Полтергейст - Кэт Ричардсон

— Что ж, вот прямо сейчас и займусь «рыбалкой», так сказать. Под пивко — самое то.

Я пожелала Уэйну удачной «рыбалки» и оставила его с банкой пива в одной руке и удочкой с тяжелым магнитом, заменяющим блесну для ловли стальной связки, — в другой. Уэйн Хопке мне понравился; даже жалко стало, что он ошибался насчет проекта… Так или иначе, в свое время он сам все узнает о жизни после смерти, а мне оставалось лишь надеяться, что это случится не скоро.

Глава восемнадцатая

Большинство людей лгут. Постоянно лгут в мелочах: себе, окружающим, чиновникам, начальникам, лгут женам, мужьям и детям. Участники проекта лгали мне — что неудивительно, учитывая их сферу интересов и то, с какой легкостью они отвечали на вопросы незнакомого человека. Важен был не сам факт и даже не частота лжи и ее наглость. Важно было, как их ложь относится к делу. Поэтому я провела остаток понедельника и весь вторник, проверяя и перепроверяя биографии и факты, ища ложь, которая бы что-то значила, нестыковки в историях, которые могли указать на того, кто передвинул силовую линию, помог полтергейсту разрастись или скомандовал «фас». Такман ошибся: никто его проект не саботировал, по крайней мере при помощи механики. И еще я была уверена, что он скрыл от меня истинную причину, по которой меня пригласил. Куски головоломки не желали складываться; чем дольше я думала, тем сильнее запутывалась, и мне это совсем не нравилось. И потом, занявшись биографиями участников, я свела к минимуму вероятность случайной встречи с Солисом, которому еще только предстояло допросить тех, с кем я уже закончила, а также самого Такмана.

Во вторник утром я прогулялась вверх по холму до окружного архива и запросила нужные файлы. Сделала несколько телефонных звонков. Просмотрела микрофильмы и оплатила ксерокопии. Изучила каждый клочок бумаги, полученный от Такмана, и все, что я собрала с тех пор. Стопка странностей оказалась тоньше, чем я ожидала, но не менее интересной.

Выяснилось, что у многих участников группы есть свои скелеты в шкафах. Патриция проходила курс лечения от депрессии и других психологических проблем после рождения последнего ребенка — каких именно проблем, не уточнялось. Однажды она подавала на развод, но через несколько дней забрала заявление без объяснения причин.

И у Кена, и у Иена было по нескольку приводов в полицию Сиэтла; на каждого хранилось по небольшому досье. Иена арестовывали, когда он был подростком, поэтому его досье закрыли — если не считать жалобы на сексуальные домогательства, поданной в ТСУ: одна из живущих в общежитии студенток заявила, что Иен к ней приставал. Дело не вышло за стены университета, и в ТСУ отказались разговаривать на эту тему. После того что я услышала от Аны, обвинения меня не удивили. Еще я наткнулась на странную записку из общества защиты животных — письмо, где говорилось о давнишней жалобе и о том, что не было принято никаких мер. Согласно досье Иена, его семья много переезжала, когда он был ребенком. Это объясняло, почему жалоба на жестокое обращение с животными зависла на стадии рассмотрения. Я так и не смогла найти ни одного из его школьных знакомых. Родители Иена переехали в Айдахо. Во время телефонного разговора я не добилась от них ничего вразумительного. Они не особо обрадовались моему звонку и понесли какую-то ахинею о поголовье белок и своем песике, и о том, как им пришлось усыпить беднягу, когда он съел отравленную белку, и как несчастные животные мучились. О сыне они сказали только, что не особо с ним ладят. Не похоже было, чтобы они скучали. Проблемы Иена с законом они обсуждать отказались. Его мать уже и так, похоже, была на грани истерики — когда я спросила ее о домогательствах, она швырнула трубку.

Аресты Кена выглядели несколько серьезнее: за ним числилось хранение мелких доз, хулиганство — все по мелочи да по глупости — и снятое обвинение в разбойном нападении. Среди прочего я наткнулась на отдельную запись о закрытой психиатрической экспертизе, не имевшую отношения ни к одному из мелких правонарушений. Это значило, что Кена обвиняли в чем-то серьезном, но все материалы по этому делу были вырваны из его досье — все подчистую. И не только из досье: я не нашла ни единого упоминания даже в нашей вездесущей прессе, охочей до криминальных историй. Похоже, кто-то очень хотел, чтобы об этом деле поскорее забыли. Родные Кена также отказались от комментариев, просто отмахнулись, сказав, что это давно в прошлом и быльем поросло.

Что касается Дейла и Кары, их знакомые проявили поразительную солидарность, наперебой расписывая Сталквистов как законченных карьеристов, готовых идти по головам. Впрочем, большинство коллег полагало, что из двоих супругов Дейл более «ушлый», в то время как Кара не скрывает своих «честных» намерений и амбиций. Иногда лучше знать, чья рука вот-вот вонзит нож тебе в спину. Однако Кара была не слишком честна, подавая заявку в «Рейнир-клуб». Она записала в родственницы Берту Найт Лэндис — одну из первых женщин-членов клуба. Секретарь уважаемого делового клуба обнаружил нестыковку в рассказе Кары, и липовой миссис Найт отказали. Занимательная история, но, к сожалению, никак не связанная с проектом. Судя по всему, ни один из Сталквистов не имел сверхъестественных способностей и не вступал в контакт с паранормальным.

Уэйн Хопке не таил сюрпризов. Чрезмерное увлечение алкоголем, похоже, было самым страшным из его грехов. В его досье не упоминалось ничего странного или таинственного.

Ана Цой тоже плохо подходила на роль фам-фаталь потустороннего мира. Она готовилась защищать диплом по специальности графический дизайн и работала сразу в двух местах, чтобы содержать родителей. У нее не было ни времени, ни сил на грязные фокусы — она и спала-то наверняка не больше пяти часов в сутки, а то и меньше. Все свободное время она металась между друзьями с работы и из института и вереницей хамоватых бойфрендов. С предыдущим она распрощалась прямо в травмпункте, куда он же ее и отправил, сломав ей запястье. Очевидно, она не умела выбирать мужчин.

Оставались Терри Дорньер и Дениз Франциско: ни у той, ни у другого во Мгле не наблюдалось никакой связи с полтергейстом.

Зияющая дыра в досье Кена напомнила мне о таинственном барьере, который окружал его во Мгле. Я не знала, относится ли это к делу, но мне хотелось заполнить пробел, особенно если его содержимое прольет свет на причину, по которой Кен воздвиг вокруг себя стены. Стены могли помешать ему черпать энергию из Мглы, но наверняка я не знала, да и других зацепок не было.

Сидя за своим рабочим столом, крутя в руках карандаш и обложившись бумагами, я решила, чем черт не шутит, и позвонила Солису.