Конец света на нудистском пляже - Марина Васильева

— Надо максимально расслабиться, провести аутотренинг и погрузить себя в здоровый сон. Именно это я тебе и посоветую сделать.

— Ладно, попробую.

Вера легла рядом с Мариной и закрыла глаза. Постаралась расслабиться, но не смогла.

— Не спится, — пожаловалась она. — Внутри все кипит. Мне хочется сражаться, бороться, делать что-нибудь.

— Тогда поменяй свои цели. Смени гнев на спокойствие.

— Блин! — выругалась Вера. — Тоже мне индийский гуру.

— Спи, Вера, спи, — спокойно ответил Ник.

Неожиданно Вера почувствовала, что действительно начинает успокаиваться. Видимо, спокойствие Марины и Николая передалось и ей. Вокруг было серо и уныло. За окном, которое было где-то под потолком, чернота посветлела. Близился рассвет.

Вера проваливалась все глубже и глубже в бездну сна и сама не заметила, как уснула.

ШТУРМ КОРОВЬЕГО ОСТРОВА

В три часа утра Коровий остров погрузился в туман. Что на нем происходило, нельзя было рассмотреть даже в самый мощный бинокль. Впрочем, силам правопорядка это было как нельзя кстати. Не только они не видели, что творится на острове, но и оттуда нельзя было рассмотреть, что делается на берегу. А здесь с самой полуночи шли грандиозные приготовления. Десятки машин, бронетранспортеров, мотоциклов с колясками, грузовиков и автофургонов выстроились вдоль правого берега. Пять катеров речной милиции, один трамвайчик и два понтонных плота стояли на воде, готовые в любую минуту покинуть берег. В них спешно грузились люди в военной форме, в касках, бронежилетах и с автоматами за спиной. На левом берегу картина была примерно та же, только людей и техники там было в два раза меньше. Причиной тому была большая отдаленность острова от левого берега, нежели от правого, где находился Черноборск.

В четыре утра туман рассеялся, и Коровий остров предстал во всей своей красе. Одновременно с этим Степанов подбежал к Ватрушину. Он, как и все, был экипирован для штурма.

— Товарищ полковник, — доложил он, — все готово для начала операции.

Ватрушин тяжело посмотрел на капитана:

— Ну и чего ты ждешь?

— Вашего приказа.

— Приказа?

— Так точно.

— Что ж, получай приказ о начале операции «Молния», — Ватрушину было нелегко произнести эти слова. Дело было невероятно серьезным и рискованным. Его успех или провал был для полковника равнозначен взлету еще выше по служебной лестнице или отставкой и уходом на пенсию безо всяких почестей. — Но смотри, капитан, если что, тебе тоже погоны больше не носить. Будешь охранником в универмаге.

Степанов отдал честь и побежал к головному катеру.

Ватрушин взял в руки радиопередатчик. Вышел на кодовую и защищенную от прослушивания волну и скомандовал:

— Операция «Молния» начинается. Операция «Молния» начинается. Всем занять свои места. Готовность номер один.

— Беркут, ты меня слышишь? Прием!

— Беркут слышит! — ответил передатчик голосом Степанова.

— Приказ начать операцию немедленно. Ты слышишь меня, Беркут? Прием!

— Есть начать операцию немедленно! — радостно ответил Беркут.

Тут же послышался шум двигателей, и вся собранная у берега эскадра стала покидать берег. Сначала катера, за ними понтоны и последним пошел трамвайчик. На берегу все же остался один катер.

— Чайка! Правый берег! — продолжал полковник. — Прием!

— Чайка на связи, товарищ полковник! — ответила Чайка.

— Приказ немедленно начать операцию. Прием!

— Есть начать операцию.

Ватрушин стер с лица пот. Нельзя было увидеть, как с того берега также по направлению к Коровьему острову движутся быстроходные суда. Но он знал, что они идут, и не пройдет двадцати минут, как остров будет окружен и полностью заблокирован. Ни разу в своей жизни полковнику Ватрушину не приходилось делать ничего подобного. Совершенно неожиданно для себя он превратился в человека, командующего водной операцией. Хотя для консультации специально были приглашены три специалиста, бывшие военные моряки. Они сейчас стояли за спиной Ватрушина и в морские бинокли наблюдали, как идет операция.

Прошло десять минут. Катера были уже недалеко от острова. Один из спецов, бывший подводник Анатолий Семенович Уткин, подошел к Ватрушину.

— Пора подключать поддержку с воздуха, — тихо сказал он.

Полковник вновь включил передатчик.

— Сокол, ты меня слышишь? Прием?

— Сокол, слышит! — ответили в передатчике.

— Сокол, приказ взлетать. Прием!

— Есть взлетать!

Через три минуты с восточной подветренной стороны послышался рев двигателей, затем из-за деревьев вылетели пять вертолетов и тоже направились к острову. Меньше чем за минуту они долетели до Коровьего острова, после чего рассыпались в стороны и зависли над ним со всех сторон. Затем они снизились, и с них по тросам один за другим стали спускаться десантники. Неожиданно Ватрушин почувствовал, как душа его наполняется торжеством победителя. Когда же катера и понтонные плоты, которые они тащили на буксире, врезались в берег острова, и маленькие черные фигурки рассыпались по нему, словно муравьи, он ощутил себя Александром Македонским, Юлием Цезарем, Суворовым и Наполеоном одновременно.

— Высадились на берег, — раздался в передатчике голос Степанова. — Начинаем захват острова.

— Так держать! — закричал Ватрушин. Сердце у него колотилось от волнения. Давно он не чувствовал такого возбуждения.

Следующие пятнадцать минут были мучительными, потому что были наполнены ожиданием. Наконец Степанов вышел на связь.

— Главный, главный! — раздался его взволнованный голос.

— Главный на связи, — закричал Ватрушин. — Прием! Прием!

— Остров захвачен, все находившиеся на нем задержаны. Поддержка с воздуха и с воды больше не нужна. Все под контролем. Первая часть операции успешно завершена. Переходим ко второй основной части операции и начинаем поиск преступника.

— Молодец, Степанов! — Полковник не смог скрыть ликования. — Сейчас буду.

Ватрушин отключил связь и быстрым шагом направился к последнему катеру, который должен был доставить его на остров для личного контроля над операцией.

На то, что голос у Степанова, когда он говорил последнюю фразу, вдруг потерял уверенность и бодрость, он как-то не обратил внимания…

Эрнст Степанович и его жена Зинаида Михайловна Терещенко были нудистами вот уже двадцать лет и поэтому в Черноборске их почитали как за лидеров этого движения, которое с каждым годом становилось еще более массовым.

Все началось с того времени, как Терещенко поженились. Отец невесты Михаил Васильевич Красноперов, известный черноборский певец, народный артист СССР, директор оперного театра и главный дирижер оркестра прямо на свадьбе вручил молодоженам в качестве подарка путевку в ФРГ. В те времена поехать за границу было пределом желаний каждого человека. О том же, чтобы отправиться в капстрану, многие даже и не мечтали. Так что вся свадьба ахнула в один голос, а уже в понедельник Эрнст и Зина отправились в Москву, а из нее на самолете в Западный Берлин.