Анагел мой. Колесница Богов - Роман Дингер

быстро работая пальцами. — Давненько столько с медицинскими блоками не возился.

— А что поделать? — философски отозвался Кримм. — Раз уж начали…

— …идём до конца.

— Интересно, — протянул за спиной Младший. — Они сговорились?

И тут же пискнул медицинский блок Ва. Риур обернулся и кинулся к девушке, которая силилась встать:

— Тихо, тихо! Куда ты? Ва, погоди!

Она молча отстранила его руки, так же молча опустила ноги на пол. Но тут же съехала с кушетки, с ошарашенным выражением на лице…

— Ва, — склонился над ней Риур. — Ты ослабла. Не торопись. Как ты, Ва?

Девушка молчала, закрыв глаза. Молчала долго. Потом резко подняла голову:

— Больно Ва.

— Где больно? Голова болит?

Она кивнула и сморщилась. Что-то вспомнив, кинула испуганный взгляд на чёрное выжженное пятно на белом пластике стены и провела ладонью по рту. Удивлённо потрогала губы, покрытые тонким биопластиком, сунула пальцы в рот и ощупала зубы. Опять посмотрела на стену…

— Болит? — участливо спросил Риур.

Она отрицательно помотала головой. Накатила тошнота, от которой потемнело в глазах, но Ва упрямо стиснула челюсти, загоняя кислый комок обратно. Опять тронула губы и спросила:

— Ри-Ур помог Ва? — Он кивнул. — Ри-Ур сильный шаман. Ва верит ему.

— Спасибо, — кивнул он серьёзно.

— Ва хотела попробовать, чем питается дух. Ва было больно. Я не помню…

Риур улыбнулся, подхватил её на руки и усадил на кушетку:

— Ва не верила Риуру, да? Убедилась? В итоге получила по зубам, устроив короткое замыкание.

— Ва не помнит.

— Я знаю. Тебе надо поспать ещё. Голова болит?

— Да. Ри-Ур?

— Что?

— Я видела много снов. Ва не знает таких снов. Ва знает, как их назвать, но Ва не знает, почему… они такие… откуда к Ва приходят… зачем… — Запутавшись в словах, девушка испуганно замолчала.

— Ва знает, что это. Пока Ва не понимает значения. Ва ясно видит такие сны?

Она кивнула и голос задрожал:

— Ри-Ур дал во сне Ва много слов?

Риур выпрямился и устало пожал плечами:

— Ва, девочка… Если бы я обучал вас с Хэ как обычно, нам бы потребовалось минимум три поколения, для освоения базовых знаний.

Ва нахмурилась. Кримм мог поклясться со стороны, что она мысленно повторяет за Риуром его слова, даже ощущение возникло, как она силится понять значения…

— Ва теперь знает много слов?

— Да. Ва сильная, Ва их запомнила быстро.

— Он помог. Я видела. Во сне, — добавила она. И кивнула в сторону: — Он сильный, он непонятный, но он знает очень много слов. Больше, чем Ри-Ур. Больше, чем шаман Ахар. Он умеет давать слова, чтобы Ва помнила. Он умеет быть в голове внутри.

— Кто? Кримм? Ну, у нас примерно одинаковый уровень зна…

— Нет. Он.

Риур проследил за её взглядом. И второй раз выронил инъектор: Ва показывала на лингватор. Кримм что-то глухо пробормотал и вышел. Девушка проводила его взглядом:

— Кримма злится? Айла пришла? Кримма хороший. Он уговорил духа дать Ва много слов. — Риур молчал, глядя на Ва. — Он хотел, чтобы Ва была как Ри-Ур. Ва снилось много слов. Но я не знаю… не зна…ю… Ва… хочет Хэ… Ри-У…

продолжение.19

Старший уложил девушку, безвольно откинувшую руку. Погладил по спутанным волосам и улыбнулся:

— Ты даже не представляешь, какие вы находки для меня… Если вы с Хэ не умрёте, я… я не знаю, до каких высот мы с вами дойдём. Выживи, пожалуйста. Ради меня. И Хэ. Небеса с ним, ради Кримма тоже.

Девушка не отвечала. Риур активировал на блоке дополнительные стимуляторы, постоял мгновение, глядя, как разглаживаются морщинки на лице Ва. И медленно пошёл в пищевой блок. Не мешало бы перекусить… Сходить на охоту, что ли? Да какая охота. Камера охлаждения в пищевом блоке забита до отказа. Надо оттуда взять. И вдруг представился кусок оленины, поджаренный на углях… Риур невольно сглотнул слюну и подумал о том, что надо бы выйти наружу, костёр развести, да подышать свежим воздухом. Вот закончу дела…

*******

Кримм задумчиво рассматривал показания в своём блокноте, перелистывая страницы. Сделанные из тончайшего прочного пластика, со встроенным сенсорным кристаллически-активным покрытием, блокноты хранили всю информацию от начала исследовательской партии. Их потом переносили в Архив, где, подключив их к Центральному порталу, выкачивали всю информацию, которую потом систематизировали и заносили в специальные архивные ячейки, которыми можно было потом воспользоваться в любой момент. А потом уничтожали. Каждый блокнот имел свой идентификационный номер, присваиваемый каждой партии лично. Только Риур втайне надеялся, что Свитель Арссатан, мелкий Хранитель Младшего Клана из Архива, всё же не проболтается о том, что видел, как он, Риур, вытащил из хранилища три девственно чистых блокнота, не отмеченных никакими номерами. Да, голову потом снимут, но зато можно не опасаться, что внутренняя кодировка не позволит стереть лишнее. И никто не будет искать по порядковым номерам. Можно, конечно, попросту не записывать, но это уже было настолько в крови — чётко фиксировать всё происходящее, как проклятие какое-то…

— Что читаешь?

Кримм оторвался от чтения и поднял голову:

— Да всё то же самое… Не могу найти зацепки — кто и как сделал всё это. По-моему, прав ты: кто-то не из Наших.

— Я всегда прав! — напыщенно ответил Риур. И рассмеялся: — Младший, а толку искать? Они или мы — неважно, но дело было сделано. Меня волнует очень другой вопрос…

— М-м-м… какой? — опять отвлёкся от чтения Кримм.

— Ты ведь так не хотел участвовать во всём этом. И вдруг, такая неожиданность — лингватор загрузил, гипнокодирование под обоих отстроил, даже пару стимуляционных программ откатал. Ты чего, Младший? Азарт проснулся?

Кримм долго молчал, глядя спокойными глазами на Старшего. Риур его не торопил с ответом. Он знал, что тот ответит честно, поэтому просто ждал.

— Не знаю, — произнёс задумчиво Кримм. — Меня разрывают на части два момента: тщеславие и правдолюбие. Второе говорит, что так нельзя, что мы нарушаем вообще все Кодексы, вмешиваясь во всё. Сам помнишь, авантюризм хоть и присущ всем, у нас это считается одним из этических преступлений. Но меня мало волнует тот момент, что это против правил. Я уже не говорю о связи с Субстантами. И о себе, если ты понимаешь, о чём я. А твой проект… Вот знаю, что нельзя, неправильно, и тут меня начинает подбивать на преступление первый момент — тщеславие. История подтверждает правило, что тщеславие либо загонит тебя к звездам, либо опустит в глубокую яму. У меня никогда не было звёзд в жизни. Я не говорю про эти… — Он поднял палец вверх и усмехнулся: —