Лондонский туман - Кристианна Брэнд

Дойдя до середины подъездной аллеи, Мелисса увидела свет, когда парадная дверь распахнулась и окутанная туманом фигура спустилась с крыльца и двинулась к воротам. Звуки быстрых, но неуверенных шагов становились все слабее, пока не стихли вовсе...

Следующим вечером они сидели на скамейке возле церкви на Хэмилтон-Террас.

— Полиция еще не приходила к тебе домой, Деймьян?

— Нет. Они не должны прийти, если только ты не сказала...

- Я не упоминала твоего имени и никому не говорила, что ты был там вчера вечером.

— А о чем они спрашивали тебя, Мелисса?

— Только где я провела вечер...

Она солгала им о том, где провела вечер, а Деймьян велел ей ничего не говорить о том, что он был в их доме. Потом он сунул руки в карманы — чтобы не касаться руки убийцы — и зашагал прочь. Мелисса догнала его, робко притронулась к рукаву и сказала «спасибо» — не за его сострадание и не за то, что он не «настучал» на нее полиции, а за то, что, будучи истинным рыцарем, убил человека, который, как ему казалось, причинил ей вред.

— Как насчет ваших пальто и шляпы? — осведомился Чарлзуэрт. — Вы же не оставили их в доме.

— Шляпы на мне не было — я никогда ее не ношу, а пальто она не дала мне времени снять.

— Ясно. А ботинки мистера Херви? Как он вообще пролез в эту историю? Или он Белый Кролик{38}?

— Белый Кролик? — переспросил Деймьян. — Нет, он один из наших жильцов.

— И это его ботинки?

— Теперь его.

— Вы имеете в виду, что во время убийства они были вашими?

— Да. Понимаете, после убийства я поменял их...

— Потому что на них была кровь?

— Да. Я... ну, споткнулся о труп, когда выбегал из холла... Очевидно, я был немного потрясен, — виновато сказал Деймьян.

— И испачкали ботинки кровью?

— Да. Если на обувь попала кровь, бессмысленно пытаться смыть ее, — объяснил Деймьян тупоголовому британскому полисмену. — А избавляться от испачканной обуви тоже нет смысла, потому что другие люди о ней знают. Мать начала бы спрашивать, куда я дел свои ботинки, тем более что они были совершенно новые. Поэтому единственным способом было спрятать их туда, где люди бы видели их, но не обращали на них внимания. У мистера Херви были такие же ботинки, как у меня, — когда он приобрел их, то посоветовал мне купить такие же и повел меня в свой магазин. Ничто не могло связывать убитого француза с мистером Херви, и я подумал, что, если полиция когда-нибудь свяжет его со мной, то они могут прийти и посмотреть на мои ботинки, но не станут смотреть на ботинки мистера Херви. Поэтому я тайком поменял их, написав на его ботинках чернилами мои инициалы. Очевидно, нога мистера Херви на полразмера меньше моей — все это время его ботинки мне чертовски жали и натерли жуткие мозоли. А мои, должно быть, оказались бедняге велики. — Деймьян простодушно смотрел в глаза Чарлзуэрту.

— Если это все, — вмешался мистер Грейнджер, ~ то разбирайтесь сами, а я возвращаюсь в зал.

Чарлзуэрт рассеянно кивнул. Деймьян, измученный потоком слов, воспользовался паузой, чтобы оценить эффект.

— Что теперь будет с Мелиссой, инспектор?

— Кто знает, что будет с ней и с вами? — Чарлзуэрт пожал плечами.

— Ну, мне все равно, что будет со мной. Не знаю, как я мог выдать то, что она расправилась с этой скотиной. Во Франции к ней бы отнеслись снисходительно — назвали бы это «преступлением на почве страсти». Думаю, даже доктор Эдвардс и Томас Эванс примирились бы с этим. Но когда она начала обвинять Матильду, которая спасает птиц от кошек и вытаскивает мышей из мышеловок, я не мог выдержать. Что случится теперь?

— Ну, для начала мы проверим вашу историю...

— Проверите?

— Вы, кажется, не сомневаетесь, что ее примут безоговорочно.

— Но, черт возьми, ведь это правда!

— Во всяком случае, объяснение.

— Объяснение чего?

— Того факта, что на ваших ногах была кровь Рауля Верне.

- Но я же сказал вам, что его убила Мелисса!

Чарлзуэрт улыбнулся и пожал плечами.

— В данный момент она, несомненно, говорит то же самое о вас.

Деймьян умолк — его лицо выражало детскую обиду и испуг. Наконец он расправил плечи, скривил рот в злой усмешке и протянул руки для воображаемых наручников.

— Понятно. Так вот в чем состоит ваша игра. Убрать с дороги еще одного опасного красного!

Чарлзуэрт подумал, что он себе льстит.

Свидетель-эксперт, ожидавший два дня, чтобы дать показания, и понимающий, что шанс сделать это сегодня становится все более призрачным, выскользнул из зала позвонить жене и велел ей послать ему телеграмму. Под конец затянувшегося пребывания Мелиссы на свидетельском месте прокурор поднялся и заявил, что доктор Брай- тли получил срочный вызов, и, если судья и защита не возражают, он бы хотел выслушать его показания теперь. Судья Риветт, подавив мысль, что в данной ситуации все свидетели могли бы одновременно занять отведенное им место и давать показания в унисон, ответил, что если защитник согласен... Мистер Дрэгон встал, произнес «конечно, милорд» и сел снова. Доктор Брайтли направился к свидетельскому месту, а Чарлзуэрт кивнул инспектору Кокриллу, встретился с ним в коридоре и достал сигарету.

— Если я сейчас не закурю, то свихнусь окончательно. Слушайте, что вы подразумевали, сказав: «Не беспокойтесь. Я все улажу».

— Только то, что я сказал, — ответил Кокки.

— Вы имеете в виду, что знаете...

— Не знаю. Только догадываюсь.

— Понятно, — разочарованно протянул Чарлзуэрт. Подходящее время играть в загадки! Похоже, старик уже пережил свой расцвет.

Кокрилл устремил на него из-под бровей озорной взгляд карих глаз. Не в первый раз ему приходится «все улаживать» для мистера Чарлзуэрта, но молодежь никогда ничему не учится.

— По-вашему, я не в состоянии это сделать?

— Каким образом, если вы даже не знаете убийцу?

— Я думаю, что убийца встанет в зале суда и все расскажет сам.

Томас, Тедвард, Деймьян Джоунс, Матильда, Мелисса, старая миссис Эванс...

— Да неужто?

— Надеюсь — при должной обработке.

— Томас Эванс был освобожден от подозрений; доктора Эдвардса наверняка признают невиновным; Мелисса и этот парень, Джоунс, исключают друг друга; старая