Янтарное сердце - Елена Михалёва

в этих стенах после моего отъезда у тебя был самый высокопоставленный защитник.

Керика подмигнула.

– Иди спать, уже поздно, – тетушка неторопливо побрела по коридору дальше. – Сладких снов, крошка.

«Крошка» дернула бровью. Она еще какое-то время смотрела чародейке вслед, пока та не скрылась во мраке. А потом тряхнула волосами, отгоняя навязчивые мысли.

– Это просто невозможно, – прошептала женщина себе под нос. – Мне привиделось. Привиделось.

Гвин еще раз огляделась по сторонам и, убедившись, что никого нет, вышла в коридор. Она тихо закрыла за собой дверь и направилась в гостевое крыло. Адептка старалась ступать бесшумно, то и дело прислушивалась к шорохам. Но замок спал. Лишь на лестнице она услышала, как вполголоса переговаривались стражники этажом ниже, делая обход. Но на жилой этаж они не пошли. Поэтому Гвин беспрепятственно миновала лестницу и еще один коридор, который круто забирал левее. Она остановилась у поворота, чтобы заглянуть за угол.

Там коридор расширялся. По его центру тянулась мягкая ковровая дорожка винного цвета с серыми узорами. Вдоль одной стены расположились массивные двери в гостевые спальни, а противоположную занимали окна с тяжелыми портьерами такого же темно-бордового оттенка. Ни один канделябр в такой час не горел, но света из окон, яркими снопами падающего на пол, было достаточно. Луна приобрела нормальный оттенок, поэтому этот свет казался серебристым и каким-то нереально чистым.

Ближняя дверь вела в комнату, которую занимал Крис, следующая должна была стать комнатой Керики, но в нее поселили Ивроса. За нею следовали покои Корвесов, а за ними – особо богатые комнаты тети и архимага. К счастью, вход в отцовскую спальню был последним, а вот до Норлана, напротив, было рукой подать.

Гвин с волнением набрала в грудь побольше воздуха и сделала несколько шагов к заветной двери. Однако дойти не успела.

В тот момент, когда она проходила мимо комнаты ВарДейка, одна из створок распахнулась, и из нее выскользнула худенькая женская фигурка с растрепанными волосами и тонкой белой шалью поверх ночной сорочки. Еще бы чуть, и она бы столкнулась с адепткой, но замерла перед ней в ужасе.

Глаза девушки округлились, а тоненькие пальцы судорожно запахнули шаль на груди. Если бы не окружающий сумрак, наверняка было бы видно, как густо покраснели девичьи щеки. Несчастная спешно потупила взор, присела в реверансе и не придумала ничего, кроме как пролепетать:

– Доброй ночи, ваше высочество.

Она торопливо обогнула изумленную Гвин и чуть ли не бегом устремилась в сторону жилого крыла.

– Доброй ночи, Рослин, – растерянно ответила адептка, провожая ее взглядом.

А затем она обернулась. К тому, кто стоял на пороге возле открытой двери.

Крисмер ВарДейк глядел на женщину с хитрой ухмылкой. На нем были лишь штаны и больше ничего. На обнаженном торсе поблескивали бисеринки пота. Гвин скользнула взором по широким плечам и рельефным мускулам, по рядам рун на крепких предплечьях, по печатям – сложному колесу из символов над сердцем и дракону на правой части живота. Две последние она помнила. А дракона и вовсе несколько лет назад наносила своими руками.

Обсидиановый ящер, сотканный из переплетения тонких линий, будто в поклоне опускал рогатую голову к длинному извивающемуся хвосту, кончик которого исчезал за поясом брюк. Его раскинутые перепончатые крылья полностью состояли из витиеватого сплетения рун – самых сильных охранных знаков, которые Гвин знала на тот момент. Она влила в этого дракона так много магии, как только могла. Он не был идеален. Любой мастер рун средней руки сделал бы лучше, не говоря уже о Керике. Но отчего-то ВарДейк сохранил его. Не свел за столько лет. Лишь немного подновлял, когда узор начинал бледнеть.

Чувство, что Крис не изменился, настойчиво грызло разум. Ни в чем не изменился.

Адептка сердито поджала губы и втолкнула заклинателя в его комнату, спешно закрыв за собой двери, пока их никто не увидел.

Как она и предполагала, внутри обнаружились изрядно помятая постель, жарко натопленный камин и острый запах чужой близости.

Гвин быстро шагнула к адепту, который попытался с тихим смехом попятиться от нее. Женщина замахнулась, чтобы наградить его хорошей пощечиной, но Крис перехватил ее запястье. И тут же стальной хваткой сжал и второе, помня о том, что удар слева у старой подруги тоже весьма неплох.

– Ты что творишь? – он со смехом удержал ее, не давая освободиться.

– Это ты что творишь? – зашипела Гвинейн. – Какого дьявола было соблазнять эту дурочку, ВарДейк? Она же еще совсем девчонка! Да к тому же благородная! Не мог залезть под юбку к служанке?!

Гвин снова дернулась, пытаясь вырваться, но Крис развел руки в стороны, не давая ей даже пошевелиться. В его голубых глазах горел азарт.

– Успокойся, вишенка, и прекрати драться, – его тон звучал шутливо, хоть ничего веселого Гвин в этой ситуации не видела. – А тебе не приходило в голову, что я просто решил остепениться и мне больше не нужны смазливые служанки и хорошенькие адептки?

Гвинейн презрительно фыркнула.

– Ты не с того начал, в таком случае. – Она гневно сузила глаза, рванулась и попыталась наступить ВарДейку на ногу. Тот терпеливо увернулся.

– Тебе-то что? Ты ведь явно шла не ко мне, – прошептал он, подавшись к ней.

– Тьма тебя раздери, отпусти уже, – процедила Гвин. – Как ты не понимаешь? Ее нельзя было трогать!

Крис чуть наклонил голову, любуясь горячим возмущением подруги.

– Рослин – хорошая чистая девушка, – продолжала Гвин. – Деревенская аристократка. Она живет в мире влажных девичьих мечтаний о большой любви. А ты! Ох, что же ты натворил? – Она сокрушенно вздохнула. – И давно это у вас?

ВарДейк отпустил ее и сделал пару шагов назад. Адептка растерла запястья, сердито глядя на него в ожидании ответа.

– С самой первой ночи после нашего приезда в Высокий Очаг. – Он поднял руки и отступил еще дальше. – Но клянусь, что я ее не соблазнял. Она сама пришла ко мне первый раз посреди ночи. И я не смог ее прогнать. Она была так свежа, нежна и хорошая собой, что я просто оказался не в состоянии отказаться. И с тех пор Рос приходит каждую ночь и уходит до рассвета…

– Кто-нибудь еще знает? – перебила его Гвин.

Все эти смущенные взгляды леди Халлен, ее бледность и круги под глазами – все вставало на свои места. У ее недуга было имя. Звали его Крисмер ВарДейк, будь он неладен.

– Нет, конечно, – заверил мужчина.

Он поднял с пола рубаху, отряхнул и натянул через голову.

– Прекращайте это, ты слышишь меня? – Адептка нахмурилась. – Если хоть кто-нибудь узнает, будет беда. Для девушки –