Британия глазами русского - Владимир Дмитриевич Осипов

«Ай-Си-Ай» двенадцать - дипломированные химики, физики, инженеры. Глава «Шелл» владеет пятью языками. Ее вице-председателем является член Королевского общества - академик. «Ай-Си-Ай» расходует на исследования будущей продукции 18 миллионов фунтов стерлингов в год - больше, чем все университеты Британии, взятые вместе. Министр иностранных дел Селвин Ллойд был сделан в свое время канцлером казначейства - министром финансов и… принял должность как должное. Джефри Хейворт, позже лорд Хейворт, восемнадцать лет возглавлявший английский «сектор» «Юнилевер», к подбору людей относился иначе: «Вы можете изыскать десять миллионов фунтов в два дня, но, чтобы подготовить десять управляющих, нужно десять лет». В Уайтхолле человек с хорошими манерами и по сей день еще имеет известные преимущества перед кандидатом со знаниями. Промышленные концерны устраивают ежегодную «охоту за скальпами» в университетах, выискивая «светлые головы» для своих лабораторий, привлекая их высокими окладами и возможностями к быстрому продвижению. Организация политического правления Британией, механизм Уайтхолла не пересматривались десятилетиями. «Шелл», созданная слиянием компаний Генри Детердинга и Маркуса Сэмюэля всего лишь в 1907 году, в 1959 году пригласила известную американскую фирму экспертов по вопросам эффективности управления производством «Маккинси инкорпорейтед», поручила ей выявить Слабые места в организации корпорации, приняла девять месяцев спустя ее рекомендации и в результате сократила через некоторое время аппарат на четверть. «Семь человек», стоящие во главе «Шелл» (их называют не иначе как с большой буквы), были освобождены от мелочей и сейчас не рассматривают на своих заседаниях вопросы «стоимостью» меньше чем в полмиллиона фунтов стерлингов.

Ни одно из правительственных учреждений не имеет ничего похожего на огромную штаб-квартиру «Шелл» на левом берегу Темзы. В этом внешне утилитарном небоскребе, который подавляет своими размерами Вестминстерский дворец по другую сторону реки, собраны последние достижения управленческой и конторской техники. Электронные машины? Разумеется. Автоматизированная почта? Конечно. Вышколенные курьеры и личные стенографистки? Ни боже упаси: это прошлый век, архаика. Ни один из более или менее старших служащих не должен тратить время на написание документа. Он должен диктовать его. Снять трубку внутреннего телефона, набрать номер. В огромном зале, где-то на другом этаже здания, его сигнал будет автоматически принят свободной в данный момент стенографисткой - одной из ста или около того, - она запишет текст на электронно-стенографической машинке, отпечатает и считает документ и перешлет его заказчику пневматической почтой, нажав соответствующий клавиш на пульте. (Замечу попутно, документ будет строго соответствовать рангу служащего: если вопрос касается суммы ниже той, которой он вправе распорядиться, он отошлет его ниже, сопроводив просьбой «пустяками не беспокоить».)

Пока в Вестминстере и Уайтхолле толкуют о необходимости планирования (а об этом все чаще говорят в западных странах), крупнейшие корпорации изучают потенциальный рынок для своих товаров на годы вперед. Тотчас же после войны в «Юнилевер» сообразили, что отныне на работу пойдет гораздо больше женщин, что у них останется гораздо меньше времени для домашних дел, что они волей-неволей будут искать продукты, готовые к употреблению. И «Юнилевер» перекупила компанию по производству замороженных продуктов «Бердс ай фроузен фуд». В 1964 году корпорация продавала таких продуктов на 50 миллионов фунтов стерлингов.

В 1963 году на прилавках книжных магазинов появилась книга «Британия в 1984 году - прогноз «Юнилевер». Опыт экономической истории будущего». Она была составлена под наблюдением Рональда Брека, который возглавлял тогда департамент экономики и статистики корпорации. Джордж Коул, председатель правления директоров «Юнилевер лимитед», так оценивал эту работу: «Мистер Брек собрал воедино многочисленные долгосрочные прогнозы, подготовленные его департаментом, с целью составить, если это окажется возможным, модель или прототип Британии будущего. Масса статистических данных была обработана для того, чтобы нарисовать как можно более точную картину страны, в которой «Юнилевер» будет продавать свою продукцию огромного диапазона через двадцать лет». Работа Рональда Брека - интересное явление. При совершенном отсутствии помпы и претенциозности она производит впечатление трезвостью подхода, тщательностью выкладок и аргументов, вниманием к неожиданным и второстепенным на первый взгляд, но в высшей степени важным при ближайшем рассмотрении сторонам проблемы. У меня кет здесь возможности анализировать этот прогноз. Думаю, однако, что несколько цитат будут вполне уместны в нашем рассказе.

«Каждый человек имеет два вида потребностей: биологические и психологические… В 1984 году товары длительного пользования будут устаревать не потому, что они перестанут удовлетворять биологическую потребность, но потому, что они перестанут удовлетворять потребность психологическую».

«Учитывая демографические тенденции, указывающие на то, что к 1984 году нация будет заметно моложе, разумно заключить, что число семей возрастет на треть; это будет означать соответствующее увеличение потребности в домах, хотя в среднем и меньших по размерам, чем нынешние».

«К 1984 году число школьников увеличится на 10,5 миллиона человек… Британия станет «яйцеголовой». («Яйцеголовыми» в Англии и США называют ученых.)

«Ввиду огромных капиталовложений на автоматизацию производства и учитывая относительно низкую стоимость рабочей силы, многосменная работа (24 часа в сутки) станет общей практикой в тех отраслях, которые будут автоматизированы».

«Основной чертой в развитии тред-юнионистского движения будет расслоение крупных профсоюзов на мелкие. Британский конгресс тред-юнионов (БКТ) будет терять свою экономическую силу и особенно политическое влияние».

«К 1984 году вполне вероятно, что 5 процентов фирм, занятых в той или иной отрасли, будут давать 80 процентов ее продукции».

Замечу, что подобные прогнозы, хотя и не в столь далекое будущее, составляют и другие крупные промышленные корпорации, разумеется, с основным упором на изучение перспективного рынка для своих товаров, но не забывая о смежных областях и возможностях возникновения совершенно новых сфер активности.

Впрочем, то, что промышленный капитал Британии не взирал на развитие окружающего мира, развалясь в кресле у камина, - не новость. Скрупулезно оценивая перспективы сбыта своей продукции, статистические департаменты корпораций ни на день не упускали из виду и достижения нового мира - бурно прогрессирующего и наступающего им на пятки мира социализма. Своеобразие положения британских промышленных концернов и монополий, однако, в том, что при всем динамическом росте их мощи оли до последних лет не принимали столь же активного участия в непосредственном формировании британской политики, как то характерно для промышленных кругов Соединенных Штатов. Вы, читатель, возможно, обратили внимание, что в главах о власти промышленники почти не фигурируют. И это вовсе не потому, что «по соображениям композиции» данной книги автор отложил их на будущее. И не потому также, что у них нет достаточного веса в «правящих кругах».

Дело тут совсем в другом.

У британских промышленных монополий есть свои рычаги власти, и они знают, как пользоваться ими. Но «со времен войны, - пишет Энтони Сэмпсон, - корпорации мало интересовались парламентом, и очень