Хроники безумного колдуна переродившегося в теле бога 2 - Vincent Bowence

Она разрыдалась, пока я пытался найти подходящее слово, чтобы проникнуться её печалью.

— Почему он так поступил? Почему? — запрашивала Милени, обращая свои глаза к пустоте.

Я, отворачиваясь, размышлял.

— У каждого бывают свои причины, но порой они бывают, неверны и болезненные для близких, — аккуратно произнёс я, пытаясь успокоить эльфийку.

Каждый вздох её был похож на хрустальные капли, разбивающиеся о бездну — мощные, но очень уязвимые. Милени припала к моей груди, а я слегка приобнял девчонку за талию и прижал к себе.

— Ральвел всех созывает, быстрее! — крикнула Галара, проходя мимо нас.

Я и Милени последовали за тёмной эльфийкой. Ральвел, стоял на стене, возвышаясь над нами, готовый к словесной атаке, поднимая всех собравшихся к победе.

— Сегодня погибли наши товарищи, они жаждали лишь мира и свободы для нашей страны. Мы все здесь, чтобы вырвать Милдрейс из лап узурпаторов и снова процветать, — голос мужчины начинал нарастать с каждым словом. Я знал, что его огонь сердца рвётся наружу.

— Мы отправимся в Нолрад, покончим с тиранией! И тогда мы глотнём воздуха свободы! — возглас продолжался. — Вперёд мои братья и сёстры! — громко закричал Ральвел, словно желая пробудить боевой настрой внутри каждого, кто, был рядом.

Эта речь останавливала свет и звуки у нас внутри, старалась воспламенить дух, как редко просыпающееся пламя, готовое к войне. Повстанца начали готовить телеги и лошадей к дороге. Как муравьи, мы собирались в путь.

— Мне сказали прикрепиться к вам, — отозвался вдруг голос Мэлдоса за моей спиной. — Галара сказала, что лучше охраны не сыскать.

— Конечно, мы тебя защитим, Аранольд любого в труху порубит, — улыбаясь, подтвердила Вурса, которая оказалась рядом.

— Хорошо, мы позаботимся о тебе, — ответил я, поддерживая безмолвное доверие Мэлдоса.

Обозы и конница тронулась в путь, покидая развалины Норхи. Все мы держали путь в Нолрад, который находился довольно недалеко, и мы поспевали к коронации. Солнце было уже в зените и слепило своими яркими лучами.

Солнце в зените излучало яркие лучи, которые слепили меня. Ослепительная белизна стен города постепенно приближалась, идущая навстречу нам, войскам повстанцев. Но взгляд наш был затянут в тёмные дали стального блеска: армия, как густой чёрный слой облаков, окутала вход в город. Около двух тысяч солдат, словно одержимые, выстраивались, держа свои, шиты наготове и копья под углом, готовые к бою.

— Что будем делать? — вырвалось у меня вполголоса. Сердце забилось быстро, словно предупреждая о грозящей кровавой битве.

— Командир Архевор отвлечёт внимание войск врага, — произнёс Ральвел, его голос был мелодией надежды, звучащей в безмолвии. — Мы с небольшим отрядом обойдём стены на западе под прикрытием магии сокрытия и найдём тайный проход.

В этом мгновении среди непроницаемого молчания я ощутил даже лёгкую дрожь в воздухе. Как будто сами ветры, гонимые нашей волей, утихли, замерли в ожидании происходящего. Вскоре обоз остановился — громовые колёса телег, наконец, затихли. Повстанцы заняли свои места, а мой внутренний мир остался в ожидании. Вурса, Аранольд и Милени были рядом, их глаза светились настойчивостью, и это придавало сил.

К нам подоспели Ральвел и Галара с Мэлдосом. Словно сойдя с иного плоского мира, эльфы увлекли нас с собой.

Наш отряд начал двигаться к городу, покров магии окутывал нас, словно густой туман. С каждой минутой мы обходили стены замка, оставлял всё дальше позади армии, которые вот-вот сойдутся в битве. Мы оказались возле стальных небольших ворот в городских стенах. Эльф поднёс ключ, который достал из-под мантии, и вставил в замочную скважину. Дверь поддалась его прикосновению, словно нас уже ожидают в гости.

— Мы могли просто выломать решётки, — произнесла Аранольд.

— На этих воротах наложены руны обнаружения, — объяснил Ральвел, его голос булькнул, как грубые воды подвалов. — Это — не просто преграда; они служат для предупреждения стражи.

Мы спустились в тёмное подземелье. Коридор подбирался стоном к нам: сырая земля под ногами, запыливший камень стены вызывали треск, вся структура угрожала развалиться при каждом шаге. Милени, сжав кулаки, охватила пространство невидимым светом, а от этого мерцания яснее проявлялись формы теней.

— Почему так воняет?! — не удержалась Вурса, её сильный звериный нос почувствовал затхлую милость Подземелья.

— Здесь раньше была канализация, — ответил Ральвел. — Эльфы скидывали сюда отходы и даже тела мертвецов.

Эти слова заглушили во мне все вопросы. Мы наткнулись на дверь, строгое дерево не поддавалось рукам. Аранольд воротила губы в недоумении, когда мы преодолели её сопротивление хорошим толчком.

Свет пробился, когда мы поднялись по лестнице, и свежий воздух обволакивал наши лица. Дорогие глаза заполнило призрачное сияние; плотность городских улиц встречала подобно слепящему свету. Скопления людей дрожали, перешёптываясь, будто испуганные звери, снова погруженные в реальность.

На возвышенности возносилось величественное здание совета Милдрейса. Округлые формы, золотой купол, четыре белоснежные башни — всё это выходило из тумана, словно из грёз, но здесь не было места для мечты. Люди продолжали напрягать имущество взглядов на наши фигуры. Каменные двери, украшенные резьбой невиданного зверя, заколебались перед нами, притягивая на себя силы, которые ожидали своего часа.

С каждым шагом острота ожидания становилась ощутимее. Лестница из белого мрамора манила к себе, излучая силу и красоту. Сады вокруг создавали контраст мягкости зелёных листьев и жёсткости камня, но каждый цветок, каждое колебание травы дышали страхом перед надвигающейся бурей.

Перед могучими воротами, обитавшими в стенах Совета, стояли четыре стражника, их золотые доспехи ярко сверкали на солнце. Каждое движение их было уверенностью и властью — перья на шлемах взмывали, как гордые знамёна. Я инстинктивно потянулся к кинжалам, но Ральвел с яростью в глазах схватил меня за руку и стиснул.

— Нет, — произнёс он иронично-напористою — Мы не на войне с Советом, а идём разоблачить узурпаторов.

С его власти, расправляющейся как лёгкий ветер, я убрал оружие в ножны, зная, что не противостою своему товарищу. Надо было действовать иначе.

— Рывок! Рывок! Я резко сократил дистанцию и нанёс чёткие удары в тёмные уголки сознания стражников, заставив их тела, согнуться от внезапного удара, а копья упали на пол с глухим звуком. Они были без сознания. Мы приоткрыли двери зала Совета, и глухие эхо шагов заполнили пространство, проникая в великолепие, окружавшее нас.

Зал поражал, словно мрачный дворец мечты. По центру, окружённый благородными амбре с красными подушками, стоял