Америка с чёрного хода - Николай Васильев

В известном смысле именно столица, а не юг Америки является теперь оплотом расистской идеологии. Ведь именно в Конгрессе Соединенных Штатов расисты изощряются в отвратительных проповедях человеконенавистничества. Ведь именно Конгресс упорно противится проведению законов, которые уничтожили бы расовую дискриминацию во всех областях жизни, устранили бы политическое неравенство национальностей, благодаря которому пятнадцать миллионов негров, составляющих свыше 10% всего населения США, были представлены в Конгрессе последних составов всего лишь одним Адамом Пауэллом. Наконец, именно Конгресс повинен в том, что горькой насмешкой и издевательством над неграми звучит статья конституции, принятая в 1870 году, после войны за освобождение негров: «Право граждан Соединенных Штатов на участие в выборах не будет отрицаться или ограничиваться Соединенными Штатами или отдельными штатами под предлогом расы, цвета кожи или прежнего рабского состояния».

7. В ДЖУНГЛЯХ АМЕРИКАНСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Летом в Вашингтоне атмосфера так насыщена теплой влагой, что сравнение ее с атмосферой парной бани вовсе не является преувеличением.

Особенно невыносим Вашингтон в июле. По воскресеньям, как уже знает читатель, я обычно спасался у моих гостеприимных друзей на ферме «Кристальный источник». Но однажды Петр Семенович пригласил меня для разнообразия провести ближайшее воскресенье в горах Блуридж, в штате Вирджиния. Там значительно прохладнее, чем в Вашингтоне. Поездка туда на машине занимает не более двух часов.

И вот в субботу, под вечер, наша маленькая компания выезжает из города на пятиместном «крайслере» моего приятеля. За рулем Петр Семенович, я – рядом с ним, а женская половина компании – на заднем сиденье.

Переехав по высокому мосту через Потомак, являющийся южной границей Вашингтона, мы попадаем в его предместье Арлингтон, находящееся уже в штате Вирджиния. Наш «крайслер» наконец выбирается из сплошного потока машин. Петр Семенович поддает газу, и вскоре мы набираем скорость, явно превышающую установленный лимит. Но это его не смущает.

В сумерках мы подымаемся на Блуридж, первую гряду обширной горной системы Аппалачи. Именно Аппалачи являются причиной крайней влажности вашингтонского климата. Они препятствуют ветрам, несущим влагу с Атлантического океана, уносить ее дальше внутрь страны и таким образом превращают прибрежные местности в некое подобие парового котла.

Петр Семенович уверенно крутит баранку руля на прихотливых зигзагах, которые делает дорога. На перевале, возле придорожного ресторанчика, останавливаемся на несколько минут, чтобы окинуть взором расстилающийся перед нами ландшафт. Наверху еще можно различить очертания покрытых густой растительностью мягких горных склонов, а внизу, в узких долинах, уже сгущается мрак. Кое-где на склонах виднеются домишки под красными крышами. В них начинают зажигаться огни.

Мы ночуем в маленькой гостинице по ту сторону горной гряды. Конечно же, здесь дышится куда легче, чем в Вашингтоне. Ночью не приходится прибегать к помощи электрического вентилятора, порождающего насморки и простуды. Мы спим спокойно и наутро встаем бодрые и освеженные.

Программа времяпровождения, предложенная нам Петром Семеновичем, исчерпывается уже в первой половине дня. Не спеша мы осматриваем крохотный городишко Лорэй, живущий, кажется, только за счет туристов, расположенную вблизи него подземную галерею пещер с причудливыми сталактитами и сталагмитами и какую-то колокольню с «поющими» колоколами, которые, однако, в момент нашего посещения безмолвствуют.

Вторую половину дня Петр Семенович рекомендует посвятить поездке по окрестностям. Его инициатива одобряется единогласно. Маршрут выбирает он сам.

В долине реки Шенандоа, между второй и третьей грядой Аппалачей, мы наталкиваемся на «змеиную ферму» миссис Кирби, что и определяет все последующие впечатления этого дня.

«Змеиная ферма» представляет собой своего рода миниатюрный музей, коллекционирующий всевозможных змей и за небольшую плату демонстрирующий их проезжим туристам.

Пожилая дородная хозяйка фермы миссис Кирби показывает нам своих питомцев, свернувшихся клубками в ящиках из металлической сетки. Мы видим тут разнообразные породы ядовитых и неядовитых змей. Окружающая местность изобилует ими. Особенное внимание привлекают гремучие змеи и красноголовые медянки. Американская медянка, иначе – мокассиновая змея – очень ядовита.

Чтобы оживить довольно скучный осмотр, хозяйка просовывает сквозь сетку тонкую палочку и поддразнивает змей. Некоторые из них относятся к этому довольно равнодушно и ограничиваются лишь тем, что высовывают длинный, раздвоенный на конце язык. Самыми раздражительными оказываются гремучие змеи. Когда их тревожат палкой, они приводят в движение трещотки из роговых колец, находящиеся у них на конце хвоста. Треск продолжается и после того, как мы отходим от ящиков.

Кроме змей, на ферме есть и некоторые другие диковинки, вроде чучела теленка о двух головах, но они кажутся лишними в этом царстве пресмыкающихся.

Впрочем, «змеиная ферма» не только музей, но в то же время и торговое заведение. Мы узнаем, что любой из экспонатов фермы может быть куплен по сходной цене.

Я высказываю дородной хозяйке предположение, что ее покупатели – это какие-нибудь научные учреждения или зоопарки.

– О нет, – отвечает она с оттенком пренебрежения. – С ними большого бизнеса не сделаешь.

– Так кто же их у вас покупает? – спрашиваю я, – Местные жители, – отвечает хозяйка.

– Зачем?

Мои вопросы кажутся хозяйке наивными.

– Вы, я вижу, приезжие да, к тому же, вероятно, иностранцы, – говорит она с явной снисходительностью. – Я сразу должна была бы догадаться об этом по вашему выговору.

Миссис Кирби старается как можно популярнее объяснить нам, в чем дело. Нельзя сказать, чтобы она делала это очень вразумительно. Ее речь свидетельствует о низком уровне культуры и о том, что почтенная хозяйка находится во власти самых невероятных суеверий и предрассудков.

Вот к чему вкратце сводится ее повествование.

В горных районах штата Вирджиния широко распространен культ «святой веры». По утверждению миссис Кирби, это единственная «подлинная христианская религия», которую нечего и сравнивать с «выхолощенными» религиями больших городов! Приверженцев культа «святой веры» можно узнать по различным «знамениям»: они могут говорить на новых, дотоле не известных им, языках; безнаказанно брать в руки ядовитых змей, безбоязненно пить смертоносную отраву и так далее. Для проверки искренности своей веры члены секты и в самом деле употребляют смертельные яды и подставляют себя под укусы ядовитых змей. Кто не выдерживает испытания и умирает, тот неверующий. Тому, кто после этого остается в живых, открыта прямая дорога к спасению; еще при жизни ему присваивается звание «святого», а после смерти обеспечивается место в царствии небесном.

От сбивчивого рассказа миссис Кирби веет мрачным средневековьем. Забыв на время о своем бизнесе, она говорит с жаром фанатика, ни минуты не сомневающегося в истинности своих убеждений. Бесспорно, она и сама принадлежит к этой секте. Внимание, с которым мы ее слушаем воодушевляет миссис Кирби. Она чувствует себя чем-то вроде миссионера, обращающего язычников в свою веру.

– Да что я вам тут рассказываю! – вдруг восклицает она – Ведь вы своими глазами могли бы убедиться в том, как господь бог возвеличивает своих избранников. Как раз сегодня они собираются на молитвенное собрание в графстве Уайз. Вы еще можете успеть к началу, если поторопитесь Вход свободный для всех желающих.

Поблагодарив миссис Кирби, мы отправляемся в графство Уайз.

Наш путь лежит на юго-запад, к расположенному в горной долине городку Стоункрик.

Когда мы через полтора-два часа приезжаем туда, собрание уже в полном разгаре. Оно происходит на просторной лужайке, в тенистой роще, вблизи каких-то деревянных строений. Обочины грунтовой дороги, ведущей сюда от шоссе, заполнены машинами устаревших марок, которые еще нередко встречаются в сельских местностях и провинциальных городах. Толпа, собравшаяся на лужайке, очень многочисленная. Тут не меньше тысячи человек. Мы ставим машину в сторонке и занимаем места в задних рядах широкого кольца, образованного толпой вокруг лужайки. На нас никто не обращает внимания.

Все присутствующие стоят. Они сосредоточенно смотрят на огражденную веревкой небольшую площадку в центре лужайки. На площадке находится группа мужчин и женщин. Одеты они не по-воскресному: женщины в затрапезных платьях, почти все мужчины без пиджаков, с расстегнутыми воротниками рубашек. Для воскресного богослужения это не вполне обычно. Идя в церковь, американцы всегда надевают самое лучшее платье. Однако здесь необычно не только это, но и все остальное. Как выясняется позже, люди, стоящие в центре лужайки, как раз и есть «святые», местные члены секты, созвавшей это собрание для привлечения новых адептов.