Жрец Хаоса. Книга V - М. Борзых

Смысла в таких путешествиях я не видел.

Однако чем ближе подходил конец нахождения ретранслятора в нашем мире, тем активнее он выдавал волны неизвестной стихии. И для того, чтобы я не подпал под непосредственное их воздействие, Эола на прощание разрешила мне наблюдать за их уходом с воздуха на химерах. Ведь, находясь я на земле, меня непрестанно пронизывали бы волны неизвестного хищного рассвета.

Меня, откровенно говоря, и так постоянно подташнивало от чувства голода, сосущего и грызущего резерв изнутри. И я уже не мог разобрать: то ли эта Пустота таким образом действует на меня, заставляя и пытаясь подчинить себе вечным голодом, либо же это было свидетельство того, что мои энергетические каналы были пусты и сожраны магией рассвета.

Но, так или иначе, я планировал проводить новых знакомых. Вечером накануне их отбытия мы сидели возле ледяного костра и разговаривали. Эола так живо расписывала мне некий магический мир, что у меня невольно всё зудело внутри от желания показать и визуализировать рассказ магией иллюзий, как бы это выглядело на самом деле. Но я был пуст. Магии во мне не было, и если бы я пытался выжать из себя хоть каплю, то упал бы в обморок от истощения.

Однако же, как оказалось, мой восторг возымел несколько иное воздействие. При описании мира, где в ущелье расположен прекраснейший из замков, в котором обучаются маги крови, где бывшая пустыня покрыта зелёными лесами, где шапки гор серебрятся не только ледниками, но и охранными магическими батареями, где столица империи спрятана среди отрогов гор, и в центре её покоится древнейшая башня основателя империи — всё это Эола рассказывала столь живо, столь ярко, что малышка на руках у неё задремала, а спустя несколько часов встрепенулась, сказала:

— Мамочка, спасибо! А я видела всё то, что ты рассказывала.

— Милая, ты не могла это всё помнить. Ты была очень маленькой, когда мы там были всего один раз. Климат нам не подошёл, и мы вернулись обратно в свой родной мир.

— Нет, мамочка, я всё помню. Там так красиво! Там всё- всё-всё, как ты рассказывала. А в небе!.. В небе там летают драконы, мама!

Мы с Эолой переглянулись — таких подробностей она не рассказывала. Я же мысленно обратился к Кродхану:

— Твоих рук дело?

— Моих, — коротко отреагировал демон.

— Ты же демон кошмаров. И откуда там взялись драконы?

— Подумаешь, добавил ребёнку радости. Не думал, что ты будешь против. А что, нужно было малышке кошмары насылать? — буркнул демон и перестал отзываться.

С другой стороны, если уж демоны перевоспитывались под влиянием момента и эмоций, используя в качестве силы восторг маленького ребёнка, то кто я такой, чтобы перевоспитывать демонов обратно в маленьких кошмариков? Хотя, судя по тому, сколько было сожрано за три дня магии рассвета, кошмарики там должны были быть ой как не маленькие.

— Как будет время, покажи мне как-нибудь этот сон. Уж больно любопытно, что тобой было создано на основе восторгов моих и ребёнка.

— Хорошо, — пришла волна согласия от Кродхана, и он снова забился вглубь моего подсознания.

Время близилось к полуночи, мы с химерами поднялись в воздух. В то время как Эола вместе с Мако подошли к ретранслятору. Я предполагал, что они будут что-то на нём нажимать либо прикасаться к каким-нибудь рунам. Но нет. К полуночи ретранслятор фонил розово-алой жижей на постоянной основе; это уже были даже не вспышки — казалось, что сам ретранслятор превратился в раскалённую друзу. Не представляю, как можно было его вынуть из земли. Однако же снег и лёд вокруг не плавились.

Мы же с химерами кружили над островом, наблюдая, что же будет дальше. В один момент волна магии рассвета ударила не по поверхности, а в небо огромным алым лучом, внутри которого серебрились мириады небесных звёзд, а затем вокруг этого луча начал формироваться самый настоящий смерч. Смерч этот как будто бы спускался воронкой из воздуха, с неба, из Реки Времени к нашей грешной земле, и в центре этого смерча находилась Эола с малышкой на руках.

В моменте, когда язык смерча лизнул берег острова, ретранслятор полыхнул особенно сильно, так что даже мне пришлось на время зажмуриться. Когда я смог открыть глаза, то заметил, как воронка слизала языком Эолу, Мако и сам осколок, поднимаясь вверх. А алое марево, до того расходившееся по кратеру, принялось стягивать за собой тот самый купол, который накрывал аномалию от вторжений. Как будто бы липкая смола забирала за собой всё, до чего могла дотянуться. Я завороженно следил за неизвестным магическим явлением изнутри купола.

А ещё заметил, что Эола отчаянно жестикулирует, показывая пальцем вверх, чтобы я убирался и случайно не попал в ловушку. Химеры, что есть силы, рвались в воздух, но, кажется, ловушка захлопывалась гораздо быстрее, чем они были способны набирать скорость и высоту.

И в момент, когда казалось, что алая сеть опутает нас всех и утащит за собой, я не нашёл ничего лучше, кроме как открыть Врата Миров к уже известному мне рабочему посёлку. Из-под носа у захлопывающейся ловушки я бросил последний взгляд на Эолу и заметил ошарашенное выражение её лица, как будто бы я сделал что-то совершенно невозможное, одновременно разочаровав и обрадовав её.

Эрги исчезли во вспышке, а вместе с ними исчезла и аномалия. Не было больше купола, лишь зелень хвойного леса, покрытая белыми шапками, выделялась на фоне открытых Врат. Они почему-то всё не схлопывались. Я взирал на белоснежное пятно, видневшееся сквозь портал, и впервые захлопнул его по собственному желанию, а не от бессилия.

Стоило мне это сделать, как вдалеке послышались крики орлов, а ещё спустя минут пять вокруг меня кружил десяток ездовых питомцев Волошина. На одном из них ко мне подлетел Ясенев.

— Ты знаешь, я до конца не верил, что ты окажешься прав. Но на моей памяти это самое бескровное решение чрезвычайной магической ситуации. Считай, что ты принят на работу.

Глава 19

Я мог бы вернуться домой Вратами Миров, восстановив резерв, но это вызвало бы ненужное внимание к моей персоне и раскрыло бы столь тщательно скрываемую мной способность. Мне же хватало и того, что Ясенев до сих пор косился на меня в надежде, что я поведаю ему, каким образом у нас с гориллой произошло налаживание межмировых дипломатических связей. Однако же я