Диаспора - Борис Иванов

— Брось оружие, придурок! — скомандовал Кирилл, выставив перед собой ствол и делая к нему шаг. — Брось «дуру». И руки!.. Руки — в гору!

— Н-не... — выдавил из себя Карл. — Н-не подходи...

— Да стой ты! — заорал Кирилл, бросаясь к нему. — Что ты делаешь, дурак!!!

Но было поздно: ствол бластера нырнул под подбородок навигатора, и на стене за его спиной мгновенно возник веер кровавых брызг и желтовато-белесой материи, которая еще долю секунды назад могла мыслить и испытывать ужас. Центр этой композиции украшало пятно раскаленного металла переборки, в которую ушел заряд. Воздух наполнился смрадом сгоревшей плоти.

И словно только того и дожидаясь, буксирующий бот сбросил ускорение в ноль. Изумительная легкость наполнила все тело Кирилла, и ему снова пришлось схватиться за косяк — на этот раз чтобы не взлететь, как воздушному шарику. А труп рыжего навигатора, словно желая поспеть за его душой, вспорхнул над залитым кровью полом, но тут же, расставшись с этим намерением, стал просто лениво поворачиваться в воздухе, словно демонстрируя всем желающим жуткий оскал сведенного последней конвульсией рта...

Кирилл на секунду закрыл глаза, стиснул зубы и сквозь них выматерился последними словами. Потом сказал самому себе: «Нет, эту посудину заколдовали... Ни дня на ней не проходит без нового покойника... Ну уж эту мокруху на себя я не дам повесить — регистрируется тут все у них или нет... Так проклятого жмурика в холодильник и засуну — к первым троим, до кучи — с его собственным шпалером в руке, чтоб и дурню ясно было, что тип порешил себя сам! Чего же он только испугался так? Ведь все равно придется идти и смотреть...»

Держа ствол наготове, он шаг за шагом — насколько это ему позволяла невесомость — стал продвигаться к трапу, ведущему в рубку управления. Ничего, способного внушить страх, он там не нашел. Никакого страха — только досада: люк рубки был так же заблокирован, как и межпалубные переходы.

Кирилл не сразу сообразил, что заблокировать его можно было только изнутри...

Времени не было — просто не было вконец! Наступившая невесомость красноречиво говорила о том, что спарка спасательный бот — «Ганимед» вышла то ли на геостационар Инферны, то ли на какое-то еще место встречи с кораблем побольше. Надо было прорываться в рубку, кто бы в ней ни забаррикадировался. Сейчас, после новой стрельбы и нового кровопролития, Кириллу абсолютно по барабану были тонкие оценки риска различных вариантов его дальнейших действий. В дерьме он себя ощущал уже много больше, чем по уши, и бояться было просто нечего.

Но все-таки он решился на то, чтобы затолкать останки злосчастного навигатора в холодильник. Доказывай потом...

Рефрижератор был взломан. Не просто раскрыт, а именно взломан. И покойников в нем было только два. «За каким чертом они утащили отсюда Листера? — ошалело подумал Кирилл, — И что за хрень здесь происходит вообще?»

Терять время, однако, не приходилось. Поместив Карла между Рони и Риком и закрепив жутковатое содержимое холодильника, для него вовсе не предназначенное, он кое-как запер его, кажется, окончательно угробив замок.

То, как этот замок был взломан, очень не понравилось ему. Очень...

Перед тем как приступить к атаке на рубку, Кирилл впал в какое-то подобие ступора. Все происходящее вдруг потеряло реальность, словно поплыло перед глазами...

Но тут по корпусу «Ганимеда» снова прошли дрожь и скрежет: роботы снимали с корабля буксировочные крепления. Точно — приехали!

«Возьми-ка себя в руки, приятель, — приказал он себе. — Просто ситуация сложнее, чем ты думал. Что-то стряслось здесь, пока я глистой по трубам ползал... Может, этот Санди у них с крючка сорвался и сейчас снова здесь — в той же, например, рубке... А может, наоборот, его круто взяли в работу...»

Он был недалек от истины: пристегнутые ремнями к креслам, в тесной кабине спасательного бота, отделенной от кабины пилота и экипажа лишь тонкой перегородкой, Кай и Раковски разыгрывали эндшпиль их слишком затянувшейся игры.

На крошечном столике между ними с трудом умещались в зажимах две недопитые бутылочки какого-то местного напитка с сосками — дань вежливости и невесомости. Впечатление портил только массивный парабеллум, который придерживал на коленях комотряда спасателей.

А еще Кая сильно отвлекал антураж — в конце концов не каждому выпадает в жизни случай оказаться внутри корабля иной цивилизации. Пусть даже видел их снимки и читал о них. Ни снимки, ни фильмы, ни сухие тексты технических описаний не оставляли такого впечатления чуждости этого порождения нечеловеческого ума, неземных технологий всему, к чему приучен человеческий глаз. Несмотря на то, что корабль этот был переоборудован «под человека» (скорее всего самими людьми, на нем летающими): в стенки и пол были вмонтированы на земной манер оформленные консоли управления, почти по-земному сделанные противоперегрузочные кресла, псевдоиероглифические надписи на стенах были продублированы наклейками с текстами на галактическом пиджине — все равно ощущение немыслимой странности окружающего сохранялось.

Он был почти прозрачен — этот кораблик, словно изготовлен в мастерской стеклодува-гиганта. Только вокруг двигательной установки стекловидная масса становилась темной, непрозрачной, скрадывала детали устройства диковинного агрегата, утопленного в ней.

Кай не привык к такому изобилию открытого пространства вокруг: словно его без скафандра выставили прямо в Открытый Космос. Люди закрывались от этой колющей глаза беспощадными иглами звезд бездны плитами металлокерамики и подглядывали за ней объективами телекамер, изучали бездну уже препарированной и обезвреженной на экранах дисплеев, а ранарари открывались ей, подставляли себя под ее пресс, оградившись только прозрачными стенками отсеков-пузырей своих кораблей и корабликов.

Впрочем, не так просто было это «стекло». По крайней мере свойством очков-«хамелеонов» оно обладало. В этом Кай убедился, когда понял, что может, не щурясь, смотреть на не уступающее по яркости Солнцу злое светило Инферны. Однако не время было заглядываться на декорации — громада планеты уже перестала быть исполинским шаром, ворочающимся где-то в бездне. Поверхность ее, слегка изогнутая у горизонта, уже скользила там, внизу, еле прикрытая фиолетовым маревом атмосферы и бесконечными грядами облаков. Спарка бот — «Ганимед», соединенная теперь только стыковочным узлом, шла над ними по низкой орбите. По чудовищно низкой.

Эндшпиль...

— Ничего личного, — судя по голосу, Раковски пришел наконец к какому-то решению. — Согласитесь, что после всего того, что у вас произошло с людьми Кублы, вам уже не с руки иметь с ним дело... Да и просто встречаться. Так что вы предлагаете мне выбирать между старым партнером и...