Андрей Краско. Непохожий на артиста, больше чем артист - Иван Краско

Когда мы готовили самостоятельные задания, я очень часто сидел в зале и подсказывал. И как-то так получалось, что всегда в точку. Дело в том, что все актеры делятся на тех, кто строит роль интуитивно, и тех, кто делает это логически. Я отношусь ко вторым. А логическое мышление — это ведь и есть уже в некотором смысле режиссура. Многие киношные режиссеры знают, что я все равно сам себе буду роль выстраивать, то есть со мной можно не работать. Но все-таки, когда режиссер тебя не бросает, лучше получается.

Есть главный актерский принцип, которому научил меня мой институтский педагог Аркадий Иосифович Кацман: актер появляется на сцене по какому-то конкретному случаю — ради того, чтобы совершить какое-то действие и уйти, — и этот порыв уйти всегда должен оставаться. Актер — это человек, который всегда должен хотеть уйти: он хочет, а его задерживает то одно, то другое. Вот тогда появляется интрига, тогда на актера интересно смотреть. А если актер вышел и расселся, и красуется — то это уже получается Евгений Петросян, которого не выгнать со сцены никаким образом.

Шут — это лучшее, что может быть в актерской профессии. У меня иногда спрашивают: «Ты чего одни комедии играешь?» А вся наша жизнь — человеческая комедия. Смешное и страшное всегда рядом находятся. А смех — это защита организма.

В просторную квартиру у метро «Елизаровская» мы переехали накануне того, как я пошел в школу. И та квартира показалась очень просторной. Нам повезло: мы поселились в одном из тех нескольких домов, которые финны успели выстроить. В квартире шел постоянный ремонт. Кто бы и когда бы ни приходил в нашу квартиру, мама всегда произносила одну и ту же фразу: «Извините, у нас ремонт». У меня в комнате, например, стены были оклеены афишами. Но это позже, когда у меня своя комната появилась. А сначала в этой трехкомнатной квартире жило очень много народу: родители, я, моя сестра, а еще бабушка и тетка, но все равно после той «двушки», из которой мы выехали, эта квартира казалась такой просторной. Просто тогда уклад жизни был другой: не предполагалось, что у каждого должен быть отдельный кабинет — то, что сейчас считается вполне естественным. Отдельная комната появилась у меня, когда я учился в классе девятом-десятом. Когда тетка получила квартиру и уехала. Но все равно не было такого понятия: «моя комната», — все перемещались по квартире хаотично, кому куда хотелось. Кроме афиш-обоев, в моей комнате было очень много книжных полок. Полки вообще в квартире были главной мебелью. А еще был большой стол: я с тех пор очень хорошо помню свое желание — сесть за свой стол. Я не люблю мебель из ДСП. Мне очень нравится мебель или позапрошлого теперь уже века из цельного дерева, или 30-40-х годов прошлого: из досок и фанеры. В детстве у меня был дубовый стол с двумя тумбами по бокам и огромной столешницей. Мне его отдал сосед, который закончил десятый класс и поступил в университет, а я тогда как раз в школу пошел. У меня везде во всех моих жилищах — приблизительно одно и то же, включая нынешнюю квартиру, которую я снимаю. Там стоят холодильник, телевизор, видик (ну, это то, что необходимо по работе), стоит компьютер, который мне подарила передача «Арсенал». Есть стенной шкаф, в котором бабушка, что раньше здесь жила, хранила варенье, — там висит наша одежда. А все остальное, что мы покупали, — это книжные полки. Притом, что, собранные вместе, они представляют собой стеллаж, книги все равно лежат еще и в коробках и стопками под кроватью. Если бы у меня была возможность сейчас выбрать квартиру — среднюю такую квартирку, — в ней обязательно должна была бы быть кухня метров двадцати: это, видимо, с детства у меня осталось — в той квартире актера Ивана Краско, моего отца, все гости постоянно собирались на кухне. Так что кухня должна быть большой, а комната пусть будет не очень. Но денег на квартиру я пока не заработал. Хотя если бы я жил где-нибудь в демократической стране, то тех двадцати двух фильмов, в которых я снялся, мне хватило бы на то, чтобы давно квартиру иметь. Да и здесь бы хватило — хотя бы на однокомнатную, — если бы я жил экономнее. Вот и живу в съемной квартире. Про первую квартиру, которую мы сняли, нам сказали, что она без мебели. Но когда мы туда пришли, обнаружили там кучу мебели. Причем это были полированные стенки. Нам все время обещали, что их заберут, но за полгода, которые мы там прожили, с места ничего не сдвинулось. Даже перемещаться по квартире было тяжело. Наш телевизор так и простоял нераспакованный. И естественно, мы стали искать другое жилье. И нашли.

Когда у меня был застой и в кино, и на ТВ, я продолжал работать, но в других отраслях: штаны и куртки шил, книжки продавал, на кладбище бетон месил для оградок, на машине «бомбил». Машину купил, собрав какие-то гонорары и взяв взаймы у Андрюши Урганта и у родителей.

В выборе ролей у меня нет никакого принципа, я деньги зарабатываю. Популярность — вещь не долговечная, а у меня большие планы. Хочу, например, дом построить. Если бы мне позволили, я бы и не за городом построил. В центре Москвы полно парков. Я бы построил дом, поставил заборчик, охрану и жил бы, как в Кремле. Но на особняк я так и не заработал. Все проживаю. Обзавелся только машиной, и то в кредит. «SUBARU FORESTER» — вот что-то она приглянулась мне. Я сел, руль покрутил… Люблю универсалы.

Людям, когда деньги есть, обязательно начинает хотеться власти. Столько всего про это уже написано в русской литературе: Островский, Достоевский… Я-то эту проблему воспринимаю только через художественные произведения или через роли. Мне лично не интересно ни одно, ни другое. Хватило бы на квартиру, машину, да младшему сыну надо помочь подняться, маленький он еще.

О деньгах. Могу сказать, что я снимаю жилье, на квартиру не накопил. В прежней живут мой младший сын со своей мамой. Езжу на «шестерке» — на дорогую машину не заработал. Домохозяйки, водителя у нас нет. Что касается еды, одежды и бензина — вот тут да, в настоящее время никаких проблем нет. Если раньше приходилось занимать деньги до следующего гонорара, то сейчас действительно на необходимые вещи хватает.

Многие думают, что я небедный человек. Но это далеко не так. И в Питере, и в Москве я снимаю квартиры. Да и первую приличную машину (джип) я купил совсем недавно в кредит, а до этого ездил на всякой хрени.

Я трачу деньги с той же скоростью, с которой зарабатываю. Кредит за машину — раз, не успеваю дома готовить, значит, иду в ресторан — два, квартира в Москве — когда есть проект, за нее платит проект, когда его нет, я, — это уже три. Квартиру в Питере тоже снимаю. Дом недостроенный стоит под Питером. Надеюсь, что я его все-таки дострою и, когда буду приезжать сюда, буду жить там. Денег накопить не получается еще и вот почему. За сериальные проекты платят не одним куском, а за каждый съемочный день. Естественно, что они разлетаются мгновенно. С другой стороны, я привык, что денег не было и нет. Хотя уровень моей жизни, конечно, изменился: раньше я по дороге со съемок домой покупал себе пачку пельменей, а сейчас иду в ресторан.