Пропавший чиновник. Загубленная весна. Мёртвый человек - Ханс Шерфиг

сыплются градом, а ответы не могут удовлетворить полицию. Она не может понять вечного школьника, который в сорок шесть лет удрал с уроков и отправился па поиски приключений.

—      Вот вы назвались Гербертом Джонсоном. И выбрали это имя неслучайно. В Соединенных Штатах действительно живет некий Герберт Джонсон. Он тоже ваш школьный товарищ, и его звали тогда Гербертом Йенсеном. Ловко придумано — присвоить себе фамилию американца датского происхождения. Получилась вполне правдоподобная история: человек вернулся домой из-за границы. Значит, в бланке переписи населения и анкете вы поставили чужое имя. Похоже на то, что все было очень тщательно продумано и подготовлено, Теодор Амстед. К тому же вы достали несколько долларовых билетов — для большего правдоподобия. Мы навели справки в банке и списались с Гербертом Джонсоном.

—      Да, полиция знает немало!

—      Затем вы сбрили себе усы. Это тоже известно полиции. Чтобы изменить свою внешность. Но не умно было с вашей стороны проделать это в маленьком городишке. Далее вы купили себе очки с обыкновенными оконными стеклами. И все в том же городишке. И там же взяли местную газету, чтобы узнать адреса свободных квартир в деревне, и наткнулись на объявление Йенса Йенсена.

Полиции известно многое. И все же в полицейском управлении недовольны результатами следствия. Остались невыясненные вопросы...

Наконец, кандидату юридических наук Теодору Амстеду предоставляют защитника. Пока что ему предъявлены обвинения в обмане страхового общества, подделке документов и уклонении от уплаты налогов.

Но как бы к этому не прибавилось еще кое-что.

Глава 46

Амстеду инкриминировали немногое. И новых обвинений не предъявили.

Как выразился защитник, он дешево отделался. Удалось избегнуть многих неприятностей, большой сенсации. Скандал не разросся до чудовищных размеров. А ведь полиция выдвинула версию, за которую держалась крепко и упорно. Но теперь она вынуждена от нее отказаться.

Его подозревали в убийстве Микаэля Могенсена.

Он убил Могенсена? Но зачем, ради всего святого, ему убивать Могенсена?

Да, зачем? Полиция предполагала, что Могенсен вымогал у Амстеда деньги. Иначе зачем было Амстеду помогать какому-то чудаку с Розенгаде.

К тому же полиция не нашла удовлетворительного объяснения самоубийству Могенсена.

Нищета? Могенсен был философ, он презирал материальные блага. Кроме того, Амстед дал ему тысячу крон. Почему же он почувствовал усталость от жизни как раз в тот момент, когда ему подарили такую крупную сумму денег?

Кроме того, чиновнику военного министерства куда легче достать динамит, чем бедному одинокому человеку.

Полиция построила свою версию на довольно прочном фундаменте. Однако решающих улик у нее не было. От обвинения в убийстве пришлось отказаться и довольствоваться остальными пунктами обвинительного заключения.

Но достаточно и этого.

Для Теодора Амстеда это означает разорение и гибель, означает потерю пенсии, потерю гражданских прав, позор и исключение из общества порядочных людей.

Это финансовый крах. Полученные страховые суммы необходимо вернуть с процентами. Так же как и пенсию, которая выплачивалась его жене. И еще штраф в налоговое управление. И возмещение убытков и судебных издержек.

А быть может, еще и развод и алименты. Фру Амстед хотела посетить его в тюрьме и поговорить с ним. Но ее не пустили к нему, и пришлось сноситься с ним через защитника.

Фру Амстед в полном отчаянии. Возвращение мужа явилось для нее гораздо большим ударом, чем его смерть. Что теперь будет? Как жить? Все разрушено. Все, достигнутое хорошим воспитанием, школой, университетом. Вся основа их существования. От квартиры на улице Херлуф-Троллесгаде придется отказаться, обстановку продать.

А Лейф? Вряд ли представится возможность дать ему образование. Что с ним будет? Без школы, без учения — что он станет делать все то время, пока ему не исполнится двадцать пять лет? Да, главное сейчас — Лейф. Неужели из него не выйдет такой же дельный чиновник и уважаемый гражданин, какими были его предки?

Сколько вопросов и проблем!

На кладбище есть могила. Могила с надгробной плитой, цветами и белым песком. Она куплена на сорок лет, как место вечного упокоения, — куплена для постороннего человека. Как с ней быть?

Теодор Амстед этого не знает. Он не может делать никаких распоряжений насчет своей собственной могилы. Он сидит за решеткой и свободен от всякой ответственности. От многого он теперь свободен — с него взятки гладки.

Надо было бы договориться с родственниками Могенсена, если таковые существуют. Но Теодор Амстед не может вести переговоры. Хорошо еще, что при данных обстоятельствах он очутился за решеткой...

Когда предварительное следствие заканчивается, Теодор Амстед не ходатайствует об освобождении. Не просит выпустить его из тюрьмы до суда. И не хлопочет о свидании с женой.

Много есть неразрешенных вопросов. Много бед свалилось на семью Амстед.

Но арестованному Амстеду все же повезло. В одном по крайней мере: обвинение в убийстве ему все-таки не предъявлено.

Остается лишь обман страхового общества, подделка документов и уклонение от уплаты налогов.

За все вместе он получает восемь месяцев тюремного заключения.

Теодор Амстед не желает подавать апелляционную жалобу.

Глава 47

В жизни Теодора Амстеда снова царит тишина и порядок.

Его день распределен до минуты. У него снова есть занятие. И жизнь снова приобрела для него смысл.

Работа его состоит в том, что он клеит бумажные кульки.

Это не требует ни выдающихся способностей, ни большого напряжения мысли. Нужны только аккуратность и любовь к порядку. А этого у Теодора Амстеда хоть отбавляй. Эти качества ему прививали с семилетнего возраста.

Он обрезает края, загибает их и тщательнейшим образом промазывает клеем, стараясь не истратить зря ни единой капли. Он не спешит, но зато все делает чрезвычайно аккуратно. И его хвалят за хорошую работу.

Эта работа немного однообразна, но ничуть не однообразнее или скучнее, чем работа в 14-м отделе военного министерства. Он привык к такой работе и теперь может блеснуть теми качествами, которые воспитывали в нем много лет.

Вообще он давным-давно освоился с той жизнью, которая ожидала его в тюрьме.

Еда