ПОКА НЕ ПОГАСНЕТ СОЛНЦЕ - "Nogaulitki"

Я, конечно, поворчала, что она потратилась, что это не для меня, но пообещала подумать, уже тогда зная, что соглашусь.

И когда Ирка зашла за мной, тоже нарядная, да еще и в бантах, то просто молча стояла несколько минут, не веря глазам.

— Что ты так пялишься? – пробубнила я, поправляя платье и чувствуя, будто мне чего-то между ног не хватает.

— Ты пиндец, какая красивая, — покачала головой подруга. – Где ты платье взяла? Я не знала, что у тебя есть такие наряды.

— У бабушки, — пробормотала я, смеясь.

— Не ври, у Анастасии Ивановны есть грудь, она в такое платье никогда бы не влезла, — фыркнула Ирка, подходя ко мне, и начала крутить меня, осматривая. – Пипец… Че ж ты раньше не носила их?

— Да ни в жизнь! – горячо возмутилась я. – Это так, прощальный эксперимент.

— И подкрасилась, — усмехнулась подруга. – Черт, может, и мне стать лесбиянкой? Будешь со мной встречаться? – рассмеялась она.

— Иди в задницу, — фыркнула я, закатывая глаза. – Пойдем. Хочу, чтобы побыстрее все закончилось, и можно было снова влезть в штаны.

— Надеюсь, нам удастся сделать кучу фоток… Не хочу это забыть, — улыбнулась Ирка и покачала головой.

***

Когда я вошла в актовый зал, то поняла, что реакция Ирки была самой приличной. Остальные в большинстве своем пялились и перешептывались. Это мне напомнило кадр из «Служебного романа», когда Калугина заявилась на работу при полном параде. Вот и я была Калугиной в тот день.

Но к моему удивлению многие подходили и делали комплименты. Аня, новенькая, которая, наконец, поняла, что мне не интересна, и то подошла и сказала, что я удивительно гармонично смотрюсь в этом образе. Альфия Тимирязевна вообще меня сначала не узнала – она была без очков, и когда собирала наш класс в кружок, посмотрела на меня и сказала:

— Девушка, а вы из какого класса? Идите к своему учителю.

Я подняла бровь и под смех одноклассников проговорила:

— Альфия Тимирязевна, вы серьезно?

Классуха вытаращилась на меня и даже потерла глаза:

— Господи Иисусе, Лера, это ты?!

Когда пацаны уже вовсю ржали, я лишь закатила глаза.

— Ты невероятно… хороша, — пораженно проговорила учительница. – Не представляю, как ты будешь сиять на выпускном!

— О, нет, — покачала я головой. – Это разовая акция.

Когда вокруг все зашумели, я почувствовала прикосновение к своему локтю и обернулась. Рядом стояла Богатырева и улыбалась.

— Ты все-таки решила надеть это? – тихо проговорила она, глядя мне в глаза.

— Ну… Решила бросить самой себе вызов, — непринужденно пожала я плечами. – Эксперимент, так сказать…

— Эксперимент, определенно, удался, — усмехнулась девушка. – Как туфли? Не жмут?

— В кроссовках, конечно, удобнее, — ответила я, оглядывая свои ноги, — но так тоже ничего. Спасибо, что не пятнадцатисантиметровая шпилька.

— Всегда пожалуйста, — улыбнулась Богатырева и быстро осмотрелась. Убедившись, что на нас никто не смотрит, наклонилась ближе и прошептала, — Жду – не дождусь, когда смогу снять с тебя это платье. После праздника ко мне?

Я решила немного ее подразнить и наклонила голову.

— Не понимаю, о чем ты. Разве мы не идем в кафе с одноклассниками? Мне казалось, большинство туда собирается…

— Ты хочешь пойти в кафе? – подняла бровь Богатырева и тоже наклонила голову.

— Ну, я рассматривала такой вариант… — продолжала игру я, даже не предполагая, что следующий ход Богатыревой поставит мне шах и мат.

— Ну, хорошо, — протянула она. – Как скажешь. Жаль, только… — начала она и замолчала, сделав вид, что задумалась.

— Что? – полюбопытствовала я. – Что жаль?

— Жаль, что я надела новое нижнее белье… Черное, как ты любишь… Думала, пригодится. Но, раз так… Как-нибудь в другой раз, — улыбнулась она и собралась развернуться, но моя фантазия уже нарисовала ее во всей красе, поэтому я резко схватила ее за локоть.

— После праздника жди меня у магазина, — проговорила я, имея в виду место, где мы обычно встречались, чтобы после школы пойти к ней.

— Другое дело, — рассмеялась девушка и незаметно мне подмигнула.

Пока я смотрела, как она идет к своей подруге Маше, которая стояла со своей сестрой, то только качала головой, улыбаясь.

***

Выпускные экзамены пролетели незаметно. Мы успешно справились со всеми предметами, а впереди нас ждал выпускной. На который я твердо решила, что не буду надевать никакие платья. Я вообще не хотела на него идти. Но и Ирка, и Богатырева убеждали меня, что мы обязаны сходить и попрощаться со школой, с одноклассниками, с отрезком жизни, длиной в одиннадцать лет.

Из-за напряженного графика – подготовка к экзаменам, подработка, а потом и сами экзамены, мы с Богатыревой виделись нечасто. Плюс моя голова была полна мыслей о том, что будет после всего этого – переезд, бабушка, которую я оставляю одну, еще с Иркой надо поговорить… Я была в диком стрессе из-за всего этого. Что и повлекло за собой какие-то ссоры, недомолвки… Но, к чести Богатыревой, она мужественно держалась, снося мои перепады настроения. Лишь раз она спросила, уверена ли я, что хочу быть с ней. Хочу ли я переезда, всего того, что следует за этим. Понятное дело, что мое согласие означало то, что мы будем с ней вместе жить. И Богатырева опасалась, что именно это меня нервирует больше всего. Но на самом деле, это меня нервировало меньше всего. Просто был такой период, когда казалось, что все навалилось на меня лавиной, каким-то снежным комом. И с каждым днем этот ком становился все больше. Но я старалась. Я как могла старалась сдерживаться, не грубить ей, не обижать словами или действиями. Получалось хреново, если честно. Но, возможно, именно это поведение и помогло мне сделать тот выбор, который я сделала.

На выпускной я все-таки пошла. Нет, я не стала наряжаться в платье. Выбрала брюки и пиджак. Скромно и по-деловому торжественно. Мы провели вечер в ресторане, который сняли родители нашего выпуска неподалеку от школы. Бабушка, конечно, не пошла, а вот Иркины родители, а также отчим и мать Богатыревой пришли. Нас поздравляли, желали успехов во взрослой жизни. Девчонки плакали, даже директор прослезился, хотя усиленно делал вид, что у него аллергия на цветение. После ресторана по традиции часть ребят поехала встречать рассвет, а другая часть отправилась на дачу к Чернову. Ирка осталась с первой половиной и поехала на автобусе к смотровой площадке, а вот мы с Богатыревой просто гуляли до самого утра по пустынным улицам. И это было лучше любой смотровой или дачи. По крайней мере, для меня.

После выпускного, когда мое нервное напряжение было на максимуме, так как я работала почти каждый день – мне нужно было скопить как можно больше денег, ведь Москва дорогой город, и я собиралась поехать туда хоть с какими-то сбережениями, произошло то, что перевернуло все мои планы.

Мы договорились в четыре часа встретиться с Богатыревой на вокзале, чтобы купить билеты. Она целый день провела с мамой в магазинах, потихоньку готовясь к переезду, и должна была подъехать сразу туда. Я же заскочила домой, чтобы переодеться после раздачи флаеров. Приняв душ, я натянула джинсовые шорты до колена и футболку – погода радовала жарой и отсутствием дождя. Пока я переодевалась и собиралась, поняла, что куда-то сунула свои ключи.

— Ба! Ты не видела ключи мои? Куда-то положила, не могу теперь найти? – прокричала я из комнаты, продолжая поднимать и перекладывать одежду. – Ба?! – не дождавшись ответа, я еще раз осмотрела рабочий стол и, не найдя там ничего, кроме листов, книг и пары фантиков, направилась в комнату к бабуле. Может, когда я к ней заходила, положила ключи на столик?

Когда я оказалась в комнате, то увидела свою пропажу, лежащую на столе рядом с хрустальной вазочкой.

— Ба, чего ты…

В тот момент, когда я подняла глаза, вся моя жизнь остановилась, а внутри все похолодело так, словно мне через горло внутрь влили жидкий азот. Я увидела бабушку, неподвижно лежащую около дивана.