Укок. Битва Трех Царевен - Игорь Резун

Мими и Ли Хань работали на той стороне Оксфорд-стрит, а Сурия и длинноволосый юноша по имени Карл, в черном балахоне Хеллоуина, — на этой. Из скопища автомобилей иногда раздавались одобрительные трезвоны гудков, но в целом народ пока не велся. Так как автомобили послушно оставили место для пешеходов, лондонцы покорно переходили улицу по «зебре».

— Объявляется марафон на приз! — заорал Капитоныч. — Кто заберет у этой мисс апельсин, тот получит комнату в Букингемском дворце под лестницей, пачку чая «Эрл Эгрегор» и два билета на Луну! Вау!

С этими словами он сам взгромоздился на крышу автомобиля, правда, пока только на крышу «ягуара» сэра Реджи. Но там, на той стороне, его примеру последовала Мими. Ее черные ступни, резко очерченные, сверкнули на крыше чьего-то белого «мерседеса». А Сурия с этой стороны легко вспрыгнула на красный LandRover Discavery. В руках у Мими был огненного цвета апельсин — самый большой из тех, что продавали в лавках торговцев фруктами, размером примерно с ее голову.

Хмурое небо, казалось, тоже улыбнулось, раздвинуло губы облаков, выпустив тонкий, робкий солнечный лучик. Кто-то из молодежи со смехом влез еще на одну машину, уже с крыши метнув вниз кроссовки. И тут Капитоныч увидел медно-рыжий нимб герцогини Йоркской. Сара Фергюссон, одетая в черное короткое платье до колен (от Luisa Ardi, сто пятьдесят тысяч фунтов, не меньше, и с ниткой жемчуга на шее), легко перепрыгнула с одной крыши на другую. И еще раз…

Реджи, пламенея бородой, заиграл «Янки дудль», Сьюзан выбила из струн бодрый мотив. Автомобили гудели. Водители высовывали головы из окон, но никто, как в России, не бежал с монтировками, даже арабы-таксисты скалили зубы в улыбке. Вот уже человек десять охотились за Мими, кошкой, мечущейся с оранжевым шаром в руках. Рядом с Капитонычем об асфальт брякнули каблуки: поджарая английская леди, торопливо избавившись от обуви, залезла на крышу микроавтобуса «хонда» по хромированной лесенке, сорвала с себя серенький пиджачок и, размахивая им, завопила победно:

— Держите ее! Я ее поймаю!

Мими перебросила апельсин Сурие — та поймала. Затем на секунду плод оказался в царственной руке улыбающейся Сары Фергюссон, но в следующий миг его выхватила у нее та самая, желтозубая, поджарая англичанка. Она начала приплясывать на крыше серого «форда», выкрикивая:

— Это мой, мой приз! Я победила!

Несколько парочек в рваных джинсах уже танцевали на крышах машин, целуясь. Из синего «бентли» вылезла краснокожая индианка в короткой юбке и тоже взобралась на крышу, но уже своей машины. Какой-то индус, как в сцене из индийского фильма, выдавал выкрутасы на крыше джипа и дарил всем воздушные поцелуи. Вакханалия усиливалась радостными автомобильными гудками, раздававшимися отовсюду. Судя по лицам, автомобилисты не жалели, что проводят время в пробке. По обеим сторонам тротуара скапливались толпы людей, из дверей бутиков вышли продавцы, ошарашенно глядя на это веселье. Капитоныч уже сам метался с бубном по крышам. А курьез случился только один: какая-то девушка в очках, прыгнув на крышу черного BMW 745i, провалилась с треском внутрь. Оказалось, что это был открытый вариант автомобиля. Капитоныч бросился на помощь, но увидел девушку уже в объятиях немолодого араба в чалме и услышал знакомую фразу:

— Я недавно из России, вы не покажете мне город?

Капитоныч моментально успокоился. Судя по диалогу и горячим «darling!»[30], девушка себя нашла.

Сара Фергюссон тоже танцевала на крыше голубого Chevrolet Caprice. В паре с каким-то молодым человеком типично американской внешности.

Ровно через двадцать пять минут рядом с играющими появились двое полицейских, гордо неся увенчанные круглыми шапками головы. Но путь им загородил мистер Дэви.

— Я адвокат лондонского «Театра-На-Асфальте», — обворожительно улыбнулся он. — Вот разрешение от префекта на проведение представления. Вот гарантии возмещения нами возможного ущерба от страховой компании «Ллойда». Вот моя визитка. А вам, джентльмены, я бы посоветовал заняться урегулированием движения.

Полисмены просмотрели бумаги и пошли на перекресток. Минут через пять пробка стала рассасываться. Народ нехотя спрыгивал с машин, некоторые подходили к Мими и Сурии, которые уже разложили на легком столике призы: чупа-чупсы, крохотные коробочки с черной икрой внутри и надписью «ЕДА РУССКАЯ. ОДНА ШТУКА». Коробочки уходили, как призы, хотя лондонцы готовы были их уже покупать.

К закончившим играть сэру Реджи, Сьюзан и Капитонычу подошли Сара Фергюссон и длинноволосый, оба с удовольствием шаркали по лондонскому тротуару голыми пятками.

— Стив Фоссет, — представился молодой человек. — Я менеджер Worner Brothers. Черт подери, вы сделали замечательное шоу! Моя компания готова выкупить права на него на пять лет.

Капитоныч благоразумно пожал Стиву руку, ограничился парой фраз и выдвинул для переговоров сэра Реджинальда. А герцогиня Йоркская мило потрепала Капитоныча за клок рыжей бороды:

— О, Кэппи! Вы — единственный русский, которого я обожаю, как своего мужа! И такой же умный, такой обаятельный, такой красивый. Я вас обожаю!

И она чмокнула Капитоныча в щеку. Маг зарделся.

Событие обсуждали в недалеко расположенном Гайд-парке, в одном из пабов. Все участники сходились на том, что главное в сегодняшнем событии — его очевидная бесполезность.

— Понимаете, — говорила Мими, сверкая на Капитоныча бешеными белками африканских глаз, — я работала с PETA, работала с антиглобалистами… Они делают классные вещи! Но они всегда хотят что-то людям доказать, что-то внушить! А вы, мистер Кэппи, просто сделали всем праздник. Вы просто сделали всем хорошо!

— Да, подтверждаю! — прогудел шотландец. — Это было похоже на шотландскую свадьбу, как у нас, в Глазго. Все веселятся. Слышали, что сказала герцогиня Йоркская этому американцу?

— Нет.

— Она сказала, что могла бы купить сто автомобилей и потанцевать на крыше каждого из них. Однако это было бы не то! А сделать это просто так, в пробке на улице! Вау! Она сказала, что это Большое Русское Приключение в Лондоне, — торжествующе известил всех шотландец и стукнул толстой кружкой об стол. — Это победа, Кэппи!

— При этом мы не зарабатывали денег, — с акцентом добавила Сурия. — Зарабатывать деньги — это скучно. Мы всегда зарабатываем деньги… очень, очень скучно! А вы, Кэппи, у вас в России часто вот так празднуете?

Сьюзан больше молчала, склоняя маленькую головку с темными, прилизанными волосами, потом заметила:

— Я думаю, у каждого из тех, кто сегодня танцевал на крышах, будет удача. Я слышала, как говорили: я обрел новый мир! Такими лица у людей бывают после очень хороших концертов.

Капитоныч, внимательно слушавший все это, едва не прослезился.

Между тем, пока небольшая и странно одетая компания сидела в пабе — впрочем, в Лондоне никто не придавал одежде большого значения — в самой непосредственной близости от них, в ресторане отеля Hilton Green Park, сидели за столиком два человека. Они располагались в отдельном кабинете, окошко которого скрывали сиреневые шторы, под начищенными штиблетами гостей лежал дорогой ковер. Плотный ужин с устрицами, белым вином и пастой Cantata di Palermo остался позади. Теперь джентльмены курили сигары. Точнее, курил один из них — большой, шарообразный, с лицом, до глаз заросшим черной жесткой бородой, и большим лбом. Он говорил легко, слегка развалясь в кресле, а его собеседник, тоже смуглолицый, но молодой, лишенный всякой растительности на лице, только черные волосы, обработанные гелем, беспорядочно лежали на голове, слушал внимательно, иногда делая пометки золотым карандашиком в блокноте. На обоих были европейские дорогие костюмы. Только у молодого вместо галстука виднелась в вырезе рубашки с расстегнутым воротником-стойкой золотая цепочка с ливанским рубином, как и у многих богатых арабов.

— Первая мировая тоже началась с выстрелов амбициозного сербского студента Гаврилы Принципа, — говорил бородатый, водя в воздухе полной, холеной рукой с сигарой. — Но никто не скажет, что это была война Австрии и Сербии. Сейчас, мистер Вуаве, мы на грани третьей мировой, и ее сценарий довольно точно прописан.

— Вы имеете в виду войну Востока и Запада?

Бородатый фыркнул:

— Восток при всей своей пассионарности никогда не претендовал на роль мирового лидера. Он слишком тонок для такой грубой игры. Мы оба это знаем — мы оба с Востока. Хотя, кажется, вы долго жили в Южной Америке?

— Я работал ливанским консулом в Перу, — уклончиво ответил молодой. — Давно… Кто же выступает в качестве противников?

— Америка. Соединенные Штаты и… и Европа. Как это ни парадоксально. Эти противники никогда не будут объявлять о том, что они находятся в состоянии войны. Но театр военных действий будет находиться… ни там, ни там. Он как раз будет находиться на Ближнем Востоке.