Сердце Андромеды, или Чёрный Цветок. Книга первая - Андрей Кров

За годы скитания по Бериану я познакомился с разными школами. Но ни одной земной не знаю.

Рэм смерил взглядом массивную, тяжеловесную фигуру Циклопа, представил, как тот неуклюже делает фехтовальный выпад, за время которого, наверное, можно дважды обежать вокруг Харда, или как этот бугай с ударом кувалды в кулаке скачет, словно Арамис или Д'Артаньян, и ему стало забавно.

— Я не против, дружище, если ты преподашь мне урок. А я поделюсь тем, что умею.

— Хозяин, а ты азартен! Но это неплохо.

Циклоп отломил от дерева две одинаковые ветки, прошёлся по ним ножом и предложил Рэму выбрать одну. Обулк, перекопавший за день тонну земли, полез в трюм отсыпаться. Кумиди было всё равно, чья школа фехтования лучше. Болтун каждую минуту менял цвет кожи и прожигал гриза ненавидящим взглядом.

Для тренировки выбрали место и включили освещение. Болтун, если бы мог говорить, то обязательно произнёс бы длинный спич о необходимости экономить аккумуляторы и высыпаться, чтобы в мозг не лезли бредовые идеи. Но смог только фыркнуть и в знак протеста полез в трюм за Обулком.

Циклоп начал с того, что, прислонив палку ко лбу, прикрыл глаз и замычал что-то себе под нос. Ритуал длился несколько минут. Рэм деликатно ждал, разглядывая фигуру гриза. Его тело представляло собой перевёрнутую пирамиду — широкие прямоугольные плечи и узкие бёдра с короткими кривыми ногами. При такой внушительной комплекции тоненькая палочка в лапах гриза смотрелась как зубочистка.

— Ну что, понеслась? — сказал Рэм.

Закончив шаманить, Циклоп открыл глаз и двумя взмахами палки разрубил воздух — вжик, вжик. Потом принял стойку, ничем не отличную от той, какой пользуются на Земле любители подобных развлечений. Рэм сделал выпад. Хороший, как он полагал, по скорости и хитрости предполагаемого укола — и не заметил, что наткнулся на палку.

— Ха-а, — невольно вырвалось у Рэма, когда Циклоп незаметным движением кисти всадил тупой конец «шпаги» ему в грудь. — Как это ты? Давай ещё.

— Хозяин, будет лучше, если ты наденешь защиту. В КС-е есть два полных комплекта ВП-404.

— Ты думаешь? — Рэм упрямо усмехнулся.

Он повторил выпад, добавив обманный финт, и тут же получил хлёсткий ответ в плечо. На этот раз намного чувствительней.

— Чёрт! Как ты это делаешь?

— Хозяин, прости, но твой земной тренер не владел грулом ни на волосок. Он шарлатан.

— Ладно-ладно, давай ещё, — Рэм не терял надежды зацепить гриза хотя бы разок.

Через полчаса он всё же надел боевую экипировку, которая защищала живот, спину, плечи, голову и делала его похожим на киборга.

— Послушай, это нечестно. У нас неравные условия.

— Не думай об этом. Бей со всей силы. Ты всё равно не попадёшь.

— Циклоп, не надо меня дразнить, а то я врежу.

— Врежь, врежь, мой дорогой хозяин. Скорее Белый Камень сойдёт со всей орбиты, чем гриз проиграет человеку.

«А он умеет подцепить», — подумал Рэм и, выставив вперёд правую ногу, устремился в атаку. Он вспомнил время, когда, выходя на ринг, чувствовал азарт и упрямое желание победить во что бы то ни стало, и этот азарт выручал его в самых отчаянных положениях. Правда, то был бокс, но кто сказал, что спортивный дух ни в счёт? Даже если он проиграет, то проиграет достойно. Через десять минут, весь взмокший, Рэм захотел скинуть сковывающую движения экипировку. Раздражало то, что Циклоп оставался на одном месте. Гриз не наносил удары, а только парировал их с непринуждённой лёгкостью и виртуозностью, будто играл с ребёнком, а не бился со взрослым мужчиной.

— Послушай, Циклоп, если будешь продолжать в том же духе, я обижусь. Давай по-настоящему!

— Прости, хозяин. Если тебе угодно…

Рэм даже не заметил, как очутился на земле.

— Ещё! Давай ещё!

Рэм дважды поднимался и дважды падал. Палка в руке Циклопа, словно смычок скрипача-виртуоза, порхала в воздухе и выделывала немыслимые пассажи. Это было похоже на колдовство. На третий раз Рэм бросил оружие, сорвал с головы шлем и, вытирая пот со лба, сдался:

— Всё, хватит, баста… Обещай, что ты научишь меня! Слышишь?

Циклоп приложил палку к носу и застыл, как часовой на посту, потом высунул розовый язык и вперился в Рэма янтарным глазом.

— Освоить грул за несколько часов невозможно. На Белом Камне его начинают постигать с малолетства, и на это уходит жизнь… Но тебе, хозяин, я помогу. Я покажу основные приёмы и упражнения, а дальнейшее будет зависеть от твоих способностей.

— Я буду стараться, Циклоп, вот увидишь.

2

Тоска по родине… Поначалу это было сравнимо с нытьём зуба — вполне терпимая боль, которая, однако, если зуб не лечить, заканчивается плохо. Со временем выносить ностальгию становилось всё труднее, особенно в неестественной для человека среде — это не одно и то же, что эмигранту на чужбине, но всё-таки на родной планете. Рэм сопротивлялся как мог, выручала Геля — её образ, воспоминания. Становилось как будто легче. На время. Но и для этого нужны были тишина и одиночество, а ностальгия являлась, когда вздумается, без расписания. Занятия с Циклопом неожиданно помогли — память мышц, тела, когда часами тренировался с грушей в спортзале, оттачивая удары, словно переключили сознание, вернули равновесие и твёрдость.

Пока Обулк рыл подземный ход поблизости с лагерем, Рэма тренировал Циклоп. Когда земляные работы переместились дальше, Рэм занимался самостоятельно, не пропуская ни