Слово рыцаря тьмы - Мамченко Мамченко

— Ладно, я отдам тебе три, — нет, пять душ своих рабов! — Щедро пообещал красавчик. — А приказ будет простым, и понятным, даже для самого тупого демона! На рассвете должна состояться дуэль. Один гнусный маг вызвал меня на поединок. И при этом имеет некоторое… преимущество.

— И этот маг не должен дожить до рассвета! — В тон подхватил Димка и тут же осёкся. Судя по взгляду, которым его одарили, попал он в точку. Интересно, это традиция такая в магических мирах, в качестве киллера вызывать демонов?

Почти минуту царила напряжённая тишина. Может, для опытного демона это и не особо сложное задание — найти и придушить. Но Димка даже не представлял, с чего начинать! Сомнительно, что какой-то добрый дядя расставил указатели для чужака, впервые посетившего мир, а сам приговоренный маг носит мишень на спине. Ничего себе, задание! Иди туда, не знаю куда, прибей того, не знаю кого!

— Как его хотя бы зовут? — Обречённо поинтересовался землянин, уже подозревая, что услышит в ответ.

— Звать его не придётся, сам явится… на рассвете! — Фыркнул Хассир. — Окршена тебе в глотку, зачем бы нам понадобился демон, если бы мы знали его имя! Благородные господа и тем более маги пользуются кличками и прозвищами! Только смерды и рабы называют собственные имена! Посмотри на меня, и сразу увидишь, что можно сделать с магом, зная его имя!

— И как во имя этого вашего Окршена я должен за ночь найти и обезвредить незнакомого мне человека?! — Димка рявкнул с неожиданной злостью. Конечно, неприятно, когда задание не по силам, но… неужели он действительно хотел бы убить совершенно незнакомого мага? На него влияет Тьма? Или всегда были проблемы с моралью?

— Мой господин, — Вдруг вкрадчиво начал старик, с гнусной ухмылкой посматривающий на Димку, — Мне вдруг пришла на ум одна хитрость!

Землянин с некоторой опаской смотрел, как дряхлый слуга что-то нашёптывает хозяину на ухо. О содержании совета можно было судить только по выражения лица щеголя — сначала возмущённому, а затем злорадному, да отдельным фразам: "но аура", "другие Магистры", "не имеет значения". Отчего-то ему казалось, что это означает только новые проблемы. И потому не удивился изменениям требований.

— Мой верный слуга дал действительно прекрасный совет! — Торжественно провозгласил красавчик. — Мы не будем следовать примеру мерзкого врага, и бить исподтишка! Используем счастливую случайность, по которой мы с тобой одного роста и схожи фигурой. Ты сразишься с врагом на рассвете в честном бою — в моём облике!

4. Замерзающий свет

Обходящий свои владенья Морозко был изрядно озадачен, обнаружив под ёлкой странное создание необычного цвета. Но на всякий случай выдал свою коронную фразу:

— Тепло ль тебе, девица? Тепло ль тебе….гм, синяя?

— Вай, бвана, какая холодильника большая здесь! И мощная-таки! Помоги выход найти, ага? Я Магумба из Бутумбы, за подселение в общаге проставился, а дальше не помню!

- -

Если хочешь быть здоров — жёстко закаляйся!В холодильнике сиди, в проруби купайся!Босиком в снегу сиди, пока посинеешь,Если сразу не умрёшь, то не заболеешь!

Яростный ветер швырял полные горсти колючего снега в лицо. Вьюга разыгралась не на шутку, и Димка уже не раз и не два с некоторым раздражением поминал старого мага, отправившего его в бой по такой погоде. Правда, обещанная поддержка работала. Оранжевая татуировка, в отличие от синей и чёрной, едва заметно светилась, обогревая хозяина. Правда, она не затрагивала пальцев и стоп, и землянин уже всерьёз боялся отморозить эти достаточно важные части тела. Несчастная мантия, останками которой он обмотал руки и ступни, помогала мало. Правда, несуразные сапоги с неестественно широкими подошвами, оказались на удивление полезными, позволяя не проваливаться в сугробы. Правда, подмётка оказалась абсолютно гладкой, и пару раз, когда попадались замёрзшие речушки, Димка ощущал себя, как корова на катке. При всём сострадании к несчастным парнокопытным, жертва моды не забывала честить магистра, его папу, двоюродного деда и всех, кого ещё мог вспомнить.

Сияющий где-то на горизонте дворец за долгие часы мучительного похода, казалось, так и не приблизился. Землянин уже даже не пытался защищать лицо, шёл бездумно, как робот, переставляя ноги в рваном, неестественном ритме, в такт песне ветра. Почти заваливался вперёд при послаблении и замедлялся при особенно сильных порывах. Тёмный зверёк всё время был рядом, излучая сочувствие и тревогу, и временами Димка начинал завидовать созданию Тьмы. Хорошо, должно быть, не зависеть от материального мира, не страдать от холода и хлёстких поцелуев ветра.

Каждый шаг казался последним, путник уже поймал себя на странных мыслях: вот сейчас, ещё шажок, зайти за очередной сугроб, и можно будет отдохнуть. Снег такой мягкий, такой манящий, должно быть, на нём очень приятно спать. Человеческое тело готово было сдаться, вымотанное сверх всяких пределов, и только что-то глубинное, нечеловечески упрямое, раз за разом подталкивало, заставляло вновь и вновь переступать, двигаться, вдыхать обжигающе холодный воздух…

Мягкий комок вдруг прижался к ноге, требуя внимания. Автоматически шагающее тело уже не реагировало на эмоции. И тогда крошечные теневые когти впились в лодыжку, легко пронзив тонкую кожу сапога. И резкая боль, прострелившая всю ногу, вывела человека из транса.

Димка с трудом разлепил смёрзшиеся ресницы. Оказывается, некоторое время он шёл с закрытыми глазами, бездумно двигаясь, как зомби.

Землянин нашёл глазами светящийся дворец и попытался улыбнуться, но одеревеневшее лицо тут же обожгло болью. Казалось, кожа смёрзлась и при малейшем движении осыплется растрескавшейся гипсовой маской. Димка торопливо отогнал мысль о том, что поотмораживал всё, что только мог, и теперь светит ему не потеря человечности во Тьме, а прозаическая инвалидная коляска. Потом, всё потом. Главное, он почти не отклонился от заданного направления, и проклятый дворец приблизился. Или приблизился сам горизонт, как бы глупо это не звучало?

Только через минуту замороженное сознание вдруг осенило — метель закончилась! До самого горизонта раскинулась одна и та же картина — белые снежные барханы, под прозительно-чёрным, бархатным небом, с редкими вкраплениями звёзд. В этом была какая-то болезненная, щемящая красота, так может выглядеть прекрасная, но тяжело больная женщина, нежной улыбкой пытающаяся успокоить встревоженную родню.