7-я книга. День Откровения - Алекс Карр

И вот, как только цензура отошла в прошлое, свобода слова в первую очередь привела к тому, что на эстраду, в литературу, в кинематограф мутным потоком хлынула вся эта лагерная, блатная тематика. Господи, как же мне было противно в те годы включать телевизор или радио и покупать газеты, как тошнило меня от всех этих разухабистых песенок и анекдотов, которые неслись из каждого коммерческого ларька. Но все это было лишь полбеды, куда страшнее было то, что, частенько, матерые деятели культуры и искусства, обращаясь к своей аудитории, не только пересыпали свою речь словечками взятыми из арго, но и яро отстаивали блатное творчество, называя его мощным и уникальным пластом российской культуры. Тьфу, мерзость! И сейчас, почти через миллион лет, мне плеваться хочется, вспоминая этот маразм.

Нет, ребята, я отнюдь не ангел, и моя собственная речь, порой, содержит изрядное количество ненормативной лексики, но я никогда и ни при каких обстоятельствах не стану называть пиджак лепехой, а солнце балдохой. Более того, как только я слышу какую-нибудь блатную балладу о юном уголовнике, мечтающем о свободе, мне так и хочется запустить в голову такого барда пустой бутылкой, так как нет ничего страшнее и опаснее, чем героизация блатного мира, создание мифов и легенд о тех, кто живет по блатным понятиям, а не по общечеловеческим законам бытия. Право же, я вовсе не ханжа и с огромным удовольствием слушаю все ёрнические песенки Нейза, да, и юмор Рашеда я тоже воспринимаю вполне адекватно. Признаться, я и сам знаю их очень много.

Из жизни общества, из его культуры и искусства, очень трудно искоренить блатную тематику, но, в принципе, это можно сделать. Ведь для этого всего-то и нужно сделать, что убедить писателей и поэтов, сценаристов и режиссеров, артистов, наконец, перестать героизировать жизнь всех тех типов, которые так и норовят присвоить себе то, что им не принадлежит, украсть, ограбить, обмишурить путем самого изощренного мошенничества, а так же не изображать их отважными и благородными героями, ведь вы ребята, прекрасно знаете истинную цену всей этой криминальной публики.

Мне до сих пор очень нравится высказывание одного моего друга, матерого и дотошного опера Васяни, Сыскаря с большой буквы: – "Ты можешь сидеть с этим человеком за одним столом в самом шикарном ресторане, он будет одет в костюм от какого-нибудь Версаччи или Кардена и полит самым дорогим одеколоном, а на столе будут стоять омары, всякие там трюфели и наливать он тебе будет французское шампанское, но все равно от этого гада будет нести тюремной парашей, если он не решил навсегда завязать с блатным миром!"

(Мнение, высказанное Эдвардом Бартоном в его дружеской беседе с хантерами из конторы Зака Лугарша)

Галактика "Млечный Путь", планета Земля, государство Российская Федерация, город Москва, головной офис компании "Интерросстрейд", стоящий неподалеку от Киевского вокзала.

Галактические координаты:

В описываемое время

еще не были установлены.

Поясное планетарное время:

19 апреля 2009 года, 16 часов 55 минут

Продолжение рассказа Эдварда Бартона.

Ольга, изображая неловкую позу убитого человека, лежала с дамским "Вальтером" в руках на полу возле лужи кетчупа, неподалеку от столика, за которым я усадил племянника Антипа. Из живого и вполне здорового Огурца, пребывавшего в полном отрубе, мною был изготовлен безмолвный манекен, который сидел за столом спиной к входу, поставив локти на стол и бессильно положив голову на ладони. Справа от него лежал пистолет с полностью расстрелянной обоймой и отодвинутой назад ствольной коробкой. Неподалеку от Огурца, с другой стороны столика, лежал на полу, якобы, окровавленный труп невезучего кик-боксера.

Все это должно было изображать трагическую картину случайной перестрелки, в которой Огурцу была отведена почетная роль ганфайтера из вестерна. Глядя на эту картину было очень легко сделать вывод, что сначала Ольга, любовница Викула, застрелила одного из бандитов, после чего Огурец, в гневе, нашпиговал ее свинцом из своего никелированного "Кольта" с перламутровой рукояткой. Будь я на месте Антипа, я точно поверил бы во все с первого взгляда и не стал особенно задаваться вопросом, а куда это подевались все остальные бандюки вместе с чеченским овечьим князьком и той девушкой, которой они решили заняться на досуге. Раскладывать на полу еще три трупа бандитов я счел слишком рискованным, уж больно неказистый пистолетик был в руках у Ольги.

Ну, а я взобрался под самый потолок прямо над входом и затаился там лицом вниз, словно человек-паук диной в один метр восемьдесят четыре сантиметра, имеющим, не смотря на свои тридцать восемь лет, отлично накачанные мускулы весом в девяносто пять килограмм, уцепившись за металлические штыри руками и упершись ногами в стену. В общем, паучком я был для главаря бандитов очень опасным, как из-за своего характера, так и по причине дикой злости, которая меня просто переполняла ещё по целому ряду причин.

Старик послал мне очередную порцию своей энергии, на этот раз очень щедрую и я, напружинив все свои мускулы, видел очень далеко, чуть ли не до десятого этажа офиса и даже мог заглянуть в соседние дома. Антип, в сопровождении двух рослых телохранителей с военной выправкой, уже вышел из лифта. Он шагал быстрым, легким и пружинистым шагом и уже через минуту каблуки его башмаков застучали по гранитным ступеням лестницы. Телохранители, два крепких парня с короткой стрижкой, одетые в просторные штаны и куртки, не стесняющие движений, следовали за ним чуть позади. Перед дверью Антип остановился и пропустил вперед одного телохранителя, вооруженного короткоствольным калашом. Этот настороженный тип, войдя внутрь кафе, бросил быстрый взгляд на Ольгу, распростертую на полу, и, резко повернувшись назад, коротко сказал Антипу:

– Шеф, Виктор действительно замочил эту суку.

Антип коротко ругнулся и стремительным шагом вошел в кафе. Как я того и ожидал, второй телохранитель вошел вслед за ним. Один телохранитель встал метрах в трех позади своего босса, остановившегося перед несколькими пятнами крови на полу, а второй быстро закрыл двери и тотчас присоединился к нему. В этот момент я уже не цеплялся руками и ногами за потолок, а парил в воздухе на высоте чуть более четырех метров, держа в одной руке "Узи" с глушителем, поставленный на боевой взвод на тот случай если придется стрелять, а в другой руке большой, тяжелый "Браунинг" с лазерным прицелом и здоровенной, прочной рукоятью.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});