Черный Василек. Наекаэль (СИ) - Никита Воробьев

сил он поднял вверх голову Завулона и громко закричал. Его вопль поддержали солдаты. А когда он попытался пойти вперед, сразу четверо подбежали, чтобы помочь.

— В телегу его, быстро! — Скомандовал Рихтер, размахивая руками. Хенкер почувствовал, как его куда-то тащат. Он не сопротивлялся. Оказавшись на деревянном полу повозки, он уже не мог ничего видеть, но понял, где находится. Время пришло.

— К Раймонду его. Быстрее! — Выкрикнул инквизитор возничему. Хенкер улыбнулся. Наконец-то можно будет спокойно спать, зная, что с сестрой все в порядке. Он был уверен, что Папа сдержит слово. «Прощай, Вера» — подумал он: «наконец-то я увижу родителей, а однажды и тебя». Собравшись с силами, он усилием воли снял благословение, и почувствовал, как сознание наполняет бушующий океан боли.

«Нет-нет-нет» — вдруг прозвучало в голове: «от меня так просто не отделаешься. Я уже успел к тебе привязаться, парень, так что окажу одну услугу: дам шанс согласиться на мое предложение позже. Уверен, настанет тот момент, когда ты не выдержишь».

Охотник бесшумно кричал. Боль вернулась в полном объеме. Сам он не умирал, но и в сознании до конца не был. Замерев где-то между, он чувствовал все, что было заблокировано благословением до этого, не в силах избавиться от этого, или хотя бы дать кому-то знать.

Повозку размеренно трясло. Слышался стук колес о камни, ржание лошадей и вопли возничего, подгонявшего животных что было сил. Первый раз они остановились, когда пересеклись с колонной телег, едущих навстречу. Мужчина с тяжелой поступью и властным голосом потребовал с парня объяснений, но, когда услышал переданный из уст в уста приказ инквизитора, незамедлительно пропустил их, и приказал своим людям отодвинуть телеги с дороги. Стук колес и тряска возобновились, но охотник воспринимал это отстраненно, и чем дольше поездка продолжалась, тем хуже ему удавалось различать долетавшие до ушей звуки, глаза же вовсе не слушались его.

Второй раз остановились под вечер. Возничий соскочил с козел, и зашлепал сапогами по вязкой грязи, но вскоре вернулся, сопровождаемый второй парой шагов.

— Матерь Божья. — Шокировано воскликнул подхриповатый голос стареющего мужчины. С него натекла целая лужа крови, ты бы хоть раны ему перебинтовал.

— П-п-простите, сэр Рихтер велел нестись во весь опор.

— Ко мне? — Удивленно переспросил мужчина, и задумался. — Беги в часовню парень, кликни конюха, скажи, что я отправил за сменой лошадей. Отправь этих в стойло, и приведи новых, понял? — Быстро отдавал приказы мужчина.

— Д-да. — Неуверенно ответил тот, и засеменил прочь.

— Во что же ты снова вляпался, Рей? — Раздосадовано пробормотал мужчина, оставшись с Охотником наедине. — Неужели ты забыл все, чему я тебя учил? А если нет, то что могло сотворить с тобой такое? — Охотник отдаленно почувствовал касания по всей площади тела. — Эй, Яков! — Крикнул мужчина куда-то в сторону. Сбегай за алтарь, принеси две склянки: прозрачную, с надписью AV и дымчатую с MV. — Ответа охотник не услышал. — Еще и гадость какую-то подцепил. — Горестно добавил он. — Столько лет прошло, а ты все пытаешься помереть. — Носа Рейнальда коснулся аромат воска. — Господь во святом храме Своем, Господь, — престол Его на небесах, очи Его зрят; вежды Его испытывают сынов человеческих. — Зашептал мужчина, водя над телом руками. С наслаждением охотник почувствовал, как притупляется боль. — Давай сюда темную. — Сказал мужчина подбежавшему пацану, и по коже Хенкера полилась обжигающая жидкость, по ощущениям напоминавшая кислоту, от которой все тело пробрало морозом. — Теперь вторую. — Продолжил тот, и теперь в поры охотника стала впитываться бархатистая жидкость, оставляющая чувство тепла. От этого контраста стало еще легче, и он стал медленно проваливаться в пучину сна. — Истратил на тебя последние запасы, приятель. Попробуй только не дотянуть до дома после такого. — Грустно добавил он.

Неподалеку раздалось ржание распрягаемых и сменных лошадей.

— Вези его в Святую Ольгу так быстро, как сможешь. Я сделал все что мог, но даже так он не протянет до рассвета. Теперь его спасет только чудо, так что его судьба на половину в твоих руках, а на вторую… — Мужчина многозначительно промолчал.

— Понял. — Ответил возница, взбираясь на козлы.

— Тогда с Богом. — С грустью закончил он. — Да освятит он ваш путь.

— Сюда его… Быстрее, что стоишь?.. Вези-вези, за поворот… — Отрывистые кусочки фраз долетали до Охотника с неохотой. Отступившая было боль вновь нарастала. Щекочущий нос запах свечей и ладана навивал мысли о монастыре. — Ставьте, ставьте… Все, зовите Веру! — «Вера?» — пронеслось в голове Рейнальда, но он не смог сосредоточиться на этой мысли. Громко хлопнула дверь.

— О Боже! — Воскликнул приятный женский голос. А потом он надолго потерял связь с реальностью.

— Дайте нож… Разрежь здесь… Хорошо, шов… Теперь сюда… — Время текло то слишком быстро, то очень медленно. — Давай это сюда… Узел туже!.. Все, не могу, смените меня… — Охотник не мог понять сколько прошло с момента, когда он покинул замок, но эти разговоры, казалось, тянулись уже целую вечность. — Прости, Вера, мы сделали все, что могли.

— Я понимаю, отец, идите. — Отрешенным тоном ответила девушка.

— А ты, дитя? — Жалостливо переспросил старик.

— Я останусь, посижу рядом с ним еще немного.

— Он называет тебя сестрой, — вздохнул голос, — мне всего знать не положено, но я видел, как он к тебе относится, и понимаю, как тяжело его терять. Господи, помоги. — Несколько пар ног застучали по каменному полу, удаляясь прочь.

— Ну почему? — Прошептала девушка, и охотник почувствовал на своей руке прикосновение ее ладони. — Почему ты никогда не можешь просто прийти сюда, спросить, как у меня дела? Просто поболтать в саду, как делают нормальные люди? — С ее щек скатились крупные слезы. — Почему каждый раз я встречаю тебя полуживым, а потом, забываясь от страха, вытаскиваю с того света? Ты когда-нибудь думал, что станет со мной, если ты умрешь, а? Что если чуда однажды не случится? Я ведь это не контролирую. Или ты планируешь однажды появиться на пороге монастыря уже мертвый? — Девушка всхлипнула, и Охотник услышал шорох рукава, которым она вытирала слезы. — Господи! — Громко произнесла она. — Услышь мою молитву!..

Анка

Было темно. Неимоверно тяжелая голова ужасно болела, а тело казалось ватным. В нос пробивалась омерзительная вонь. «Я что, вчера напилась?» — подумала Анка, и принялась восстанавливать в памяти прошедший день, и тут… Она резко дернулась, но не смогла подняться из-за придавившей к полу тяжести, попыталась распахнуть глаза, но это тоже не вышло: они накрепко слиплись. В панике она вырвала руки из-под липкой массы, и принялась тереть веки, срывая с них, вместе с ресницами, затвердевшую корку.