денди" у них нет. И идиотизма парижских вертопрахов, которую часто как обезьяны, копировали выходцы из других стран, тоже нет. Но явственно чувствовалось, что есть своя культура поведения. Она сквозит за жестами и телодвижениями. Иная. Что интриговало. Да и те сведения, что он уже почерпнул из писем Руматы, это было нечто.
Совсем отдельно стояла в этих оценках Натин Юсейхиме.
Обликом – чисто восточная красавица. Но не такая, какие когда-то ему встречались. В ней чувствовалась привычка повелевать… И ум. Но, не такая привычка повелевать, как часто бывает у истеричных баронесс и графинь. А тихая. Такая, когда слушаются любого слова. Причём эти слова выдаются редко. Когда управление идёт не через чувство, а через разум. И едва заметно для окружающих.
"И если она ещё и интриганка… То такую стоило бы опасаться. – подумал Верн, – Китайская принцесса? Говорят, там интриги и страсти кипят такие, что совсем жуть".
Верн пригляделся к Натин.
"Нет. И даже не таи. И не Бирма. Рост намного выше, чем средний среди тех народов. Телосложение не субтильное. Руки сильные, и двигается как кошка. Да ещё ступни явно нормального размера. Не изуродованы колодками.[9] А ведь даже для принцесс тех народов, эти "параметры" обязательны".
Натин заметила, что за ней наблюдают. Хитро улыбнулась и так же внимательно пригляделась к Верну. Тому только и оставалось, сделать вид, что просто любуется и в ответ улыбаться.
Торжественный обед, посвящённый встрече гостей плавно перешёл в дружескую беседу.
Верн даже во время этого застолья с жадным интересом продолжал приглядываться ко всей компании, подмечая всё больше и больше черт, которые так или иначе характеризовали каждого. Он даже попытался разговорить Натин, чтобы поподробнее узнать кто она и откуда. Но та вежливо и весьма ловко уклонилась от ответов. Причём как-то даже невзначай, переключив его внимание на братьев.
Оценив такую ловкость в ведении беседы, Верн, внутренне усмехаясь, не стал настаивать.
Элен таки рассталась со своей печалью и теперь с жадным любопытством внимала всему, о чём шёл разговор. Паола, – шёпоту своей патронессы, время от времени кивая. Александер – тот сейчас больше всего был похож на провинциала. Писатель уже как-то привык к обожанию публики и к вот таким взглядам восхищения – с круглыми глазами. Но всё равно даже из уважения к братьям… Это несколько раздражало.
Может со временем это пройдёт… Но когда?
Тем временем, наступил такой момент, когда братья, как-то по особому переглянувшись на что-то решились. Видно готовились к этому заранее. К этому разговору. И тут как раз решили, что подходящий момент и ситуация.
Александера уже первые фразы, брошенные Вассой Эсторским мгновенно выбили из его состояния "Я Рядом С Великим", на сильное удивление и жадное внимание. Видно с ним ничего не согласовывали и не предупреждали, что будет так.
– Нам требуется Ваша помощь. – как бы извиняясь начал Васса. – Так получилось, что у нас есть большие ресурсы, возможности и, что самое главное, Знания. Мы хотим подхлестнуть прогресс человечества. Новыми технологиями.
Васса выразительно посмотрел на Верна, посмотрел на остальных и продолжил.
– Но с этими технологиями, в мир придут и новые угрозы. Первый звонок уже был – с эболой. Новые знания как лекарство – их можно применить и во благо, а можно и на войну. Как яд – зависит от дозы и в чьих руках находится. Неизбежно появление таких технологий, которые дадут в руки милитаристам оружие огромной разрушительной силы. Мы их описали в…