Приговоренные к приключениям - Вадим Викторович Шарапов

Хотя какое из времен наше — я теперь уже и не знаю, — поморщился повар. — Ну сам подумай. У нас есть канализация, центральное отопление и вода, которую подают наверх под напором. Хоть до сотого этажа, если надо. А здесь, — Варфоломей небрежно ткнул пальцем во мрак, где виднелись мрачные силуэты инсул, — вода если и есть, то только в фонтанах общего пользования, то есть не выше земли. Про отопление и слыхом не слыхивали. А что до канализации, ты и сам все видел.

Фараона ощутимо перекосило. Даже сейчас, хотя самую грязную часть Субуры они миновали, в воздухе стоял весьма специфический запах: смесь отбросов, пепла, горящего масла и еще тысячи других ароматов, которые ударяли в нос человеку непривычному с силой бронебойного снаряда.

— Древние поэты говорили, что «Рим воняет», — хмыкнул Вар, покосившись на товарища. – И ведь не врали.

— Мне кажется, я в этих чертовых кальцеях больше шагу не смогу ступить, — буркнул валлиец. — Ногу натер. Ох!

Варфоломей дернул его за руку, и Фараон еле успел отскочить, чтобы не попасть под копыта меланхоличной лошади, тянущей за собой воз с обструганными досками и какими-то мешками. Ночью на улицах Вечного города было меньше народа, зато больше повозок, которым днем въезд на улицы был запрещен. Поэтому после заката все возчики спешили доставить свои грузы, сцепляясь, бранясь во все глотки и щедро отвешивая своим многострадальным клячам удары кнутов.

— Не зевай! Говорил я тебе, что калиги удобнее. Солдаты толк знают. Гвозди, толстенная подметка — в самый раз для таких мест.

— Говорил. Но кто же знал, что мы будем шляться в темноте по трущобам.

— Оно того стоило, друг мой Бриан!

— Правда? — язвительно отозвался Фараон. — Только потому, что ты сумел добыть у какого-то сомнительного типа семена этой… как ее…сиф… силь…

— Сильфиды, — негромко рассмеялся его приятель. — Хотя я предпочитаю другое название — лазерпиций.

— И что в этой траве такого особенного?

— Ну, во-первых — она исчезла вместе с Древним Римом. Последний пучок, говорят, подали к столу императора Нерона, да и сейчас, в Риме, где мы оказались, места, в которых ее можно найти, все наперечет. А во-вторых, такая редчайшая приправа, которая, — Вар на ходу загибал пальцы, — вкус делала потрясающим, пищеварение улучшала, возбуждала аппетит и поднимала тонус, за которую платили серебром по весу, — такая приправа точно должна быть в нашей кухонной коллекции. Если надо, я ее на крыше выращивать буду. Лично!

— Ладно, убедил. Так, а где это мы?

— Должны быть рядом.

Вар завертел головой по сторонам. Около каменной уличной тумбы, выкрашенной в красное, шумно блевал полуночный пьянчуга.

— Этот нам ничего не скажет. О!

Повар сделал пару шагов и обратился к фигуре, судя по очертаниям — женской, которая, подперев рукой бок, застыла в дверном проеме, очерченная дрожащим светом.

— Эй, красавица! Скажи-ка, где улица Сандальщиков?

— Чтоб тебя лемуры разорвали, Требоний! Нажрался, как скотина, еще и не заплатил! — мелодичный женский голос добавил к этой прочувствованной фразе целый ворох грязных ругательств, от которых Варфоломей аж присвистнул.

— Феллятор, говоришь? Да, подруга, не повезло тебе с клиентом. А я заплачу, смотри-ка! — монета блеснула в воздухе и тут же погасла, исчезнув в тонких цепких пальцах. Поток ругательств мгновенно оборвался.

— Конечно, господин, я подскажу! Идите сейчас прямо, отсчитайте два дома по правую руку и сверните в переулок. Минуете заведение Одноглазого Тития, там еще на стене нарисована парочка, сами поймете, чем занимаются, а ниже написано «Оппия подмахивает незадорого». Там повернете налево, и вы на Сандальщиков! А может к нам заглянете? — хихикнула женщина, лица которой Бриан так и не смог разглядеть, как ни старался.

— В другой раз, красавица, непременно. Да хранит тебя Венера Вульгивата изо всех своих сил!

Заведение Тития оба прошли молча, одновременно покосившись на корявый рисунок неприличного содержания. Надпись, про которую говорила проститутка, здесь тоже была.

— Все, я узнаю эти места, — облегченно вздохнул Вар. — Мы дома.

По сравнению с другими харчевнями, каупонами и попинами Рима, «Дубовый Лист» просто сиял огнями. На этот раз паб выглядел, как обычная деревянная дверь в стене дома. Над дверью ярко горели два фонаря, заправленные хорошим маслом, выше был нарисован тот самый дубовый лист и недвусмысленный намек — винный кувшин и блюдо с оливками. На низенькой скамеечке у самой двери неподвижно сидел огромный рослый мужик, весь бугрящийся крепкими мускулами, положив на колени увесистую короткую дубинку из твердого дерева. На смуглых плечах виднелись синие, потускневшие от времени солдатские татуировки — римская цифра, похожая на номер легиона, коряво наколотый орел с распростертыми крыльями, и еще что-то непонятное, напоминающее не то вставшего на дыбы медведя, не то какое-то чудовище.

— Интересно, — протянул Вар, разглядывая здоровяка, — экий он все-таки расписной, я еще в прошлый раз приметил. Жуков явно ошибался…

— Кто? — переспросил валлиец.

— Да есть у нас один знаток римской истории. Его лекции очень популярны. Так вот, он любит утверждать, что, мол, татуировок у римских граждан во времена поздней Республики не было. Говорит — только варвары себя такими расписывали, а квиритам как-то не подобало. А я всегда был уверен, что это не так. Ну вот сам подумай — служишь ты лет пятнадцать в каком-нибудь Восьмом Галльском… хотя это уже Империя, но по времени почти рядом. Кругом такие же отморозки как ты — от войны к войне, годами в одном строю, без семьи, только и работы, что маршировать, да убивать. «Щит вверх! Коли!» Развлечения немудреные — выпивка, продажная любовь, хороший мордобой, ну еще в термы сходить на увольнительную, если повезет оказаться не в какой-нибудь Парфии, где воду в день по чашке выдают. А у варваров, которые на тебя прут, все тело в татухах. Говорят — чтобы богов почтить. И задумывается наш легионер: боги — это хорошо. Богов чтить надо. Почему бы на себе не нарисовать что-нибудь в честь Марса? Или меч… о, точно, гладий! Гладий — он всегда с тобой, он вернее жены. А можно перед дембелем с однополчанами закутить и дружно набить себе символ легиона, да хоть номер когорты… Всегда солдаты так делали и будут делать, хоть до нашей эры, хоть после.

Фараон кивнул задумчиво.

Охранник поднял на Вара и Фараона пустой взгляд, когда