Мистер Кларнет - Ник Стоун

Макс понимал, что это лишь прелюдия.

В прикрепленных на стенах консолях горели факелы, освещая пространство теплым янтарным светом. Вентиляции, конечно, не было, поэтому неудивительно, что в храме стояла жара, как в парной. К потолку поднимались облака фимиама и вскоре возвращались в виде легкого тумана. В воздухе пахло густой смесью камфоры, розмарина, лаванды, гардении, мяты, корицы, человеческого пота и старой засохшей крови.

Исполнение обряда вуду еще не началось, а Макс уже почувствовал легкое опьянение, похожее на наркотическое. Он одновременно расслабился и возбудился. Участился пульс.

Вскоре верующие покинули скамьи и стали танцевать на площадке в центре храма вокруг толстой колонны из черного камня, имеющей форму дерева мапу. Танцуя, они нараспев произносили слова заклинания. Колонна высовывалась из большого круглого отверстия в крыше. На ее торце установлен крест, который Макс видел с улицы. Как и на настоящем дереве зажжены десятки свечей. Верующие быстро прикрепляли фотографии и записки и присоединялись к танцующим.

Пол в храме был земляной. В углу Макс увидел амулеты вуду в виде змей, выложенных зернами кукурузы. Одна обвилась вокруг шеста, показывая высунутым языком на вход в храм. Вторая заглотнула свой хвост. Между змеями стоял гроб, разделенный на четыре отделения. В каждом песком было нарисовано распятие и глаз.

– Лоа Геде, – сказала Шанталь, показывая на амулет в виде гроба. – Бог смерти.

– Так его же называют Барон Суббота, – удивился Макс.

– Барон бог мертвых, а Геде совсем другое.

Макс заметил, что она ведет себя немного странно, будто уже выпила третью рюмку чего-нибудь крепкого.

– Геде не только бог смерти, но и секса. – Шанталь засмеялась своим характерным смехом. – Скоро начнется обряд в его честь. Банда.

– Что за обряд?

Вместо ответа Шанталь начала танцевать, сотрясаясь всем телом. Не прерывая танца, она взяла его руку, и они стали медленно двигаться к колонне, изображающей дерево мапу. Макс танцевал против воли, подражая Шанталь. Барабаны помогали ногам держать нужный ритм.

Он ощутил на себе чей-то внимательный взгляд, но при таком количестве народа обнаружить наблюдающего было невозможно.

В дальнем правом углу храма Макс заметил небольшой бассейн с пузырящейся серой водой. Вокруг собралась толпа. Люди бросали в бассейн монеты. Два полуголых мальчика, стоящие по пояс в воде, жестами манили к себе собравшихся. Наконец к ним присоединилась женщина в светло-синем платье. Мальчики схватили ее и окунули в воду, с головой, словно собирались утопить. Вскоре отпустили и отошли назад. Женщина, на которой теперь осталось лишь нижнее белье, медленно вылезла из бассейна. Она была вымазана серой грязью. Сделав несколько шагов, распростерлась на полу и начала конвульсивно извиваться, как в припадке эпилепсии, бить ладонями по полу, размазывать на себе грязь, запихивать ее в рот. Затем поднялась, подскочила к группе танцующих, схватила первого попавшегося мужчину за рубашку и выпустила ему в лицо струю пурпурной жидкости. Тот отчаянно закричал, попятился, вытирая жидкость с лица и глаз. Женщина ухватила его за руку, подвела к бассейну и толкнула. Два мальчика подхватили его и окунули, как перед этим женщину. Потом мужчина, теперь совершенно голый, медленно вылез из воды. Он тоже был весь измазан грязью. Скорчившись на полу, мужчина принялся глазеть на танцующих.

Шанталь прикрепила к колонне фотографию матери и зажгла свечу. Пробормотав что-то по-креольски, она присоединились к остальным, танцуя и напевая.

Барабаны застучали быстрее, заставляя вибрировать бедра Макса.

Он танцевал, следуя за Шанталь, повторяя ее движения. Покачивал бедрами, касался пола левой рукой, правой, складывал руки и разводил, как бы изображая взрыв. Он не осознавал своих действий. В воздухе витали пары какого-то наркотического вещества. Надышавшись ими, Макс почувствовал, что его душа покинула тело и витает над головой. Его органы чувств кто-то завернул в хлопчатобумажную материю, засунул в чертежный тубус и швырнул в теплую глубокую реку. Тубус медленно поплыл прочь, теперь до него уже нельзя было дотянуться. Макс безразлично наблюдал, как тубус с его органами чувств удаляется. Он испытывал блаженство.

Барабанщики тем временем били все отчаяннее, требуя быстрее двигать ногами.

Макс услышал свой голос. Оказывается, он уже давно что-то напевал вместе со всеми. И не как попало, а в лад, без единой фальшивой ноты. Дело в том, Макс не умел петь. Даже в детстве никогда не пел в церкви. Стеснялся. Любил музыку, а слуха не было. Такое встречается среди меломанов. В пять лет отец попытался учить его музыке, засаживал за пианино, нервничал, ругался. Ничего не получалось. Вскоре оставил сына в покое, заявив, что ему медведь наступил на ухо. А здесь у Макса все получалось, и очень даже хорошо.

Он посмотрел на Шанталь. Она была очень красивой и сексуальной.

Танцующие впадали в транс, особенно женщины. Покидали круг, стояли покачиваясь, вращая глазами, высунув языки. У некоторых на губах появилась пена. А вымазанные грязью, то есть рожденные заново, вылезали из бассейна, брызгались пурпурными струями, хватали танцующих и тащили к серой воде.

Макс улыбался. Он чувствовал себя чудесно. Внутри все ликовало. Тем более что рядом находилась Шанталь. Они уже вышли из круга танцующих и под барабанную вакханалию медленно переступали с ноги на ногу. Вдруг она, посмотрев ему в глаза, положила его ладони себе на груди и стала сжимать, а потом, прильнув, несколько раз провела пальцами по его промежности. Он блаженно закрыл глаза.

А когда открыл, ее не было.

Макс начал приходить в себя, будто пробуждаясь от глубокого сна. Поискал Шанталь и в ужасе обнаружил, что обстановка в храме изменилась. Вымазанные серой грязью мужчины выхватывали из круга танцующих женщин, валили на пол, срывали одежду и грубо совокуплялись. Женщины не сопротивлялись, а большинство, кажется, были очень довольны.

Барабаны разошлись не на шутку. Их яростные звуки сверлили мозг. Макс заткнул уши, морщась как от боли. И в этот момент к нему подскочил один из одержимых, голый, вымазанный серой грязью, и выпустил в лицо струю пурпурной жидкости. Макс успел увернуться, но несколько капель попали на руку. Жидкость обжигала, как кислота.

Одержимый крепко схватил его руку и потащил. Макс сильно толкнул его в грудь. Одержимый отлетел на несколько метров, упал, но мгновенно вскочил и ринулся на Макса. Его красные глаза горели безумной яростью.

Максу ничего не оставалось, как провести в голову одержимого быструю комбинацию прямых и боковых ударов. Парень вырубился.

Шанталь нигде не было. Макс стал метаться туда-сюда. Танцующие, взявшись за руки, загораживали ему дорогу. Не давали пройти. Барабаны продолжали бить по голове как миллион отбойных молотков. Вокруг буйствовала оргия. Пары яростно совокуплялись во всех мыслимых и немыслимых позах. В воздухе пахло потом и сексом.

Макс увидел Шанталь у бассейна. Один из одержимых уже сорвал с нее рубашку, теперь срывал лифчик. Она не возражала. Сонно улыбаясь, наблюдала остекленевшими глазами за действиями безумца.

Макс рванулся к ним. Отправил безумца в бассейн головой вперед, схватил за руку Шанталь. Но она ее высвободила и ударила его по лицу, разразившись тирадой на креольском. Пока он соображал, что делать дальше, Шанталь охватила его шею руками, прижалась губами к губам, отчаянно заработала языком. Ухватилась за промежность Макса, притянула к себе и начала имитировать совокупление.

Макс не успел ничего предпринять, поскольку в него врезался тот самый безумец. Падая, он успел сильно ударить ему коленом в солнечное сплетение. Затем подхватил и снова швырнул в бассейн.

Шанталь стояла на том же месте, не глядя в его сторону. Возле нее суетился еще один мужчина, не такой одержимый, но голый и готовый к половому акту. Она улыбалась. Макс схватил Шанталь за руку и повел к выходу. Вначале она ворчала, пыталась вырваться, но чем дальше они отходили от колонны, тем инертнее становилась, а вскоре и вовсе обмякла.

Почти у самого выхода ему преградила дорогу группа человек из десяти. Макс забросил Шанталь на плечо. Вытащил пистолет, снял предохранитель. Никто в группе не пошевелился. Затем вперед вышел парень с дредлоксами. Направился к Максу с коробкой в руках.

Макс нацелил пистолет ему в голову.

– Стой!

Парень прислонил коробку к его груди и быстро прошел мимо. Макс едва успел подхватить ее свободной рукой и оглянулся. Парень исчез. Путь к выходу тоже был свободен.

Макс двинулся к двери. В одной руке пистолет, в другой жестяная коробка, не плече одуревшая Шанталь.

Большую часть обратного пути Шанталь проспала. Максу пришлось надеть на нее свою рубашку. Стекло было опущено, приемник включен. Передавали гаитянское ток-шоу. Он не понимал ни слова, но это было лучше, чем на других станциях, где царствовал Бон Джови.