Записки безумной оптимистки. Три года спустя: Автобиография - Дарья Донцова

Прочитав «Поездку в Париж», Ольга Вячеславовна пошла к Сопикову, показала ему рецензию Сотниковой. Игорь Вячеславович заколебался и в конце концов решил рискнуть. И это было моим третьим огромным везением.

Приняв решение печатать меня в «Эксмо», Ольга Вячеславовна, Татьяна Сотникова и Игорь Вячеславович начали «воспитывать» нового автора. Меня элементарно учили писать, терпеливо исправляли неточности. На каждую рукопись имелась рецензия Татьяны, где педантично указывалось:

а) стр. 25 – героиня стреляет из винтовки, где она ее взяла?

б) стр. 28 – фраза «…вынула суп из СВЧ-печки», – это невозможно, в СВЧ-печке жидкость не кипит, она взлетает вверх, когда достаешь тарелку.

в) стр. 42 – Даша хромает, она сильно порезала ногу. Стр. 43 – она же ловко прыгает через забор. Так не бывает.

Получив листок, я хваталась за голову и, ругая себя за глупость, принималась устранять неточности. Потом за дело бралась Ольга Вячеславовна.

Собственно говоря, Дарью Донцову родили три человека: Таня Сотникова, Ольга Вячеславовна Рубис и Игорь Вячеславович Сопиков. Уж не знаю, как им понравится такое заявление, но они мои литературные отец и мать.

Впрочем, хочу заметить, что очень многие писатели были любовно выпестованы этими людьми. В этом издательстве говорят:

– Мы не переманиваем чужих авторов, а выращиваем своих.

В отношении меня это стопроцентная правда. Впрочем, уже будучи хорошо известной детективщицей с многомиллионными тиражами, я столкнулась с другими представителями издательского бизнеса.

Однажды в моей квартире раздался звонок, и приятный мужской голос сказал:

– Дарья Аркадьевна, мы очень хотим обсудить с вами одну проблему, можно подъехать?

Я, не ожидая ничего плохого, согласилась. Через час у меня в гостиной сидел человек самой интеллигентной наружности. Решив не тянуть кота за хвост, он мгновенно приступил к делу:

– Сколько вам платит «Эксмо»?

Я улыбнулась:

– Честно на такой вопрос я отвечаю только в налоговой инспекции. А в чем дело?

Дядька хмыкнул:

– Тоже мне секрет Полишинеля, цифра хорошо известна.

– Вы приехали, чтобы сообщить ее? – удивилась я.

Мужчина ухмыльнулся, открыл «дипломат», я увидела внутри портфеля деньги.

– Предлагаю вам лучшие условия, – сообщил гость, – пересчитайте, тут в два раза больше, чем вам отстегивает «Эксмо»!

Я поперхнулась и поинтересовалась:

– Хотите отдать мне эти деньги?

– Да.

– А за что?

– Рукопись, которая лежит сейчас на вашем столе, – наша.

Я молча глядела в его противную физиономию. Так, главное сейчас не треснуть дядечку кулаком в нос, но издатель понял мое молчание по-своему.

– Берите, берите, – заулыбался он.

– Понимаете, – протянула я, – в мои планы не входит покидать «Эксмо». Честно говоря, я надеюсь издаваться у них всю свою жизнь. Если они выгонят сами, буду плакать на крылечке и зашвыривать им рукописи в окошко!

– Они вас обманывают, – фыркнул нахал, – платят копейки, я даю в два раза больше.

Я хотела было ехидно заметить, что две копейки тоже не слишком много, но удержалась и попыталась объяснить наглецу свою позицию:

– «Эксмо» взяло меня с улицы и превратило в известную писательницу, ну представьте, что вы, бедная, не слишком красивая девочка, вышли замуж за пожилого богатого человека, который дал вам все: имя, деньги, положение. И вот, став светской львицей, вы решаете поменять этого мужа на молодого хахаля. В системе моих координат это называется подлостью. Что же касается денег, то я никогда не скрывала, что не слишком в них нуждаюсь. Если «Эксмо» не сможет выплачивать мне гонорары, я все равно стану отдавать им рукописи. Не все в нашем мире меряется звонкой монетой. Понимаете, я замужем за «Эксмо» и, как порядочная женщина, не намерена изменять супругу.

Издатель захлопнул портфель.

– Дура, – заявил он.

– Идиот, – не осталась в долгу я.

– Всю жизнь в нищете проведешь, кретинка!

– Пошел вон, мерзавец, – зашипела я, – немедленно поднимай жирный зад и ковыляй отсюда, а то нажму «тревожную» кнопку, явится патруль и запихнет тебя в обезьянник.

Далее мы перешли на совсем уже неприличные выражения, и в конце концов мужик ушел, унося «подкупные».

Самое интересное, что мы встретились с ним потом в эфире передачи «Звездная гостиная», и этот пакостник соловьем заливался у микрофона, негодуя:

– Некоторые издатели, люди без совести и чести, нагло переманивают чужих авторов.

К сожалению, под рукой у меня не оказалось тяжелого предмета, чтобы дать ему по башке.

Прошло несколько месяцев после подписания договора, потом Ольга Вячеславовна позвонила и, как всегда, ровным, спокойным голосом сообщила:

– Агриппина Аркадьевна, заберите авторские.

– Что? – не поняла я.

– Вам положено десять бесплатных книг, как автору, – пояснила редактор.

– Книга вышла? – заорала я.

– Конечно.

Я побежала в «Эксмо», побросав все дела. Когда в моих руках оказался томик в светло-сером переплете, из глаз хлынули слезы. Я прижала книгу к груди. Это неправда, мне снится сон!

– Как вам обложка? – озабоченно поинтересовалась Ольга Вячеславовна.

– Великолепная, – простонала я, обнимая книжку, – лучше не бывает, потрясающе, удивительно, необыкновенно…

Ольга Вячеславовна покачала головой:

– А мне не очень, опять художники напортачили!

Я вышла на улицу и пошла к метро. У входа на станцию «Сокол» толпились лотки. На одном я увидела свою книгу, не передать словами, что я ощутила, когда глаза прочли: «Дарья Донцова. Крутые наследнички».

– Сколько стоит вон та, в сереньком переплете? – спросила я у торговки.

Та буркнула цену.

– Не знаете, интересная книжка? – продолжала я, вертясь перед лоточницей.

Честно говоря, я надеялась, что она узнает меня, на обороте-то есть фотография, всплеснет руками и заголосит:

– Ой, ой! Это вы автор!

До жути хотелось славы. Но женщина устало сказала:

– Донцова какая-то! Фиг ее знает, развелось их, как собак нерезаных. Берете?

Я покачала головой и поехала домой. Когда мои родные увидели книгу, реакция их была странной.

– Надо же! – воскликнул Кеша. – И такое печатают.

– Смотри-ка, – восхитился Димка, – книжка! Почему обложка такая страхолюдская?

– Имей в виду, – назидательно сказал Александр Иванович, – одну книгу может, в принципе, написать любой человек, а вот вторую…

Я заскрипела зубами. Между прочим, я уже сдала в издательство шесть рукописей. Отчего никто не верит в то, что я стану известной писательницей? И только Маруся, обняв меня, закричала:

– Мусенька! Ты гениальнее всех! Я же говорила, что ты затмишь Агату Кристи!