За океаном и на острове. Записки разведчика - Александр Феклисов

Но произошло событие, которое прервало переговоры.

В Англии Фукса назначили главой отдела теоретической физики Научно-исследовательского атомного центра в Харуэлле. Роберт Оппенгеймер, в то время директор Принстонского университета фундаментальных исследований, приглашал его к себе на должность члена совета по научно-исследовательской работе, но Клаус отказался. В начале 1948 года профессор Р. Пайерлс писал директору центра в Харуэлле Дж. Кокрофту: «К. Фукс, вероятно, является первым кандидатом на должность заведующего кафедрой университета по математической физике, если откроется такая вакансия, ибо он один из немногих ученых, кто способен создать сильную школу по теоретической физике». Вскоре Пайерлс предложил кандидатуру Фукса для избрания в члены Королевского научного общества (Академии наук Великобритании). Дж. Кокрофт поддержал это предложение.

Прибыв в Англию, Фукс приступил к розыскам своего отца. Через общего знакомого, известного английского квакера К. Кэтчпула, он направил письмо отцу. Сообщив, что жив-здоров, Клаус написал, что принимает меры, чтобы тот приехал к нему. Одновременно ученый обратился к английским властям разрешить отцу приехать в Англию. Власти задержали приезд Фукса-старшего на целый год.

Вскоре, правда, Клаусу удалось самому приехать в Германию в составе группы английских ученых, которые участвовали в допросе известного немецкого физика Отто Гана, интернированного оккупационными властями. Ган участвовал в работах по созданию атомной бомбы, которые велись в гитлеровской Германии. К. Фукса послали с этой группой еще и потому, что ранее по заданию «Сикрет интеллидженс сервис» он анализировал работу немцев по атомной проблеме.

Во время командировки Клаус впервые за десять лет встретился с отцом.

Осенью 1947 года Эмиль Фукс наконец получил британскую визу для поездки к сыну. Отец остановился в городе Абингдоне, недалеко от Харуэлла. Он прожил там около месяца. Изредка встречался с Клаусом, а большую часть времени посвящал чтению проповедей на собраниях квакеров в различных городах Англии. Затем возвратился в Западную Германию.

Руководство разведки МГБ СССР поручило проводить встречи с Клаусом Фуксом в Лондоне автору этих строк. Однако в атомных делах, к сожалению, я разбирался слабо. Для устранения этого пробела, который мог помешать работе с агентом, мой шеф прикрепил ко мне ученого-атомщика, под руководством которого я изучал устройство и технологию производства атомной бомбы, а также разобрал задания, по которым от Фукса планировалось получить информацию на первых встречах.

Еще перед поездкой в Англию меня принял начальник разведки генерал-лейтенант Савченко Сергей Романович. В обстоятельной беседе генерал особо подчеркнул чрезвычайную ценность К. Фукса, так как создание отечественной атомной бомбы является первоочередной задачей нашего государства. Поэтому все получаемые от него секретные материалы весьма важны для наших ученых. Всю работу с Фуксом глава разведслужбы рекомендовал строить с учетом пожеланий ученого, быть внимательным к нему и всегда помнить, что он является нашим идейным соратником. Превыше всего генерал ставил заботу о безопасности источника. Он строго наказал мне вступать в контакт с агентом только при полной уверенности, что ни за мной, ни за ним нет слежки противника. Не вдаваясь в детали, наш главный шеф предложил присутствовавшему на беседе начальнику отдела Л. Р. Квасникову и мне подойти с максимальной ответственностью к предстоящей работе с Фуксом, творчески разработать нешаблонные надежные способы взаимодействия с ним. Возобновление связи с Фуксом проходило в период, когда «холодная война» достигла максимальной интенсивности. В прессе, по радио и в кино проводилась разнузданная кампания шпиономании с целью прекращения контактов местных граждан с советскими представителями. Увеличивался численный состав служб контршпионажа в Англии и США, усиливались наблюдение за советскими учреждениями, слежка за их персоналом. Контрразведчики в Лондоне и Вашингтоне приступили к углубленной разработке своих граждан, на которых имелись хотя бы небольшие компрометирующие данные — зацепки.

В такое сложное, опасное время только беспредельная преданность Фукса, его огромное мужество и крепкие нервы позволили продолжить тайные встречи с представителем советской разведки и передачу секретных материалов.

В 1947—1949 годах я встречался с Клаусом раз в три-четыре месяца. Встречам предшествовала тщательная подготовка, а план каждой явки утверждался в Центре. Контакты по форме имели много общего: главное состояло в том, чтобы убедиться, что партнеры пришли на свидание без «хвоста». Во время беседы требовалось:

— обсудить обстановку вокруг ученого, чтобы выяснить его возможности и не упустить подозрительные моменты;

— получить от него устную информацию;

— дать задание по подготовке нужных материалов;

— побеседовать о международной обстановке и ответить на вопросы ученого;

— назначить очередную встречу и повторить условия запасных вариантов;

— принять принесенные материалы.

Однако по своему содержанию каждая встреча была не похожа одна на другую. У всех своя специфика — разные места и районы, методы проверки и так далее.

Из проведенных явок мне особенно запомнилась первая. Она планировалась в пивном баре в отдаленном от центра районе Лондона. Хотя район и место встречи были мною тщательно подобраны заблаговременно, я пришел туда за пятнадцать минут до назначенного часа, чтобы еще раз изучить обстановку. Ничего подозрительного не обнаружил. С противоположной стороны улицы стал ожидать появление Фукса. Он прибыл без опоздания и зашел в бар. Я понаблюдал три минуты, не последует ли кто за ним. Нет, никого. Тогда я сам зашел в бар и сразу увидел сидящего за стойкой человека, читающего обусловленную газету. Перед ним стоял наполовину опорожненный стакан с пивом. Этот человек полностью соответствовал имевшимся внешнему описанию и фотографии Фукса. Я сел за стойку, заказал пиво и положил на стойку зафиксированный в условиях явки журнал так, чтобы его мог увидеть агент. В то же самое время я наблюдал за входной дверью. Ничего подозрительного не было. Правда, в бар вошли двое пожилых мужчин, видимо, здешние пенсионеры. Они поздоровались, как старые знакомые, с барменом, взяли пиво и пошли в другой зал, предназначенный для местных жителей.

Как было условлено, Фукс, держа в руке стакан с пивом, подошел к щиту с фотографиями известных английских боксеров. Там уже стояло несколько человек, обсуждавших достоинства спортсменов. Через несколько секунд к этой группе присоединился и я. В обсуждение вступил Фукс и согласно паролю произнес фразу: