Гибель Богов. (трилогия) - Ник Перумов

– Ну а что изменится, если я тебе расскажу? – бросил спутнику Хаген. – На мою сторону ты не встанешь… Пойдёшь против? Так что ж мне тогда себе во вред говорить?

– А если не с тобой и не против тебя, а других от беды сохраняя? – в упор спросил Сухая Рука.

– Ну и что? – угрюмо отозвался Хаген. – Себе во вред я говорить не буду, я же сказал!

– Я клянусь тебе Вратами Нифльхеля, что не пойду против тебя до тех пор, пока ты не тронешь невинных и оставишь в покое непричастных! – серьёзно и даже несколько торжественно произнёс Бран.

– Ты не пойдёшь против меня? – вытаращил глаза Хаген. – Да кто ты такой, в конце концов? Король? Властитель? Колдун? И как это ты собрался меня судить?

– Я не король, – устало, как показалось тану, ответил Сухая Рука. – Я не властитель, никогда им не был и никогда не стану. А как буду судить… пока не запылают подожжённые твоими воинами мирные деревни, пока людей не погонят, как скот, на продажу, пока пираты с прибрежий под твоими знаменами не предадут мечу и разору торговые города, – до тех пор не жди от Брана Сухой Руки зла.

– Я запомню, – спокойно ответил Хаген. – Я запомню твои слова, Сухая Рука. Но я запомню также и то, что ты помогал мне и спас меня, вытащив из логова Гарма… Однако давай оставим эти высокие материи! Нам ещё скакать и скакать, пока до леса не доберёмся, – а ну как опять Водителя Мёртвых встретим!

Однако минуло два дня, а они без всяких происшествий достигли края Гнипахеллира; не теряя ни минуты, Бран развёл свой костёр и стал искать вход в Лесной Коридор.

Верный, не знающий предательства Зелёный Мир, живущий по собственным законам, в чем-то согласным, а в чём-то и расходящимся с уложениями Ялини, молча распахнул перед двумя путниками свою тайную тропу. Только теперь Хаген смог вздохнуть с некоторым облегчением – он надеялся, что отыскать его здесь Сигрлинн будет не так просто.

Неожиданно Бран резко осадил коня и соскочил на землю. Напрягшись, Хаген вторым своим зрением заметил бледно-зелёные глазки под корнями трухлявого пня. Лесной мелкий дух, такой же, как и тот, что назвал врагами его самого и его Учителя. Но что это собрался делать Бран?..

Тот отвязал от пояса тёмно-коричневую деревянную флягу, открыл её и вылил несколько капель остро пахнущей жидкости; пень тотчас окутался облачком бледно-зелёной пыли и с тихим «умх-х-ф-ф…» исчез, оставив после себя лишь пятно горелой земли.

– Что это ты? – начал поражённый Хаген. – Зачем…

– Ты мне не всё говоришь – и я тебе всего не скажу, – отмолвил Бран, лицо его при этом стало хмуро и жестко. – Скажу лишь, что не люблю я вот этих… которые надеются пересидеть время под пнём, как тетерев дождь под ёлкой…

Объяснить подробно он отказался наотрез.

– Мы пойдём через Холм Двух Теней? – спросил Хаген своего провожатого.

– Не знаю, но вряд ли нас туда теперь выведет, – с оттенком печали, как показалось Хагену, ответил Бран. – Один раз ты отказался – и кто знает, когда лес даст тебе второй шанс?

– Разве это решает лес, а не ты? – спросил удивлённый Хаген.

– Да, и это он ведёт нас по своим путям, – ответил Бран. – Я только следую его знакам. Я могу лишь примерно сказать, как повернёт тропа.

Нет нужды рассказывать об их обратном пути. Толпились вечером подле их костра разнообразные духи, но Пожиратель Душ более не появлялся, и они благополучно добрались до уединённого жилища Сухой Руки. У ограды хлопотала его жена; увидев приближающихся воинов, она опустила свою поклажу и выпрямилась, уперев кулаки в бока; даже издали вид она имела крайне воинственный.

Бран помрачнел, осадил коня и повернулся к Хагену.

– Ну, прощай, молодой тан, – проговорил он с некоторой торопливостью. – Иди, да не забудь передать от меня поклон почтенному Хрофту, если увидишь его. – Он повернул лошадь, направившись к воротам своей усадьбы.

Тан несколько мгновений смотрел ему вслед, потом пожал плечами и тронул поводья. Он решил направиться к Живым скалам.

Смеркалось, когда он через три дня подъехал к жилищу Старого Хрофта; в окошке длинного дома мерцал неяркий свет, при виде которого у Хагена тотчас заколотилось сердце – этот свет мог испускать лишь колдовской огонёк, обычно зажигаемый его Учителем!

Однако он позволил себе постучать в дверь не раньше, чем сделал всё необходимое для своего скакуна; при первом же его ударе дверь открылась, и Хаген увидел стоящего на пороге Мага Хедина.

– Учитель!.. – выдохнул тан, склоняясь в почтительном поклоне; он никак не мог отучиться от этого, сколько ни корил его Маг, не любивший подобных знаков преклонения.

Жесткие сильные ладони Хедина легли Хагену на плечи; на миг Учитель притянул своего Ученика к груди.

– Входи, мой мальчик, – негромко произнёс он. – Нам нужно о многом поговорить.

– Входи, входи, странник, – пророкотал из-за спины Хедина голос Хрофта. – Входи и рассказывай, только сначала ты отведаешь моей копчёной оленины, и солёных грибов, и эля…

– И всего, что найдётся в твоих погребах, Хрофт, – улыбнулся Хедин. – Я знаю, что ты никогда не позволишь усталому путнику начинать долгие повествования без доброго обеда или ужина. Хорошо, будь по-твоему, хотя время, скажу прямо, тяжёлое, и нам, быть может, дорог каждый час.

Хаген, Хрофт и Хедин устроились за длинным столом, уставленным мисками и кувшинами. Хозяин первым делом осушил полувёдерную кружку тёмного эля.

– Ты ведь усыпил Пса, Хаген?

– Да, – с набитым ртом промычал тан. Ему пришлось всё время прерывать свой рассказ едой, потому что и Хедин, и Хрофт всё время говорили ему: «Ну ладно, ладно, об этом позже, ты ешь» – и тотчас вновь принимались забрасывать его вопросами. Хаген рассказывал как мог подробно; он заметил, что его Учитель вздрогнул, когда речь дошла до появления Сигрлинн.

– Я должен увидеть это, – сумрачно проговорил Хедин. – Ты позволишь?

– Конечно, Учитель, – отозвался Хаген.

Маг несколько мгновений пристально вглядывался в своего Ученика, потом поднял сложенные лодочкой ладони, в которых трепетал голубой огонёк. Он приближался к замершему тану, приближался, подходил всё ближе, и вот уже свет магического огонька заполнил взор Хагена…

Очнулся он спустя несколько минут: дрова в очаге осели ненамного, и пива на столе совсем не убавилось. Хрофт сидел, положив огромные кулачищи на столешницу; Хедин, плотно сжав губы, быстро ходил взад-вперёд, задумчиво опустив голову.

– Нам надо немедленно возвращаться на Хединсей, – проговорил он, обращаясь к пришедшему в себя тану. Маг на краткое время слился с памятью Хагена и увидел все случившееся подле логова Гарма так, как это представало перед глазами его Ученика.