Высадка в Нормандии - Энтони Бивор

Учебная танковая дивизия не довела до конца атаку 8 июня – отчасти из-за упорного сопротивления англичан к северу от Тийи-сюр-Сель, главным же образом из-за нового приказа Зеппа Дитриха. Во второй половине дня он приказал дивизии отойти и двигаться на северо-запад, в направлении Байе. Неразбериха среди немецкого командования распыляла силы танковых соединений и мешала той стремительной атаке с выходом к берегу моря, о которой мечтал Гейр фон Швеппенбург. Позднее он сокрушался: «Мы упустили психологическое преимущество… которое позволяло нанести англичанам тяжелое поражение». Но от мысли добиться своего он еще не отказался.

К западу от Орна англичане и канадцы в течение дня 9 июня пробивались вперед, сосредоточивая силы для взятия каждой деревни, превращенной немцами в узел сопротивления. На этот же день было назначено наступление одного батальона на Камб – при поддержке полевой артиллерии и орудий английского крейсера «Даная». Бойцы 2-го батальона Королевских Ольстерских стрелков выдвинулись на исходные позиции для атаки. Вгляделись в простиравшуюся перед ними обширную холмистую равнину, сплошь покрытую полями пшеницы, – наступать предстояло по ней. Молодому взводному запомнилось, как под свист проносившихся над их головами снарядов солдаты нервозно обменивались шуточками:

– В поле я в последний раз был со своей лапушкой. Так мило было, так спокойно.

– Хочется надеяться, что с чертова корабля перестанут палить, когда мы доберемся до немцев.

– Похоже, сэр, путь нам предстоит не близкий. Может, на полдороге сделаем привал, чайку попьем?

Зеленые побеги, доходившие до бедра, издали казались подходящим прикрытием, но после начала атаки обнаружилось, что в них никак не спрятаться. «Это стало очевидным для всех, – записал лейтенант, – когда все больше наших стало спотыкаться и падать на землю». В одной роте убило всех трех взводных.

Ольстерских стрелков поддерживали танки Восточно-Йоркширского полка. Они подбили один немецкий Т-IV, но затем открыла огонь хорошо замаскированная 88-мм пушка немцев, и «Шерманы» стали вспыхивать один за другим. Проявив храбрость под пулеметным огнем противника, Ольстерские стрелки пробились к Камбу и окопались. Потом подсчитали свои потери: погибли или получили тяжелые ранения 11 офицеров и 182 сержанта и солдата.

В сумерках на подмогу обессиленному батальону подошел Собственный его королевского величества Шотландский приграничный полк, и тут немцы открыли по позициям англичан шквальный огонь из минометов. Один Джок, спасаясь от разрывов, спрыгнул в ближайший окоп, по-свойски хлопнул по плечу его обитателя и воскликнул: «Ба, Пэдди[145], сукин ты сын! А я уж не надеялся снова с тобой свидеться!» Очень быстро он обнаружил, что поприветствовал подобным образом командира Королевского Ольстерского стрелкового полка.

Предыдущей ночью населенные пункты Норе и Бретвиль-Оргейез подверглись атаке танков «Пантера», разведподразделений и мотопехоты дивизии «Гитлерюгенд». Командовал группой Непробиваемый Мейер, восседавший в коляске мотоцикла. Реджайнский стрелковый полк был готов их встретить. В мертвенном сиянии осветительных ракет противотанковые пушки наносили противнику серьезные потери. Эсэсовцам пришлось отступить.

Впрочем, большинство немецких атак 9 июня захлебнулось, хотя 1-й танковый корпус СС подтягивал на передовую все больше боевых машин в помощь мотопехоте, стремившейся овладеть исходными позициями для броска к морю. Английская и канадская полевая артиллерия, а также корабельные орудия с большим успехом расстраивали боевые порядки немецких танковых подразделений, нанося им существенный урон. Противотанковыми орудиями Реджайнского стрелкового полка была отбита очередная атака роты «Пантер». Командир немецкого танка рассказывал, как подбили его машину: «Оценивая обстановку, я посмотрел по сторонам. У танка слева сорвало башню. И сразу же громыхнул новый взрыв, и загорелась теперь уже моя машина. Огонь перекинулся на боеприпасы к пулемету, раздался сильный треск, словно горело большое полено». Он получил сильные ожоги, но сумел выскочить из танка. Уцелело лишь пять немецких танков из двенадцати. «Я готов был плакать от горя и злости», – написал об этом впоследствии один офицер дивизии «Гитлерюгенд».

Его коллегам пришлось признать: «внезапные удары», хорошо срабатывавшие на Восточном фронте, в Нормандии успеха не приносили. Перед рассветом 10 июня была предпринята еще одна лобовая атака на Норре – силами мотопехоты при поддержке ударного саперного подразделения. И снова атака захлебнулась. Позднее на поле боя обнаружили тело командира саперной роты Отто Толля. «У него была перебита артерия, и он пытался остановить кровь самодельным жгутом из ручного фонарика и ленты от своего Рыцарского креста».

Бои велись с крайним ожесточением. Обе стороны обвиняли друг друга в совершении военных преступлений. Представ после войны перед судом военного трибунала, офицеры 26-го мотопехотного полка СС из состава «Гитлерюгенда» утверждали, что расстреляли 9 июня троих пленных канадцев в отместку за расстрел немецких пленных, произошедший накануне. 8 июня к югу от Кристо подразделение танкового разведполка «Судебные инны»[146] захватило врасплох небольшую группу немцев из артполка Учебной танковой дивизии, в том числе командира полка. Англичане велели пленным садиться на броню спереди, поскольку внутри места не было. Немцы стали спорить: так они превратятся в «живой щит». Как показал впоследствии гауптман граф Клари-Альдринген, два английских офицера избили полковника Люксенбургера, ветерана, потерявшего руку на фронтах Первой мировой войны, и привязали его к одной из своих машин. Отъезжая, расстреляли из пулеметов тех, кто категорически отказался садиться на броню. Но подразделение разведполка натолкнулось на позицию немецких противотанковых пушек. Оба офицера-англичанина погибли, а полковник Люксенбургер был смертельно ранен.

Помимо этого случая, офицеры «Гитлерюгенда» пытались оправдаться и тем, что перехватили приказы канадского командования, которое предписывало своим военнослужащим не брать пленных, если это может замедлить темпы продвижения. Действительно, англичане и канадцы иной раз убивали пленных – особенно в танковых полках, которые не имели пехоты и не могли отконвоировать пленных в тыл. И все же утверждения офицеров «Гитлерюгенда» не представляются убедительными, если учесть, что в первые дни вторжения было казнено, как считается, не менее 187 солдат-канадцев. Почти все эти жертвы на совести той самой 12-й дивизии СС «Гитлерюгенд». И первых пленных они убили еще 7 июня, за день до инцидента под Кристо. Одна француженка из Кана, ходившая в Оти навестить свою престарелую тетушку, обнаружила «человек тридцать канадских солдат. Немцы их расстреляли и изрубили на части». Бойцы Королевского Виннипегского стрелкового полка позднее обнаружили, что эсэсовцы расстреляли 18 их товарищей, которые попали в плен и подвергались допросам на КП Мейера в Арденнском аббатстве. Одному пленному, майору Ходжу, отрубили голову.

В идеологическом отношении «Гитлерюгенд», вероятно, был самым фанатичным соединением в войсках СС. Многие командиры были переведены в него из 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер». Формировались и закалялись они в ходе «расовой войны» (Rassenkrieg) на Восточном фронте. Самым злобным, кажется, был разведбатальон, командира которого, Бремера, в дивизии называли «сорвиголовой». А Непробиваемый Мейер собственноручно расстрелял под Модлином в Польше в 1939 г. пятьдесят евреев. Позднее, после вторжения Гитлера в СССР, Мейер приказал дотла сжечь одну деревушку под Харьковом. Убили всех до единого жителей. Нацистская пропаганда и бои на Восточном фронте ожесточили эсэсовцев, а разницы между Восточным фронтом и Западным они не видели. Убийство пленных здесь они считали возмездием за «террористические бомбежки» городов Германии. Как бы ни было, но на протяжении всей битвы за Нормандию вражда между канадцами и эсэсовцами из «Гитлерюгенда» образовала своего рода порочный круг.

Вскоре все немецкие штабы в Нормандии убедились в том, что им все чаще и чаще приходится прибегать к рациям. Большинство линий телефонной связи в районе вторжения было повреждено бомбежками и артобстрелами, не говоря уж о диверсиях, которые проводились бойцами Сопротивления и десантниками. Это были те «премиальные», которых с нетерпением ожидали дешифровщики Блетчли-Парка. Глава «Сикрет интеллидженс сервис» передал первый богатый улов Черчиллю[147]. Среди перехватов было донесение генерала Маркса от 8 июня. В нем говорилось, что 716-я пехотная дивизия потеряла не менее двух третей личного состава, а «у солдат наблюдаются явные признаки чрезмерного переутомления». Перехвачено было (правда, слишком поздно) и предупреждение о готовящейся в ночь на 9 июня атаке дивизии «Гитлерюгенд». На следующий день командир 2-го парашютно-десантного корпуса генерал Майндль жаловался: «большинство наземных линий телефонной связи повреждено, поэтому процесс передачи приказов существенно задерживает проведение операций». 10 июня англичане перехватили такое сообщение: «Согласно приказу главнокомандующего Западным фронтом, отданному в 10:30, с этого момента надлежит осуществлять тщательное уничтожение Шербурского морского порта». Выяснили англичане и то, что командование люфтваффе, опасаясь возможного вторжения в Бретани, приказало заблаговременно уничтожить четыре своих аэродрома там. Главной изюминкой, однако, стали два радиосообщения, в которых указывалось точное расположение штаба танковой армейской группы «Запад». Ради сохранения тайны операции «Ультра» в тот район предварительно отправили самолет-разведчик.