Останусь твоей - Алиса Ковалевская

— Есть? – она как будто не поверила. Даже в тоне мелькнуло раздражение напополам с сарказмом.

— Есть, — подтвердил я. Подошёл к ней. – Я люблю капучино. Капучино с ореховым сиропом.

— Но ты же всегда пьёшь чёрный кофе, — заправила прядку волос за ухо, но бродяга-ветер тут же опять взялся за дело.

На этот раз заправил уже я. Допил свой чёрный.

— Это не мешает мне любить капучино с ореховым сиропом, — провёл по её щеке. – Правда его редко где делают действительно стоящим. — Взял за подбородок и коротко поцеловал. Ваниль, кофе, корица и мягкость её губ. Этот вкус забыть у меня уже не выйдет, даже если всё остальное канет в небытие.

— Надень куртку, — кивком указал я в сторону автодома.

— Зачем?

И что у неё за манера сыпать вопросами? Отдал ей пустой стакан.

— Позавтракаем там, где готовят отличный капучино с ореховым сиропом и подают отличный глинтвейн.

— Глинтвейн на завтрак?

— Почему бы и нет?

— Потому что глинтвейн обычно пьют по вечерам, — она допила свой кофе, засунула один стакан в другой и пошла обратно к машине.

Я смотрел ей вслед. Тонкая, изящная, в тёмных джинсах и мужском свитере, здесь она была как будто на своём месте. Под низким слоёным небом, в проклятом, сгнившем начисто городе. Рядом со мной, несколько лет проболтавшимся между небом и землёй и всё ещё до конца не уверенным, что вернулся обратно.

— Ты не идёшь? – остановившись у кабины, громко спросила Ева.

Я только махнул ей рукой, молча приказывая сделать то, что я сказал. Поджав губы, она нырнула в кабину. Я же вытащил из кармана уже пустой бутылёк. На дне ещё осталась капля сильнодействующего снотворного. Сжал и что есть силы запустил в море.

— Прости, дружище, — когда бутылёк исчез в воде, проговорил я, вспомнив, как недавно Ева скормила волнам пепел. – В последнее время тебя пичкают всякой дрянью.

Невесело усмехнулся уголком губ и пошёл следом за девчонкой, ставшей моей главной слабостью. Слабостью, какой до этого в моей жизни ещё не было.

19

Ева

Не знаю, как называлось местечко, куда привёз меня Руслан. Как ни пыталась я разглядеть указатели, ничего не вышло. Их просто не было.

— Выходи, — скомандовал он, остановив автодом напротив одноэтажного квадратного домика с каменными стенами. Над входом я различила вывеску, дальше по улице тоже стояли дома, уже, судя по всему, жилые. На противоположной стороне приютился крохотный магазин, похожий на те, что я видела в старых фильмах, рядом – аптека.

Я обернулась к Русу.

— Это посёлок? – спросила, не спеша открывать дверь.

Руслан наградил меня тяжёлым взглядом. Всё утро он казался мне задумчивым. И дело было даже не в молчании, сопровождавшим нас во время недолгого пути от моря. К этому я уже начала привыкать.

— Тебе не приходило в голову, что ответы на некоторые вопросы знать тебе не нужно ради собственного же блага? – сказал он это без раздражения, но тон его заставил меня напрячься.

Приходило ли мне подобное в голову? Не знаю. За последние несколько дней в голову мою приходило столько всего, что подобные вопросы меня не волновали.

— Я не Лиана, — ответила я.

— При чём тут Лиана?

— При том, что у меня создаётся впечатление, что ты сравниваешь меня с ней, — пояснила, глядя на него с той же мрачностью, с которой он смотрел на меня. — Я не Лиана, Рус, повторяю тебе. Я не собираюсь сидеть и ждать, пока ты разберёшься со своими проблемами. Меня не устраивают те крохи, которыми ты вечно меня пытаешься накормить. И если я спрашиваю, где мы, если я спрашиваю, что происходит, значит, я хочу знать это, — договорив, я открыла машину и вышла на улицу.

Хлопнула дверцей и, не дожидаясь Руса, пошла к каменному домику с вывеской «Сеньора Франческа». Франческа…

Судя по кладке, дом был очень старым. Щербатое крылечко, массивные чугунные перила. Борющееся с облаками солнце выглянуло на секунду и опять скрылось. Я услышала, как позади хлопнула дверца машины, но не остановилась.

Что-то между нами с Русланом поменялось, я чувствовала это. Только что? Только в какую сторону? Как уснула вчера, я не помнила. Прижалась к нему, наполненная приятной истомой, растерзанная и измотанная им, вдохнула едва уловимый запах его одеколона, губами дотронулась до тёплой кожи. Голая, лежала рядом с ним и понимала – другого я не хочу.

Ни другого мужчину, ни другой жизни, ни другого кольца на пальце.

За спиной раздались шаги. Спустя пару секунд Руслан догнал меня и, ничего не говоря, первым поднялся на крыльцо. Я следом.

— Выбирай столик, — бросил он и, закрыв дверь, перевернул висящую на ней табличку «открыто» обратной стороной. Было открыто, стало закрыто.

Самоуверенность его не знала границ. Состоящий всего из нескольких столиков зал был пустым, но меня бы не удивило, что если бы это было не так, он бы просто-напросто выставил всех за дверь. Не потому, что для нас не нашлось бы свободного столика – потому, что здесь и сейчас он хотел это место в полное своё распоряжение. Как, это тоже окончательно мне стало ясно вчерашним вечером, хотел он в полное своё распоряжение меня.

— Руслан, — не успела я отойти от Руса, из подсобного коридорчика появился пожилой сухопарый мужчина. Седые волосы его были собраны в хвост, на надетую на выпуск рубашку накинута шерстяная жилетка.

Это и есть та самая сеньора Франческа? Я встретилась с ним взглядом. Чёрные глаза. Пожалуй, даже темнее, чем у самого Руса.

— Давно ты не был в наших краях, — снова обратился мужчина к Руслану, подойдя ближе. Пожал ему руку.

— Даже слишком, — согласился Рус.