Триптих - Макс Фриш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Миранда. Я еле дышу.
Селестина. Это поправимо. Слишком грудь стянула? Вижу, ты не девственница. А мы просто распустим шов под мышкой. Пустяки. Он этого все равно не заметит или заметит, когда уже будет поздно. Но только не дрожи! А то уколю. Что у тебя надето внизу?
Миранда. Внизу? Ничего.
Селестина. Это самое лучшее.
Миранда. И так еле налезло.
Селестина. В отношении нижнего белья они очень странные, особенно благородные. То их розовый цвет бесит, то лиловый. Ну и начинают возмущаться нашим вкусом. Как в романах все равно, — вздыхает этакий хлыщ: «Мы — два разных мира!» И смотрит в окно. Поэтому я вам всегда и говорю: не болтайте с ними о романах! Это может привести к скандалу. То же и с бельем. Бывают мужчины, которые ничего на свете не боятся, а вот увидят из-под юбки розовое кружево — и… только их и видели! О вкусах не спорят. Без белья лучше всего. Это их может удивить, но никогда не оттолкнет.
Миранда. Селестина!
Селестина. Не дрожи, золотце, не дрожи!
Миранда. Не знаю, хватит ли у меня смелости, но ведь это не грех — что я задумала?
Селестина. Вот видишь, теперь не жмет, а грудь получилась тугая. А что ты задумала? Снизу, золотце, мы подошьем, чтоб щиколотки были видны. Щиколотки — это важно.
Миранда. Селестин
Миранда. Селестин
Миранда. Почему все, что мы делаем, — обман?
Селестина. Нда… (Задирает на ней юбку.) Теперь подошьем юбку.
Миранда. Не так.
Селестина. Думаешь, буду нагибаться?
Миранда. Селестина…
Селестина. Семь стежков — и готово!
Миранда медленно поворачивается, в то время как Селестина стоя подшивает ей юбку.
Думаешь, он станет тебя обнимать? Только потому, что примет тебя за свою невесту, за донну Анну? Обнимать и целовать? Вот уж я посмеюсь, золотце, когда с носом останешься! А в общем, как хочешь! Он из тебя дурь выбьет, вот я тебе и взялась помогать. Как тебя увидит, скажет: «Донна Анна?» И все. Сразу у него совесть заговорит, станет оправдываться, польется на тебя целый поток лжи. И ему будет не до объятий, не говоря уж об остальном. Ты переоцениваешь мужей, золотце, ты их знаешь только такими, какие они у нас.
Платье готово.
Вот так…
Миранда. Спасибо…
Селестина. Как себя чувствует невеста?
Звонок.
Опять клиент.
Миранда. Зеркало мне оставь.
Входит испанский дворянин.
Селестина. Что вам угодно?
Лопес. Не знаю, туда ли я попал..
Селестина. Вероятно, туда.
Лопес. Мое имя Лопес.
Селестина. Бывает.
Лопес. Я приехал из Толедо…
Селестина. Понимаю, устали после дороги, хотите отдохнуть…
Лопес. Дон Бальтасар Лопес.
Селестина. Нас анкета не интересует, лишь бы заплатили вперед.
Лопес оглядывается по сторонам.
Все в порядке, вы не ошиблись, проходите.
Лопес разглядывает Миранду.
У девушки выходной. (Уходит с Лопесом.)
Миранда (одна перед зеркалом). Помоги мне, Господи! Мне ведь ничего не нужно, только раз в жизни пусть примет меня за невесту, опустится передо мной на колени и поклянется, что любит только это лицо — лицо донны Анны, мое лицо…
АКТ ТРЕТИЙ
Перед замком.
Предрассветные сумерки. Дон Жуан сидит на ступеньках лестницы и ест куропатку. Вдали слышен лай собак.
Входит дон Родериго.
Дон Родериго. Жуан! Жуан! Это я, дон Родериго, твой старинный друг.
Дон Жуан молча ест.
Жуан!
Дон Жуан. Что случилось, Родериго, мой старинный друг? Ты забыл даже поздороваться.
Дон Родериго. Ты разве не слышишь?
Дон Жуан. Этот лай, что ли? Да я всю ночь его слышал, то из одной, то из другой спальни. То совсем рядом, то вдалеке. Собачья выдержка просто трогательна.
Доп Родериго. Я всю ночь тебя ищу.
Дон Жуан молча ест.
Дон Родериго. Мне надо тебя предупредить.
Дон Жуан молча ест.
Что ты здесь делаешь, на лестнице?
Дон Жуан. Завтракаю.
Дон Родериго. Жуан, послушай…
Доп Жуан. Ты был у своей невесты?
Дон Родериго. Нет.
Дон Жуан. Напрасно, дон Родериго, мой старинный друг. Слишком смело с твоей стороны. Никогда не оставляй ее одну. А то ненароком какой-нибудь преследуемый собаками незнакомец ворвется к ней в спальню, и она вдруг поймет, что даже ты — не единственный мужчиина на свете.
Дон Родериго. Что ты хочешь этим сказать?
Доп Жуан. Правду. (Ест.) У тебя прелестная невеста.
Дон Родериго. Ты хромаешь?
Дон Жуан. Как дьявол собственной персоной. Это бывает, когда прыгаешь из окна. (Ест.) Другого пути к себе самому нет. (Ест.) Бабы — народ ненасытный.
Дон Родериго. Жуан, я должен тебя предупредить.
Доп Жуан. Я тоже должен тебя предупредить.
Дон Родериго. Я ведь говорю серьезно, мой друг. Случится непоправимое, если ты не образумишься. Нечто ужасное, о чем всю жизнь будешь жалеть. Шутке конец, когда проливается кровь. И уже ничего нельзя поправить. Я всю ночь блуждал по парку. Я дрожал за тебя, Жуан.
Дон Жуан молча ест.
Глазам своим не поверил: вдруг вижу у пруда какой-то призрак. То была она.
Дон Жуан. Кто?
Дон Родериго. Твоя невеста.
Дон Жуан. Анна?
Дон Родериго. Она тебя ждет, Жуан. Всю ночь. Мне кажется, она не в своем уме. Часами сидит неподвижно, как статуя, потом вдруг срывается с места и бродит по берегу. Я пытался с ней заговорить. Она уверяет, что ты на маленьком островке, и ее невозможно разубедить. Только отойдешь от нее, она уже кличет тебя по имени. И так всю ночь. Тебе надо с ней поговорить.
Дон Жуан. Не знаю, что мне ей сказать, Родериго. Я не в состоянии говорить о чувствах, которых нет, а то, что я ее бросил, она сама знает. Вот и все. Единственное, что я сейчас чувствую, — это голод.
Дон Родериго. Тише!
Входит дон Гонсало с обнаженной шпагой.
Дон Гонсало. Стой! Кто здесь?
Дон Жуан. Смотри, он еле на ногах держится. Скажи ему, чтобы бросил эту затею.
Дон Гонсало. Кто здесь?
Дон Жуан. Ему не терпится умереть. Все мечтает поскорее поставить себе памятник. Раньше не уймется, вот увидишь.
Входят трое кузенов. Они все в крови, оборваны и обессилены.
Дон Гонсало. Стой! Кто здесь?
Первый кузен. Да разверзнутся над ним небеса!
Дон Гонсало. Вы его поймали?
Второй кузен. Мы еле живы, дядя Гонсало, проклятый псы изодрали нас в клочья.
Третий кузен. Не надо было их стегать плеткой, идиот.
Второй кузен. Сам идиот. Они же на меня набросились.
