Охота на льва - Лариса Петровичева

– Государство, которое вы сейчас называете властью, должно работать на ваши интересы, – продолжал Андрей. – Заботиться о вас, защищать вас, а не снимать шерсть вместе со шкурой. И если государство служит только себе, игнорируя народ, то вы, люди, имеете полное право призвать власть к ответу, а то и сменить ее.

Его последние слова потонули во взрыве одобрительных воплей. Супесок, стоявший на подножке, довольно кивал. И, конечно, он не видел, как Мари, глядя то на Супеска, то на Андрея, тихонько улыбалась чему-то своему.

Маема оказалась действительно культурным городом, пусть и не очень большим. По пути в гостиницу, где Заступнику с друзьями заботливые верующие уже успели приготовить номера, Мари насчитала три библиотеки и восемь храмов классической архитектуры, главную улицу освещали электрические фонари, и на каждом углу продавался «Столичный вестник в Заполье». Культурой и просвещением здесь занимались серьезно.

Впрочем, Мари было не до красот города. Устроившись в своем номере, крохотной комнатке, в которую с превеликим трудом втиснули кровать и столик с зеркалом, Мари приступила к выполнению следующей части своего плана.

На столике, по гостиничному обыкновению, лежала тощая стопка бумаги и стояла чернильница – на тот случай, если постояльцу вдруг вздумается написать кому-нибудь. Усевшись на кровать и придвинув к себе лист, Мари некоторое время выравнивала дыхание и разминала правую руку, а затем обмакнула в чернильницу перо и принялась писать – аккуратными каллиграфическими буквами с резким подчеркиванием гласных.

«Здравствуй, Марьям!

Смею надеяться, что, несмотря на твое предательство, у тебя все хорошо, и ты нашла свое счастье в службе новому господину…»

…Андрей опустил руку с письмом и взглянул на Мари. Судя по выражению его лица – очень несчастному и разочарованному – все вышло так, как нужно.

– Марьям – это ты? – спросил он глухо.

– Да, – ответила Мари. – Так меня назвали при имянаречении…

«Хотя мы и расстались, я смею надеяться, что ты выполнишь мою маленькую просьбу. Сама понимаешь, я не могу писать Супеску напрямую. Передай ему, пожалуйста, что я принимаю его предложение перемирия. Я, со своей стороны, гарантирую ему полное помилование и тридцать тысяч на его личный счет в Морском банке, если он не изменит своего решения и передаст доктора Андерса в руки правосудия сразу же, как только вы пересечете границу столичного округа. Восстановить его в прежней должности не представляется возможным, однако полагаю, что его вполне устроит место в управляющем совете Приморья. Еще раз надеюсь, что у тебя все хорошо. Остаюсь твоим искренним, верным и любящим другом, милая моя дзёндари. Ш. Т.».

У Андрея дрожали губы. Он выронил лист бумаги и закрыл лицо ладонями. Мари подняла письмо и аккуратно сложила его по линиям сгиба.

– Я не могла не показать вам, – сокрушенно произнесла она и, присев на корточки рядом с креслом Андрея, сочувствующе дотронулась до колена доктора. – Доктор, я не знала…

– Христа продали за тридцать монет, – вздохнул Андрей. Мари решила не уточнять, кого он имеет в виду. – Меня оценили подороже… Поверить не могу.

– Доктор… – Мари всхлипнула. Сейчас она в самом деле чувствовала огромную жалость к этому наивному и бесконечно доброму человеку. – Хотите, я с ним расквитаюсь?

Андрей издал тихий стон боли, словно физически ощущал тот предательский нож, который ему вонзили в спину. Мари протянула руки и взяла его ладони в свои. Глаза Андрея влажно блестели, он тяжело дышал, словно ему не хватало воздуха.

– Доктор…

– Ничего, Мари, ничего, – выдохнул Андрей едва слышно. – Это пройдет.

– Вам плохо? Сердце? – Мари вскочила и кинулась к кувшину на прикроватном столике, наливая воду в высокий бокал, она заметила, что у нее тоже дрожат руки. – Вот, попейте… Сейчас попустит, сейчас.

Андрей отпил глоток и опустил бокал на пол. Мари села на ковер рядом с креслом и снова взяла доктора за руку, глядя на него огромными испуганными глазами.

– Как же так, Мари, – сокрушенно произнес Андрей, глядя в одну точку и обращаясь, в общем-то, не к девушке. – Как же так, мы ведь столько вместе прошли… Послушай, может быть, это подделка? Провокация?

Мари развернула письмо и некоторое время вглядывалась в ровные строчки и резкие росчерки подписи.

– Нет, это не подделка, – сказала она. – Это почерк императора, я точно знаю.

– Может, провокация? – с надеждой спросил Андрей. А он далеко не так наивен, как можно полагать, подумала Мари и ответила:

– Не знаю, доктор. Но посмотрите, как Парфен себя ведет. Он ведь прекрасно знает, что вашей дочери грозит смертельная опасность, и, тем не менее, усердно толкает вас в столицу… Зачем ему это? Зачем он вас подталкивал выступить с проповедью в Чеквече? Это же подстрекательство к мятежу, нас всех прямо там могли арестовать…

– Да… – сокрушенно кивнул Андрей. – Да, ты права…

– Мерзавец, – промолвила Мари. – Решил рассчитаться с Торном вашей головой… Доктор, что же нам делать?

Они ничего не успели решить: из коридора донесся шум, грохот и крики. Андрей и Мари вскочили, но не сделали и шагу, как дверь распахнулась, и в комнату вбежал Супесок с неведомо откуда раздобытой саблей в руке.

– А, все тут, – тяжело дыша, произнес он. – Бежим! Нас арестовывать пришли!

– Нас? – переспросил Андрей. – А не ты ли пришел-то?

Супесок посмотрел на Андрея как на повредившегося умом. Мари небрежным жестом вытянула гибкий восточный клинок, который носила обернутым вокруг талии на манер ремня, и плавно выступила вперед, закрыв собой Андрея.

Из коридора заорали дуром:

– Заступника забирают! На помощь! Верующие в Бога истинного, сюда!

– Что вы стоите-то? – вскрикнул Супесок. – Бежим! Там охранный отряд, те еще головорезы!

– Уже, – обреченно промолвил Андрей. – Быстро же вы справились, Парфен…

– Доктор, Змеедушец вас забери, я не пойму, о чем вы толкуете! – Супесок шагнул вперед и схватил Андрея за руку. – Идемте! Потом посмотрим, кто из нас сошел с ума!

В тот же миг клинок Мари тупым концом прильнул к его шее, и дзёндари понадобились бы доли секунды, чтобы развернуть его лезвием.

– Не так быстро, милый, – прошипела Мари. – Что, нашел себе высокого покровителя? В Приморье собрался? – И уже Андрею: – Доктор, скорее в коридор. Там боковая лестница, вниз и на улицу. Быстрее!

Андрея не надо было просить дважды. Он выбежал из комнаты, и Мари оставалось надеяться, что охранный отряд пока еще удерживает внизу служба порядка гостиницы и постояльцы, что сбежались защищать Заступника.

– Стерва! – прошипел Супесок, осознав, что дзёндари сумела-таки его подставить. – Я так и знал, что ты врешь!

И он молниеносным движением ушел в сторону и нанес удар.

Мари поняла, что сейчас ей предстоит биться действительно не на жизнь, а на смерть: Супесок в свое время был пятым клинком столицы, а это и в самом деле много значило. Впрочем, техника боя, которой дзёндари владела с детства, превосходила умения Супеска на порядок, и теперь тот с величайшим трудом оборонялся против своей гибкой и ловкой противницы, которая с небрежной легкостью наносила ему легкие удары со всех сторон, не позволяя даже дотянуться до себя. Мари словно дразнила его, и, в конце концов, эта борьба вывела Супеска из равновесия. Кровь ударила ему в голову, и он стал совершать ошибку за ошибкой. Это неминуемо привело бы его к гибели, однако нанести смертельный удар Мари не успела.

Дверь вышибли, и в комнату вломился до зубов вооруженный охранный отряд. Сторонники Заступника задержали профессиональных охранцев ненадолго.

– Ни с места! – закричала Мари, прекрасно понимая, что у них нет приказа брать сообщников Андрея живыми. – Я личная посланница императора! Стойте!

Это возымело определенное действие – стрелять в нее не отважились, впрочем, с Супеском церемониться не стали и тотчас же ударили прикладом по голове. Тот со стоном свалился на скомканный ковер, и командир отряда приказал его связать. Мари хмуро убрала свой клинок и спросила:

– Как вас зовут, капитан?

– Антель, – мрачно ответил командир, разглядывая девушку и мысленно сличая с выданной ориентировкой. – Посланница императора, значит?

– Агент личной охраны, – сказала Мари и вынула из кармана жилета металлический жетон. – Вот, удостоверьтесь.

Антель взглянул на жетон и отдал Мари честь, как старшей по званию. Супесок завозился, приходя в себя, и пробормотал что-то матерное.

– Капитан Антель, у меня особое задание его величества, – промолвила Мари, презрительно глядя, как Супеска поднимают на ноги и для порядка несколько раз огуливают дубинками по хребту. – Забирайте рыжего и отправляйте в столицу. Новые лычки за него я вам гарантирую. А поимка доктора Андерса, которого именуют Заступником, это целиком и полностью моя задача. Я действую в рамках плана, разработанного лично государем, и не могу допустить постороннего вмешательства.