Гибель Богов. (трилогия) - Ник Перумов

В хединсейской гавани поднялась суматоха, и я мог лишь усмехнуться про себя, проходя мимо выстроившегося почётного караула – пяти десятков усталых после ночного боя воинов – мне, принимавшему парады многосоттысячных армад!

Хаген быстро шагнул навстречу мне с дальнего фланга строя, с достоинством поклонился – это потом, наедине, он взахлёб, размахивая руками и подпрыгивая, как мальчишка, будет рассказывать мне об атаке флота Видрира, а сейчас он продолжал оставаться удачливым предводителем шайки морских удальцов, совершивших, как казалось, невозможное.

– Добро пожаловать на Хединсей, Учитель, – поклонился он.

Я узнал, что сразу после моего ухода мой Ученик отправил к Видриру гонцов из числа пленных с предложением мира. Ответа не последовало, точнее, ответ появился вместе с десятком боевых галер Хранимого Королевства. Хаген встретил их давно заготовленными баллистами и катапультами, успевшими пристреляться буквально по каждому буйку, что во множестве были расставлены моим Учеником перед входом в гавань. Глиняные ядра с жидким огнём внутри подожгли две галеры ещё на дальних подступах к волноломам, но воины Видрира всё-таки высадились у дозорной башни, где помещался механизм подъёма и опускания запиравшей гавань цепи. Панцирников встретили лучники и арбалетчики, спрятанные на подвесных беседках и плотах по другую сторону волнолома. Одна за другой загорелись еще три галеры, тяжёлые доспехи тянули сорвавшихся с палуб и молов панцирников на дно – и нападавшие затрубили отход.

– А тебе удалось узнать, кто ударил по нам возле Храма, Учитель? – окончив свой рассказ, спросил меня Хаген.

Я рассказал ему о своих приключениях, чуть-чуть изменив в нескольких местах повествование, чтобы страх не отнял у моего Ученика силы. Я верил в Хагена, но осторожность не помешает. Ему ни к чему было знать, что ясновидящий из Нижнего Мира твердил, будто против нас выступил некто совершенно мне не известный!..

– Одним словом, мы узнали немногое, – закончил я. – Волшебница Сигрлинн скорее всего в этом нападении не участвовала. – И с некоторым неприятным и неожиданным для себя испугом увидел, что лицо напрягшегося было Хагена заметно просветлело.

– Если не она, то кто же? – спросил он, оживившись.

– Скорее всего – Макран и Эстери, быть может, не без помощи Мерлина, – ответил я медленно, ещё не совсем придя в себя после увиденного. – Но на наш План это не повлияет. Делай, как мы решили!..

Положение наше оставалось крайне неясным и запутанным, почти во всём, кроме одного: Видрир повёл себя, как я и предугадывал. После неудачи он сам послал на остров парламентёров. Обычная его манера: если не удалось силой – возьмём хитростью. Правитель предлагал Хагену поступить вместе со всеми своими людьми к нему на службу. Чего и требовалось добиться.

Хаген держался молодцом – надменно и уверенно, но в то же время намёками, вскользь, давая понять, что он вовсе не прочь принять предложение. Столковались на устроившей обе стороны цене: Хаген получает титул наследственного тана, Хединсей становится его доменом; взамен он обязуется выступать по приказу Видрира в составе его войска, охранять побережье от пиратов и прочее, и прочее, и прочее. Доказать, что именно Хаген напал на Храм в Эриваге, Видрир пока не мог.

Флот Хранимого Королевства отошёл от острова; Хаген отпустил всех до одного пленных, весьма удивлённых хорошим обращением с ними… Первая, самая малая и лёгкая часть моего Плана оказалась выполнена.

Глава X

Хаген приходил в себя медленно и мучительно, тело сотрясала рвота. Чьи-то руки обмывали ему лицо, подносили к губам терпкое и горячее питьё, приносившее облегчение и вновь погружавшее его в спасительное, хранящее от боли забытьё глубокого сна. Кошмарные видения чудовищ Нифльхеля мало-помалу вытеснила серая пелена; а потом тан увидел над собой низкое серое небо, боком почувствовал идущее от костра тепло и услыхал спокойный голос Брана Сухой Руки:

– Ну и разобрало ж тебя, молодой тан! Честно говоря, думал я – не выдюжишь, мало кто может вынести дыхание Гарма. Однако ж ты куда как крепок! Где ты рос?

– Что… с Псом? – прохрипел Хаген.

– Мирно спит – что ж ему ещё осталось после Хрофтова питья, – ответил Бран.

– Я… должен увидеть это сам! – Хаген скривился от усилий подняться на ноги; Сухая Рука почти что силой заставил его снова лечь.

– Что ты скачешь!.. Куда ты пойдёшь?! Снова к этой нечисти? Да она втрое злее станет, когда Пёс-то спать будет! Я не для того тебя вытаскивал, чтобы ты теперь сам на себе петлю затянул!

– А для чего ж? – выдавил тан. Говорить он мог по-прежнему лишь с трудом.

Казалось, Бран на мгновение смутился.

– Об этом не думаешь, когда тащишь полумёртвого, – отрезал он.

– И всё-таки мне придётся идти к Гарму, – тихо, но непреклонно проговорил Хаген, и Сухая Рука лишь скрипнул зубами.

– Тебя не переспоришь… Только знай – я второй раз туда не полезу. Иди один, если уж так хочется, – проворчал Бран. – Провожу тебя до ворот, молодой тан…

На сей раз им никто не встретился; ослеплённый ими великан куда-то исчез, его собратья не показывались. Путники без помех миновали ущелье, и у самой чёрной арки подземных ворот Бран остановился.

– Дальше я не пойду, – тяжело глядя в глаза Хагену, обронил он. – И ты – не ходил бы, а? – Последняя фраза в иных устах могла бы показаться просительной, Бран же придал ей почти угрожающий характер.

– Бран, я никогда не объясняю своих намерений, но на сей раз всё же попытаюсь, – не отводя взора, ответил тан. – Я не могу явиться к Старому Хрофту, не увидев спящего Пса собственными глазами, понимаешь? И дело не в том, что я не верю тебе; просто я не могу иначе.

– Как сильно тянет тебя во тьму твоя вторая тень, – раздельно выговаривая слова, тихо произнёс Бран. – Ты оставил её… и вот теперь расплачиваешься.

– Я не понимаю тебя, – устало покачал головой Хаген. – Когда я вернусь, ты объяснишь мне подробнее. До встречи! – И он шагнул в темноту.

Несмотря на светящийся шар и непрестанно обновляемые колдовские защитные барьеры, тан едва добрался до логова Пса живым. Нечисть бросилась в атаку с утроенной яростью; его меч до самого эфеса покрылся тёмной кровью, а твари и не помышляли об отступлении. И все же Хаген пробился, увидел огромную голову, бессильно уроненную на груду трупов, плотно закрытые морщинистыми веками глазищи, услыхал ровное дыхание чудовища, облегчённо вздохнул и повернул храпящего коня.

И тотчас же осадил, потому что по пещере внезапно разлился мягкий зеленоватый свет, образовав прямо перед ним нечто вроде светящейся арки, и в ней возникла стройная тень человеческой фигуры.