Секс АНДЭ! - Елена Ровинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще из заставляли в зале сидеть, для массовки, правда, без еды и напитков. Учитывая то, что до последнего дня здесь было холодно, как в морозилке, удовольствие сомнительное.
Даже по-моему, это несправедливо!
2.12.99г.
Сегодня ждем Женю.
Тичер, готовая на все, лишь бы не покидать Картофеля, поддалась здравому смыслу. Вообще-то, она согласилась бы остаться, голодать, мерзнуть, сидеть без денег, но в Чхунчхоне. Мы – нет. Заставили ее позвонить и сказать, что у нас нет денег и мы хотим жрать!
Мы должны были получить карточки еще неделю назад. После трех месяцев в Корее карточка считается чем-то, вроде паспорта и мы надеялись, что он повезет нас в Сеул и мы хоть немного отдохнем… Фиг!
И вот, сидим, тоскуем, смотрим все тот же телевизионный «Пентхауз» и кидаемся в телевизор с худыми красивыми девками шкурками от бананов, мандаринов и огрызками яблок.
– Мне кажется, он сегодня не приедет! – сказала Елена, которая все еще предпочитает интеллектуальные развлечения, например разговоры. – Может быть, нам стоит попробовать уладить все с Паскалем?..
Мы оторвались от своих упражнений в меткости и возмущенно уставились на нее. Возразить не успели: дверь распахнулась и в нее ввалился наш темный гость.
– Ура!!! – закричали мы. – Женя!
– Голова болить! – сказал он, прикрывая ладонью ухо и едва сдерживая улыбку, чтобы скрыть, как ему приятно видеть такой восторг.
– Пого щипа? – нежно спросила я.
Соскучился?
Ничего не могу поделать: стоит его увидеть, хочется клювом на части рвать.
Он усмехнулся.
– Каджума!
Врешь!
В комнату заглянуло еще одно знакомое лицо и следующий вопль был даже более ра-достным:
– Зайчик!!!
– Морковки хочешь?
Зая улыбнулся и что-то сказал Жене. Тот мгновенно стал серьезным и даже строгим.
– Кто вэйтера по голове кошельком ударил?
Я прыснула и пожала плечами.
– А водителю кто говорити щибаль?
Лера фыркнула и тоже пожала плечами. Женя с трудом сдерживал улыбку, чтобы разразиться поучительной речью.
– А что, вэйтеру больно было? – не выдержала Лерка.
– Ты!?
– Нет, я просто спрашиваю! – возмутилась она и села – пнуть меня, упавшую от смеха под стол.
Я вылезла, смеясь и плача одновременно. Задумчивый Женин взор прошелся по нашим лицам. Несколько секунд он молчал, а потом вынес приговор:
– Ты могла, ты могла, – заявил он указывая на меня и Лерку, затем на Ольгу. – Ты – фифти-фифти, Кристина, Альбина, – ноу могла! Кто?
Все скромно молчали. По истечении какого-то времени, Женя понял, что чистосердечного признания не дождется и приступил к разбору наших жалоб.
– Почему в России вы денег много-много ждати, а здесь чуть-чуть не могу? – недоумевал он.
– Хотим жить кориан стайл! – ответила я. – Деньги вовремя.
Женя улыбнулся, довольный таким объяснением, как и подобает стойкому патриоту, и разразился длинной речью, которую все привычно пропустили мимо ушей. Конечно, свист, с которым его слова пролетали мимо наших мозгов, он игнорировать не мог и перешел к вопросу карточек и переезда. Здесь он, гад, был краток: «Четыре герл – Мокхпо go, две – еги stay. Понимаю? Тут».
– Я понимала, но когда поняла, что «две герл» которые остаются – это я и Елена, моему пониманию пришел конец. Подскочив над диваном, я закатила истерику.
– Не хочу! Почему я?
– А потому, Котик, что мы с тобой повязаны, – мстительно сказала Елена.
Я посмотрела в ее бесцветные глаза и поняла, что хочу крови.
– Чоком итога – опять качи! – сказал Женя и поспешил смотаться, пока не умер не своей смертью. К тому же ему вовсе не хотелось стать свидетелем новой пьесы «Лина в истерике». Он предпочел общество дядюшки в тот самый момент, когда я брала верхнюю октаву, исполняя на бис: «Почему я?»
Сам Поска еще ни разу не слышал, чтобы кто-то голосил еще сильнее, чем он и очень хотел послушать. Это явно читалось в его, заинтересованно блеснувших за дверью, очках. Но стоило Жене дать Дядюшке знак, что готов его выслушать, как тот предал ораторское искусство и потащил его к себе. А я лишилась единственного заинтересованного слушателя.
Слезы, как назло, не шли, но я их выдавила, чем ни чуть ни кого не растрогала. Девок больше волновали собственные задницы: они боялись, что Женя сошлет их на остров, где они будут развлекать местных аборигенов. Когда Тича и Белявна ушли на диско-тайм, Ольга дала себе труд изобразить сожаление по поводу того, что с ними едет Алька, а не я. Криста тоже расстроилась:
– Как же мы теперь будем, без переводчика?
И я поняла, что рыдать нет смысла. Дружба, это в каком-то смысле, почти как любовь. Если тебя не хотят саму по себе, бесполезно рыдать и плакать.
Пусть разделяет, без них лучше будет!
Но стоило мне решить, что так будет лучше, как Дядюшка отказался от нас с Тичером в ультимативной форме.
Тут зарыдала уже она…
***
Филиппинки устроили нам прощальный ужин, так что двигаться теперь сложновато. Сидим, собираем вещи.
– Боже, зачем я столько накупила! – сокрушалась Ольга.
«Не накупила, а наворовала!» – мысленно поправляла я, глядя, как она утрамбовывает вещи в сумке и, в тоже время, отчаянно ей завидовала. Ну почему я не такая наглая, до сих пор не могу себе простить этого несчастного карандаша, который стянула сама и сгущенку, которую предложила «найти» она? Вот Ольга ворует все подряд и ничего! А у меня тут же просыпается совесть и сокрушенно нудит: «Ой, Лина, что ты надела-ла?!»
Собирая вещи со своей полки, я наткнулась на кольцо, которое мне подарил Женя и стало мерзко. Ольга тут же влезла:
– Почему не носишь?
Я почесала в затылке:
– Мистер Мистер-Кан ужасно ревнив.
***
Проводы были шикарными! Поска улыбался, помогая нам снести вниз вещи, часть из которых была его. Теперь я понимаю тех девок: мы вынесли все, что не успели вынести они. В том числе его общество.
Если ты не пришла. От кого ты беременна, Лина?! Нужен добрый эгрегор. Пей до дна! Секонд босс мапии.
Мокхпо.
3.12.99г.
Семь часов непрерывной тряски в машине, прошли для меня почти безболезненно. Душа громко пела, а сердце плясало. Я так была благодарна судьбе, что даже поддерживала разговор с Сашей-Чжаном (нас везут он, Ян и Зайчик). Тема у него лишь одна: русская девушка плюс африканский негр. Американские не считаются, они приличные мальчики.
У нас даже «философский» спор разгорелся по этому вопросу. Я сказала, что недавно прочла «Хижину дяди Тома» и мне нравится шутка: «Работать, негры! Солнце еще высоко!». Это роднит нас, русских девок с теми, давними, африканскими рабами. Саша-Чжан возмутился: не хотите вы работать! Ни негры, ни русские. Давай, мол, поближе к сексу!
– Секс – андэ! – торжественно возвестила я.
Саша-Чжан прикинулся рыбаком. Его глазки замаслились, когда он широко развел руки.
– У негров
