Лилии распускаются в полночь - Маргарита Малинина

– Именно! – обрадовалась подружка и подлетела ко мне с мольбой в глазах. – Ты ведь откажешься от люкса, правда? – Я подняла на нее возмущенный лик, и Образцова заахала. – Боже, ты сошла с ума! Тебе жить надоело?

– Как ты не понимаешь? – повысила я голос. – Это единственный способ докопаться до правды! Так что, да, я вселяюсь. И – хочешь обрадую? Ты вселяешься туда вместе со мной! – Юлия издала какое-то рычание, созвучное с тигриным, и упала на свою кровать почти без чувств. Я же продолжала: – У нас остается чуть более суток, если принять во внимание Систему. Часы показывают одиннадцать, все жертвы были найдены где-то в обеденное время, плюс-минус. Юля, мы все успеем. Мы и не такие загадки решали. Только нужно собрать чуть больше информации. Тогда я уже смогу вплотную заняться анализом.

В номер постучались. Я с неохотой поднялась и открыла.

На пороге тревожно переступал с ноги на ногу капитан.

– Катя, ты ведь не вселишься в люкс?

– Еще один… – фыркнула я, так и оставив дверь открытой (мол, заходи, не заходи – мне по фигу) и вернувшись на стул. Он зашел.

– Это чистое самоубийство, как ты не понимаешь?

– Вот чтобы меня и не убили, если вы действительно этого хотите, – язвительно вставила я, – тогда помогите мне во всем разобраться.

Вадим Михайлович повздыхал-повздыхал, поворчал что-то насчет того, как же я похожа на свою мать, и сдался.

– Я к твоим услугам.

– Отлично. Во-первых, мне нужно, чтобы вы рассказали все, что вспомните о предыдущих жертвах. Пол, возраст, комплекцию, род занятий, место, где был найден труп, и время суток, когда он был найден. Во-вторых, мне нужно, чтобы вы сверили списки экипажа и обслуживающего персонала всех этих рейсов и дали мне имена тех, кто был каждый раз.

– Что? Ты подозреваешь… экипаж? Но я же говорил, моя команда…

– Да-да, – бессовестно перебила я старшего по возрасту, к тому же главного на корабле, – вы их отбирали лично, в каждом из них уверены, это ваша семья, бла-бла, мне плевать. Поймите, наконец, что от точности этой работы зависит моя жизнь, и выполните ее. – И добавила с улыбкой. – Если вы все еще не хотите, чтобы меня убили.

Капитан погрустнел, но не разозлился, и ответил:

– Хорошо, я все сделаю. Но не обещаю сделать это быстро. В котором часу ты будешь заселяться?

Мы с Юлькой переглянулись, она поправила:

– Мы. Мы будем заселяться.

– Ну разумеется… – хлопнул он себя по бокам. – Еще двух трупов мне не хватало.

– Почему так пессимистично, кэп? – подмигнула я мужчине, по-прежнему улыбаясь. – Я надеюсь, ни одного трупа не будет.

– А те, кто просто ночуют, но не являются владельцами, – решила Юля просветить человека, – не умирают и не исчезают. Так что максимум у вас будет только один труп. – Моя улыбочка сползла с лица. А подруга тем временем продолжала: – Кстати, вы не знаете, что случилось с Никитой? Директор говорит, что он сошел в городе Городце и самостоятельно поехал в Москву. Но это же бред!

– Не бред, если он боялся, – заспорила я, впрочем, скорее, из вредности.

– Нет, – поддержал Образцову капитан, – я уверен, что с ним что-то случилось. Каждый, кто когда-либо вселялся… В общем, зачем я повторяюсь… Это проклятие!

– Это не проклятие, это киллер! И только вы поможете мне выжить! А вселяться мы будем как можно быстрее. Хоть сейчас.

– Хорошо, собирайте вещи, через час мы зайдем за вами. А насчет Никиты… Я лично не видел его ни живым, ни мертвым, но о любых происшествиях мне, как капитану, обязаны были сообщить, так что… Я предполагаю, что он просто испарился. А директор, конечно же, врет. Просто потому что он врет всегда и везде.

С этим Вадим Михайлович был таков. Мы стали собирать багаж в чемоданы, и посреди сего процесса в номер снова кто-то постучал.

– Достали! – выругалась я и отправилась открывать. На пороге стоял раздавленный Максим. Вот просто раздавленный. Я даже забыла о нашей взаимной неприязни, настолько жалко было на него смотреть. – Юль, это к тебе, – все еще глядя на парня, который в свою очередь глядел на пол нашей каюты, крикнула я и отошла в сторону.

Нечаев, однако, входить не торопился.

Образцова оторвалась от своих шмоток и бросила взор на дверь.

– Ах! – выдала она междометие, очевидно, выражающее ее отношение к этакой наглости, громко топая, дошла до двери и с силой захлопнула ее прямо перед носом Максима.

– Молодец! – хлопнула я в ладоши, хотя Нечаева отчего-то пожалела.

Мы вернулись к сборам.

– Так что там на втором этаже люкса?

Я стала рассказывать:

– Две огромные спальни, два санузла, кабинет, неогороженная гостиная, куда ты сразу попадаешь с лестницы, тренажерный зал, м-м… Все, наверно. Не помню. Да скоро сама увидишь.

– Пообещай мне кое-что.

– Ну?

– Никакую следующую улику, которую мы найдем в люксовой каюте, ты Громову не отдашь!

– Я не отдавала! – завозмущалась я. – Он усыпил меня!

– А зачем ты пошла ему показывать? Это то же самое, что отдать добровольно.

Наш спор прервал стук в дверь. Я отправилась открывать, уже ничему не удивляясь (насколько человек становится популярным, стоит ему выиграть в лотерею, с ума сойти), и через две секунды увидела в коридоре… Зайцева.

– Юль, это к тебе! – повторилась я, рассматривая парня, который тоже выглядел паршивенько. Глаза беспокойно шарили по дешевому паласу нашей каюты, руки то прятались в карманы, то вынимались и скрещивались на груди, то цеплялись за ремень, но тут же соскакивали.

Я посторонилась, чтобы подруге было видно, кто пожаловал.

– Ах! – выдала она, еще громче затопала к двери и еще сильнее ею хлопнула, так что даже я подпрыгнула с испуга.

– Ты что, развалить тут все стены хочешь?

– Какая разница, мы все равно съезжаем! И поскорей бы уж!

Мы собрались-таки и еще долго ждали, когда за нами придут.

В люкс нас сопровождали Вадим Михайлович, Ефим Алексеевич и администратор Елена, та, с которой я говорила в прошлый раз. Первый вел себя спокойно и деловито, будто ничего странного на лайнере и не было, в общем, профессионально; второй вел себя задорно, улыбался и шутил, и периодически похлопывал кого-нибудь по плечу, и даже меня, будто ничего странного в наших отношениях и не было, в общем, тоже вполне профессионально; третья была приветлива и любезна, говорила мало, короче, тоже показала себя профессионалом. Что не удивительно: других людей работать на фешенебельный теплоход не берут.

– Отпечаток пальца в память компьютера могу занести только я, – рассказывал первый. – Потому что система настроек активируется только по моему отпечатку. Это очень хитрая система, дорогостоящая. Она считывает только теплые, «живые» отпечатки. – Вадим поколдовал с домофоном. – Теперь, Екатерина Михайловна, приложите сюда свой большой палец. Вот так. На соседку программировать?

– Да, конечно.

– Как будет угодно. Юлия Сергеевна, теперь вы поднесите палец. Отлично. – Капитан что-то еще понажимал. – Теперь пробуйте открыть.

Я приложила палец, домофон запиликал, загорелась зеленая кнопочка, дверь приоткрылась.

– Отлично! – пуще прежнего обрадовался Ефим Алексеевич. – А теперь добро пожаловать внутрь! – И хлопнул меня по плечу. Я сморщилась, но руку не скинула и ничего не сказала. Короче, тоже повела себя профессионально. Какие мы все молодцы, прямо обалдеть можно!

Девушка вкатила громоздкую тележку.

– Здесь комплекты постельного белья, выбирайте цвет и спальню, я все постелю.

Мы выбрали комнату, где ночевал Никита – самый логичный вариант. Если проходить путь предыдущих жертв, это следовало сделать «от» и «до». Так как кровать была очень широкой, мы решили спать вместе. Все равно в этой комнате она была одна, а разделяться нам не хотелось. Боязно. Из белья я выбрала красное шелковое. Елена показала гардероб, где висели банные халаты разных размеров, чтобы мы удостоверились, что есть два подходящих для нас.

– А для своей одежды вы можете использовать гардеробную. Пойдемте, я покажу, где это.

– Мы знаем, спасибо.

– Если вам удобно, я сейчас вызову девушку, которая пропылесосит весь люкс, или назовите время, когда ее необходимо к вам прислать.

– Не надо, спасибо.

Директор взял меня под ручку, привел в гостиную, усадил за столик и дал подписать новый договор. Я внимательно его изучила. Ничего страшного, почти такой же, какой подписали мы с Юлькой, когда вносили плату за круиз. Я подписала.

Затем нас еще немного помурыжили, каждый из них оставался верен своему амплуа (да и мы не отставали), и в итоге взаимовежливо расстались.

Мы сели на голубой кожаный диван в гостиной первого этажа и уставились на красивый сине-голубой ковер.

– Что делать будем? – жалостливо поинтересовалась Юля.

– Не знаю. Давай попробуем все тут еще раз осмотреть, вдруг мы что-то упустили? Не сидеть же сиднем, в самом деле.

– Зачем убивать живущих в люксе, если открыть дверь будет нельзя? – размышляла Юлька в процессе осмотра. – Даже если подтащить труп к домофону. Он просто не считает отпечаток. Домофону нужны «живые» пальцы.