Зарубежный экран. Интервью - Черток С. М.

В фильме Наполеон произносит такие фразы: «Франция и я—единое целое», «Я вернулся только для того, чтобы сделать Францию счастливой», «Я слышу биение сердца Франции». Я восхищаюсь Наполеоном, но не люблю его, поскольку сам являюсь пацифистом и отрицательно отношусь к войнам, славе и иным атрибутам власти, которые завоевываются кровью. Но, разумеется, свое личное отношение не переношу на экран. Обычно в спектаклях и фильмах о Наполеоне подчеркивают авантюрную сторону. Я питаю скромную надежду на то, что, может быть, мне удалось углубить этот образ, находивший уже не раз как сценическое, так и экранное воплощение.

...Характерная черта творчества Рода Стайгера — разнообразие. Он играет в театре, кино, на телевидении в разных странах и у режиссеров разных творческих направлений. В детективе Джека Смайта «С дамами так не поступают» (1968) он демонстрирует поразительное искусство многократного перевоплощения. Артист играет роль сумасшедшего убийцы, который всякий раз до неузнаваемости меняет свой облик, чтобы уйти от преследований. В драме Гая Грина «Отметина» (1961) артист демонстрирует покоряющую человечность и чувство юмора. В роли детектива Колесского, занимающегося расследованием дела о банде подростков (картина Филиппа Ликока «Вестстрит, одиннадцать», 1962) Род Стайгер с восхитительной сдержанностью передает медлительную, методичную манеру сь цика-профессионала. А в драме из тюремной жизни Мнллорда Кауфмана «Четверо заключенных» (1962) демонстрирует жестокий садизм своего героя — тюремщика Типтоуса. Среди самых известных кинозвезд мира он участвует в постановочном фильме «Самый длинный день» (1963), играя маленькую роль командира американского эсминца, и находит точные краски для мрачного юмора Тони Ричардсона в комедии «Незабвенная» (1965). Кончающий жизнь самоубийством сержант Коллан в исполнении Рода Стайгера придает грусть и глубокую трогательность фильму Джоана Флинна «Сержант» (1969), а тонкое исполнение им роли пленного австрийского генерала спасает от провала трагикомедию о первой мировой войне «Девушка и генерал» (1967), поставленную Паскуале Феста Кампаниеле.

Род Стайгер отказывается от участия в прибыльных фильмах, если не испытывает к ним творческого интереса. Он говорит:

— Каждым новым фильмом я стремлюсь расширить свой актерский диапазон. Поэтому я люблю роли в картинах Джека Смайта — «С дамами так не поступают» и «Разрисованный человек» (1969). Это научно-фантастическая лента по рассказам Рея Бредбери, в которой я играю роль подсобного рабочего в цирке. Но фактически это пять ролей, ибо я играю роль молодого человека, затем человека средних лет и показываю, каким он будет в XXI, XXXI и XLI веках. Это огромное испытание для актера — сыграть воображаемое будущее так, чтобы оно выглядело правдоподобно.

...Стайгеровские герои, немного тяжеловатые внешне, внутренне респектабельные, не забываются. Огромная, почти невероятная эмоциональная насыщенность его игры далека от внешнего правдоподобия. Он не играет роль, а живет в ней, как этого требует исповедуемый им метод перевоплощения по системе Станиславского. В ней он видит истоки, корни своего творчества. За двадцать лет Стайгер снялся более чем в тридцати фильмах. Научившись подчинять свой природный актерский талант строгой дисциплине, Род Стайгер стал одним из самых знаменитых киноактеров мира.

Сидней Люмет

В середине 50-х годов в американском телевидении появилась группа молодых режиссеров, которые впоследствии перешли в кино, влив в него свежие творческие силы. Их объединяли энтузиазм и пренебрежение голливудскими канонами. Они сами устанавливали для себя правила, учились на собственных ошибках и ставили смелые эксперименты. Немногим из послевоенных американских режиссеров удалось заставить зрите лей почувствовать себя непосредственными участниками того, что происходит на экране. Молодые постановщики, проявляя интерес прежде всего к характерам персонажей, сумели воздействовать на публику эмоционально. Самыми талантливыми в этой группе были Гордон Шеффнер, Джон Франкенхаймер и Сидней Люмет. Фильм Люмета «Двенадцать разгневанных мужчин» (1956) сразу сделал его всемирно известным, появившись на киноэкранах десятков стран, в том числе и на советских.

Эта картина опрокидывала все представления о том, что является «кинематографичным». В фильме, который смотрелся с захватывающим интересом, соблюдался принцип старой классической драматургии — единство места, действия и времени. Почти все события развивались непрерывно, без перебивок и ретроспекций, в одной маленькой комнате, где заседали двенадцать присяжных, решающих судьбу обвиняемого. Но ни процесса поиска преступника, ни картин преступления на экране не было. В кадре только лица присяжных, их разговоры, движение их мыслей, которое и определяло движение сюжета.

Сндней Люмет

Одиннадцать присяжных говорят «виновен», и только один, архитектор по профессии (его играет Генри Фонда), не согласен с ними. Постепенно он заражает своими сомнениями остальных. Исполненный тревоги, драматического столкновения ответственности с равнодушием, фильм вовлекает в эту борьбу каждого из зрителей.

— На телевидении, — говорит Сидней Люмет, — я поставил много спектаклей и фильмов, некоторые вместе с Франкенхаймером, который был моим помощником. Я помню пятнадцать или двадцать названий. Это был замечательный период истории американского телевидения. Почти одновременно там начали работать восемь или десять молодых драматургов, пять-шесть режиссеров, двадцать пять — тридцать актеров, очень разных, но по-своему талантливых. Прежде всего мы занялись техническими экспериментами, меняя оптику таким образом, чтобы она стала драматическим средством. Мы учились монтажу, редактуре, изучали возможности камеры. Фильм «Двенадцать разгневанных мужчин» стал моим первым опытом в кино, и в нем не было допущено ни одной технической ошибки. Телевизионный опыт очень пригодился.

«Двенадцать разгневанных мужчин»

— Каким образом вы пришли на телевидение, как начали свой путь в искусстве?

— Я родился в 1924 году в Филадельфии в семье эмигрантов из Польши и ребенком был отдан в Профессиональную детскую школу в Нью-Йорке. Ее воспитанники и учились и выступали на сцене. Таким образом с детства я стал играть на Бродвее. Во время войны пять лет служил на Тихом океане — был сигнальщиком. После войны вернулся в театр, но играл только в двух пьесах: решил бросить актерскую деятельность и стать режиссером. Это случилось в 1949 году. Но работать оказалось неинтересно, потому что театры в Америке слабые и уступают телевидению и кино. Через два года я стал ассистентом режиссера, а потом и режиссером телевидения.

...Сидней Люмет принадлежит к числу независимых режиссеров. Большинство своих фильмов он снял в Нью-Йорке.

— Многие картины, — говорит Люмет, — я взялся делать потому, что была возможность поставить их в Нью-Йорке. Это может показаться глупым объяснением, но это так. Дело не в личных прихотях, а в том, что независимость от голливудских компаний дает творческие преимущества. Это не просто: снимать картину в Нью-Йорке — огромная проблема. Первыми это начали делать Элиа Казан и я. Кроме нас в Нью-Йорке было тогда только несколько групп кинолюбителей. Я ищу независимых продюсеров, которые доверяют мне, снимаю без жалованья, а затем получаю процент со сборов, если они есть. Вряд ли, работая в Голливуде, я смог бы поставить такой, например, фильм, как «Отказавшая система безопасности».

...Это был один из лучших за последние годы серьезных американских фильмов, отражающих глубокую тревогу прогрессивной Америки за будущее человечества. Сюжет его во многом сходен с «Доктором Стрейнджлавом», но он сделан раньше и, пожалуй, более правдив и страшен, чем фильм Кубрика. В «Докторе Стрейнджлаве» высшие военные американские чины — коллекция дураков и сумасшедших. У Люмета все сложнее и достовернее. Президент не может избежать ловушки, созданной для него придуманной им же самим системой безопасности. Человек, который не хочет войны, оказывается втянутым в нее. В «Отказавшей системе безопасности» нет элементов фантастики, это реалистическое, снятое в документальном стиле произведение, и тем убедительнее содержавшийся в нем призыв вовремя одуматься, прекратить гонку ядерных вооружений, установить контроль за ними, подумать об ответственности тех, кто держит в своих руках страшное оружие. Ужасающая ирония фактов, которые излагает зрителям Сидней Люмет, держит их в постоянном напряжении. В США нашлись люди, которые пытались опорочить этот гуманистический фильм, обвинив его в «разжигании истерии и страха» перед войной. Два года он не выпускался на экраны. Сидней Люмет решил сделать еще четыре картины на эту тему, но из-за нехватки средств проект осуществить не удалось.