Отечественная война 2012 года. Человек технозойской эры. - Александр Тюрин

Негр — это я или не я? Если он — это не я, тогда кто или что? Психопрограмма с логотипом в виде танцующего чёртика? Но если Негр раз за разом создается психопрограммой, то откуда ж она берется? Из втянутых вместе с воздухом наноинтерфейсов? Маловероятно, оттуда можно получить лишь несколько порций несвязанного кода. Из воскресшего сайфира? Вряд ли. Даже если воскрес сайфир, есть же еще управляющий боди-коннекторами Персональный Процессор. Он ни за что не пропустит тучу непонятных внешних кодов.

Хорошо, давай не думать, ОТКУДА берутся бесы. Важнее то, ЗАЧЕМ они приходят?

Например, затем, чтобы убрать Бабаяна. Иван Арменович, несмотря на свою крутизну, был, скорее всего, такой же пешкой в чужой игре, как и я. Он был псевдоиздателем для книги, которую невозможно издать. Он сделал свои ходы, и моими руками его убрали с доски. А когда я сделаю все свои ходы, то меня тоже сметут с доски. Но сейчас я, все равно, должен двигаться из клеточки в клеточку. Только вперед, любая остановка, лишняя рефлексия, интеллигентная задумчивость — и я бледный труп. Да, психика пластична и человек, вынужденный поступать как свинья, привыкает к тому, что он свинья, появляется даже внешнее сходство с этим животным. Но, если я останусь на шахматной доске, то у меня возможно появится цапнуть того, кто двигает пешками, за палец. Да я его не просто цапну, я ему всю руку по самые яйца отхвачу!

Космопорт имени Понтуса Делагарди [22] был украшен прямо настоящими звездами и галактиками, которые образовывали надпись «Добро пожаловать в высший мир». Глаза пассажиров, в которых ударяли лазерные лучи портала, ответно сияли яркозелеными фонариками. Билет был проглочен и теперь его маркеры проходили вместе с кровью по сосудам сетчатки глаза.

Под лучом сканера брызнули сочной зеленью и мои глаза. Красота, признался я, не взирая на мандраж.

Следом запели мои клетки, сверхчувствительные детекторы превращали вибрации протеинов и прочих веществ моего тела в слышимый звук. Замечательно запели. Клетки, пораженные какой-нибудь опасной инфекцией или используемые для хранения подрывной информации, зазвучали бы грубо и неприятно.

Э, как концерт? Техманн [23] в форме работника космопорта словно задумался. Неужто заподозрил чего, жестяная голова?

— Система контроля опознала вас как персону с личным VIP-идентификатором «Порта Нигра», однако билет был заказан на господина Урмана. Желаете сохранить маску?

Бояться или радоваться? Что это еще за VIP-персона в моем лице? Компьютерный сбой, что ли? Или сейчас все вип-персоны?

— О да, желаю, — торопливо подтвердил я. На самом деле, если копнуть глубоко, я желал только умять хот-дог. Вымотался физически и психически. Изувеченного шуцмана вместе с трупом его коллеги пришлось заталкивать в мусорный бак, а отрезанную волосатую ногу прятать в проезжающий автомат по продаже мороженого. Авось не испортится. По крайней мере на автолавке было написано: «Ледниковый период, который всегда с тобой»…

Скользящая дорожка понесла меня тихой змейкой через километровый путепровод, который изнасиловал мои глаза и уши рекламой недвижимости на дальних планетах. «Не желаете ли купить участок с гейзером на Энцеладе?» Для меня ведь, что Энцелад, что ад — это примерно одно и то же. Наконец путепровод по-змеиному изогнулся и проник на пирс номер пять. Осталось сделать шаг и я — в шикарном салоне фидерного борта.

Главное сейчас — не показать себя чужаком. Пройти спокойно, как сэр, через шлюз и усесться в «интеллектуальное» кресло, в котором можно спать, есть, бежать на месте, чуть ли не плясать. Стресс лучше всего уничтожать жеванием. В полуметре от себя я увидел что-то похожее на колбасу — оно было розовое, с кружочками жира. Сразу началось обильное слюноотделение.

— Хей, Мак, рилэкс, или тебья джаст фак ин ас? Мы флай-флай на спейс Таити. Ту ирс я копил мани на этот чертов тикет…

«Колбаса» оказалась частью человека, если точнее его рукой. В полуметре от меня сопел в своем кресле упитанный мужик, похожий на техасского ковбоя: шляпка с загнутыми полями, сапожки с острыми чуть изогнутыми носами и все такое. Это он балакает на кошмарном слэнге, который получился из системы тупого машинного перевода и подражания техасским менеджерам проекта «Амраш». И лицо у него типичного амраша — щеки младенца, приклеенная улыбочка. Он смотрит на меня… ну да, с некоторым подозрением; наверное, моя внешность завсегдатая пивного ларька не слишком ложится в формат благополучного космического пассажира.

— Я тоже копил, минут десять. А до этого… было три недели экстремального туризма в трущобах за Обводным каналом, надо ж иногда выбираться с Новосмоленской набережной.

— Ну, чиир, — со здоровым восхищением протянул амраш. После промывки мозгов они чудесным образом утратили зависть и прочие недобрые чувства по отношению к «жирным котам», зато обрели здоровую злобу на врагов «свободы и демократии». — А ты, Мак, за какую парти, рипабликанс или димокрэтс?

Это он имеет в виду наших «республиканцев» и наших «демократов», две группы заводных циркачей, за которых с усилием достойным лучшего применения голосуют не менее заводные амрашы. Чем они отличаются, кроме эмблем, я, честно говоря, подзабыл. Вроде есть какое-то различие по отношению к однополым, бесполым и трехполым бракам, и по части добровольно-принудительной эвтаназии «патологически иждивенческих недограждан». Республиканцы, кажется, хотели подвергать эвтаназии тех недограждан, которые никогда не посещали фастфуд и не имеют кредитной карты, а демократы предлагали ограничиться тем контингентом, который не закупается в супермаркете.

Горизонтальный старт перешел в вертикальный и ускорение вдавило меня в заботливую полость кресла, также как и патологически болтливого «ковбоя». Но вертикальный участок недолгий и фидер снова переходит к плавному набору высоты.

— Я за ту партию, за которую голосует наша замечательная генерал-губернаторша Лерочка Найдорф.

Слава прогрессу, психопрограммирование привело к тому, что амраши стали чувствительны к подколам не более, чем рептилии. Так что я смог обозвать эту пидораску еще «гениталией свободы» и «выдающимся борцом за права педофилов и умеренных зоофилов».

— А я голосую за всех по очереди и еще являюсь активистом глобального движения «За удобные кресла».

— Чего, чего?

— Ну ты, Мак, сильно отстал от жизни. В нашем движении уже более тридцати трех миллионов членов и оно выступает за то, чтобы кресла и стулья в общественных местах и транспорте стали шире на двадцать сантиметров.

— Теперь понял. Вы хотите переделать сидения всего мира под современную задницу.

— Точно, мы боремся за современные кресла для современного седалища. И мы победим.

Немного высвободившись из пут ускорения, сосед глотнул из бутылки «Бурбон». Я эту дрянь за пятьдесят метров учую, особенно если я натощак. У меня вообще сверхнос, я перегар от соседа по дому даже через стенку ощущаю. Мой сосед по космическому кораблю — явно из какого-нибудь кружка типа «друзей Техаса», в который пристало ходить амрашам после окончания рабочего дня. Там надо набрысывать самонаводящееся лассо на робобычка, объезжать биомеха под названием «конь» и творить тому подобную чушь. Иначе карьеру не сделаешь. Впрочем, амрашей заставлять не надо. Мотивация у них всегда на высоте Эвереста, а мотивы равняются инстинктам, как у любого порядочного насекомого.

Ковбой глотнул несколько раз. Гордо и громко, как положено ковбоям. Как передовик рекламного бизнеса, получивший за выдающееся втюхивание «музыкальных гигиенических прокладок» билет на космическое родео…

А затем сосед гордо показал мне свой новый чип-паспорт, в котором была указана новомодная национальность «золотой ордынец». Оказывается, быть половцем, скифом-гипербореем или древлянином еще круче, но и с «ордынским» паспортом жить неплохо. Все амраши меняют национальность, чтобы никто не принял их за московитов, неизлечимо больных «имперскими замашками».

— Золотая Орда, даром, что Орда, она принесла на Русь цивилизацию, почту, дорожную службу и стастистику. Об этом сейчас наконец можно сказать всю правду, — с чувством законного удовлетворения произнёс ордынский ковбой. — Кроме того, Орда вела успешный бизнес с западными купцами, итальянцами разными, отчего в Италии началось Возрождение и всё такое. Ты ж понимаешь, это одна из основ великой западной цивилизации.

— Так ж Орда через этих возрождающихся итальяшек рабов продавала. Петрарка еще писал про «скифские морды» на улицах Генуи.

Мое счастье, что ковбой в этот момент захрустел пакетом, из которого он выковыривал «усиливающие потенцию» огуречные чипсы. Мое несчастье, что от их гипертрофированного запаха у меня пошла вторая волна слюноотделения, смахивающая уже на девятый вал.