Повелитель механизмов - Алексей Егоров

— Я просто говорила не о том, — начала оправдываться она. Удивительное дело! — Почему ты сразу решил, что вот это оплата твоей работы?! Я говорила совершенно про другое!

— О чем же? — я постарался смягчить свой тон, пораженный тем, что увидел в глазах Асани капельки влаги.

— Вот!

Решительно произнесла она и, чуть ли не ткнув мне в лицо, показала музыкальную шкатулку из нашего совместного сна. Да, ту самую, что я когда-то подарил ей, а она ее нагло бросила пылиться в один из своих гигантских комодов.

— И? Милая вещица, моя работа.

— Ты! Чугунная голова!

И мгновенно отвернувшись от меня, она сделала с десяток шагов в сторону выхода. Пришлось бежать, ловить ее и силой держать, конечно, это ей не понравилось.

Она что-то кричала, несколько раз царапала меня, даже наградила парочкой синяков, когда пыталась найти ногой мои драгоценные семенники. Из бурного потока брани, упреков и просто криков я сумел найти нить ее недовольства. Это оказалось очень трудно, Змея оказалась непревзойденной мастерицей по части истерик. А я и не знал, что она столь талантлива!

Недовольна она была тем, что в ее душе внезапно пробудились слезливые нотки, которые сначала ее отец, а потом и она сама пытались вытравить.

Глупенькая какая, отвыкла быть просто женщиной, вот на нее и произвел возврат к истокам такое шокирующее действие. Конечно, странно, что мой подарок оказался столь тонким инструментом по настройки плаксивых струнок, но я решил пока не думать об этом. Шкатулка на самом деле была милой, но ее музыка вызывала скорее умиротворение, нежели романтичную грусть. Почему Асани так прореагировала на нее, я не понимал.

— И вот спустя столько лет я нахожу эту шкатулку рядом со своей кроватью. Как она там оказалась, и почему твоему механизму приспичило заиграть именно в этот момент?! — немного успокоившись, рычала на меня Змея.

Ее все еще била мелкая дрожь, голос дрожал, но она хотя бы больше не пыталась меня покусать.

— Все может быть, возможно, я приходил к тебе во сне, увидел, как ты грустишь, и нашел свой старый подарок?

— Замолчи!

— Что такого я сказал?! И в чем провинился?!

— Отпусти меня! Отпусти, говорю!

Я не посмел больше сдерживать этот живой вулкан, Асани высвободилась, гневно зыркнула на меня, растирая свои запястья.

— Болит? Я старался не сильно сжимать, — повинился я.

— Умолкни! Дай успокоится!

Пришлось замолчать, ожидая пока эта безумная женщина сумеет затолкать свои непонятные эмоции подальше в мешок сдержанности. Она направилась к источнику, сунула голову под струю воды, прижавшись темечком к холодной каменной поверхности, постояла так несколько минут.

Выглядело это забавно, словно каменное лицо изрыгает на нее совсем не то, что хотелось бы.

Вода залила угли ее злости и недовольства, унесла неприятные мысли далеко-далеко, мне даже показалось, что я мог видеть эти самые мысли в струе воды.

Немного остыв, Асани прекратила водные процедуры, встряхнула головой так, что разлетевшаяся вода с ее черных волос попала на все вокруг и даже на меня. Я незаметно стряхнул капли со своей одежды, не хотелось вызывать очередной взрыв гнева этой хладнокровной женщины. Находясь в таком странном состоянии, она может разъяриться из-за любого неосторожного жеста, слова и даже мысли! Не стоило рисковать нашей дружбой. Приходилось дожидаться пока буря сама, без моей помощи уйдет в дальние края, и мы сможем опять вести наши обычные милые сердцу разговоры, состоящие из взаимных колкостей и упреков.

Я видел, как постепенно туча рассеивается, скрывается за горизонтом, уходит тяжкое напряжение, агрессия, лицо Асани разглаживается, превращаясь в ее обычную маску невежливой иронии. Асани смотрела на раскрашенный чужой смертью потолок и медленно приходила в себя или, лучше сказать, надевала привычные кандалы, с ее лица падали тяжелые капли, до боли в сердце напоминающие слезы.

Окончательно успокоившись, Асани трагично посмотрела на меня своими красными от напряжения глазами, устало вздохнула, словно на ее плечи свалились проблемы каждого жителя Города, и повернулась в сторону выхода.

Я последовал за ней, напоследок оглядывая окрестности, чтобы лучше запомнить красоту, наполняющую это место. Я сомневался, что Змея решится привести меня сюда еще раз, слишком тягостные воспоминания и чувства вызывала у нее эта могила, ставшая чудесным садом. Дверь пришлось закрывать мне, Асани уже довольно далеко ушла, словно хотела как можно быстрее оборвать все ниточки, ведущие в это место.

Никогда она сюда уже не вернется, никогда.

Дверь с натужным стоном встала на место, в стене что-то громко щелкнуло, я не обратил на это внимания и попытался найти ключ от замка. Пришлось плюнуть на попытки защитить чужую собственность и постараться быстрее догнать хозяйку особняка. Коридор пусть и был прямым, как тело червяка, но я не мог с уверенностью утверждать, что в нем не было ловушек, которые были настроены атаковать всякого, кто проникал сюда без разрешения Асани.

К счастью, мои опасения оказались напрасными.

Обливаясь потом, я пробежался по подземному коридору и нашел свою соседку только рядом с лестницей. Выглядела Асани так же, как и всегда, ничто не напоминало о недавно прошедшей грозе, кроме, конечно, мокрых волос и соблазнительно намокшей белой рубашки.

— Медленно ходишь, — плюнула она в меня горячо любимым ядом.

— Если бы я ползал, как и ты, то был бы быстрее, не спорю!

На всякий случай я решил не упоминать о произошедшем. Не хотелось, чтобы Асани внезапно разрыдалась или разгневалась на виду у всей прислуги.

Возможно, она отвела меня в то место, чтобы можно было, не стыдясь никого, дать волю долго скрываемым чувствам. Значит, она доверяла мне настолько, что не боялась при мне расплакаться? Если это так, то наша дружба не просто знакомство двух богатых людей, а нечто большее, более близкое. Как настоящая дружба, которую только можно представить!

— Ты не будешь против, если я повстречаюсь с твоим ручным гномом?

— Зачем он тебе? — удивилась Асани.

— Он же как бы мой учитель магии.

Я не смог сдержать усмешки, когда сказал эту глупость. Слишком нелепо звучит, чтобы у мастера-механиста был учитель магии.

— Не думала, что его визит оказался настолько впечатляющим, что ты взялся за науку книжников. Но я тебя разочарую — он уже дня два как куда-то пропал.

— Что значит "пропал", я же недавно…

— У него нет четкого распорядка дня, даже больше скажу тебе — у него никогда нет никаких планов. Он просто внезапно пропадает и так же внезапно появляется. Все они, если ты не знал, такие. Когда он вернется, я обязательно скажу, что ты желал его видеть.