Та, которую я... (СИ) - Аверков Дмитрий

Держался он без всякой робости, его самоуверенность так и выпирала из впалой груди.

Никто из знатной семьи не вышел его встречать. Для них он всё еще был никем, пока не доказал обратного. К моему удивлению, и Лили, возможно, приходящаяся ему сводной сестрой, не соизволила даже полюбопытствовать.

Балистар где-то задержался, и его сын взял встречу почетного гостя на себя. Балисгор подошел к парню, учтиво поздоровался и жестом пригласил проследовать за ним.

Я даже кивать не стал этому проходимцу. Правда, понимал, что если у него дело выгорит, то мне он припомнит и такую мелочь.

Балисгор повел Акакия знакомиться с Родовым Очагом, а я, позабыв, что докучливой Марфуши в моих покоях уже нет, привычно расположился на скамейке в приусадебной аллее.

Вот о ком говорил прежде князь Эдуард, когда упоминал о том, что намечается Ритуал Пожалования. И Балистар не врал, когда предупреждал, что можно стать посмешищем для всех, если Очаг меня не примет. Его сын сейчас всё это подтвердил.

Так у меня и крови нет ни капли от семейства Даарр.

Хорошо, что я сгоряча сразу титул не принял. Ходил бы по княжеству непонятно кем. Конечно, князь меня бы не унижал и уж точно на каторгу вряд ли бы отправил в ближайшее время, я ведь Аделаиду спас.

Но при любом раскладе, как я уже уяснил с максимальной уверенностью, принимая титул, ты становишься либо аристократом, либо шутом.

Без дополнительных вариантов.

Глава 24

Меня охватило жуткое волнение.

Я понимал, что князь предложил мне большее из того, что он мог дать. Но зачем он это сделал, если заранее известно, что затея обречена на провал?

Я с нетерпением дождался, когда Балисгор выйдет из усадьбы и отправится к себе. Перехватил его и прямо спросил:

— Почему князь предлагал мне пожаловать титул, коль очевидно, что никакого отношения к роду Даарр я не имею?

— Во-первых, вопросы крови — весьма сложная и запутанная история, — отозвался сын хранителя. — А во-вторых, предугадать решение Родового Очага никто не в силах. Бывали случаи, когда Очаги отвергали прямых потомков и одаривали своей милостью инородцев. А ты ведь княжну от верной смерти спас. Вполне возможно, что именно за этот поступок Очаг семьи Даарр тебя примет.

— А ему, источнику, откуда знать, что я сделал? — иронично хмыкнул я, а сам подумал: «Вот же черт! Очаг меня насквозь видит и в курсе всего того, что я вытворяю, несвязанного с применением магии?! Да не может такого быть!»

— Видно, он как-то обо всем узнает, — расплывчато сказал Балисгор и пошел дальше.

Интересный поворот.

Получается, что Очаг мне уже выписал «индульгенцию»? На службу принял, несмотря на то, что я его сильно разозлил, когда приходил к нему с тем странным амулетом.

Выходит, можно и рискнуть.

Но я всё же посмотрю сначала, как будут разворачиваться события с этим самым Акакием. Правда, и обидно, что этот замухрышка просто так титул отхватит, без всяких усилий, а я по-прежнему останусь служивым. Он еще и помыкать мною начнет на правах члена семьи.

Я заметил как Аделаида — воинственная и изящная — вышла на площадку для тренировок, поблескивая, как уже казалось, позабытыми наколенниками и налокотниками. Она снова вернулась к своей прежней жизни. С ней — трое стрельцов, в качестве боксерских груш. Не хотелось попадаться ей на глаза и под горячую руку — вдруг она решит заодно и мне навалять для профилактики. А отказаться и улизнуть — точно не получится.

Рванул внутрь здания. В холле чуть было не столкнулся с князем.

— Алексей, не надумали? — спросил он, вскинув бровь. — Быть может, тоже пройдете все необходимые испытания?

— Спасибо, ваше сиятельство, но пока не уверен в своей готовности, — быстро ответил я.

— Как скажете, — князь заглянул мне в глаза. — А вот я в вас уверен. Дело даже не в моей благодарности, нашему роду пригодился бы такой боец, управляющий фамильной магией. Вы всё же хотя бы для собственного интереса поприсутствуйте на каждом из этапов. Увидите, что ничего страшного в этом нет.

— Благодарю, ваше сиятельство, — поклонился я, и мы разошлись.

Я заглянул в первую же дверь. «Самозванец» в охотку набивал брюхо. Вместе с семьей за стол его пока не пускали, но в обеденном зале он уже мог трапезничать.

Чего я искал? Просто слонялся от безделья? Да нет. Что-то во мне не находило себе места: не давало покоя и рвалось наружу. Только вот что это — я никак не мог разобраться.

Ведомый неизвестной силой я устремился к Родовому Очагу. Возможно, и не было никакой внешней силы, просто я сам пожелал взглянуть на источник.

Я приблизился к Очагу вплотную. Его свечение оставалось неизменным.

«Ну вот! Опять сам себе понапридумывал черт знает что», — разочарованно решил я и собрался было уходить, но внезапно яркий язык пламени вырвался наружу и коснулся моего служебного кольца. Я с удивлением уставился на него — сияние кольца изменилось: было не фиолетовым, как прежде, а кроваво-красным. Такого раньше ни у кого я не видел. Кольцо вдруг полыхнуло так ярко, что на мгновение я ослеп.

А когда проморгал глаза и стал различать очертания и окружающие предметы, поторопился убраться оттуда.

У меня из-за таких непонятных «экспериментов» Родового Очага с моим кольцом, даже волосы на затылке дыбом встали.

О, Вселенная! Где же это дурацкое пятно, которое вернет меня обратно домой?!

Я помчался в свои покои. Сумрак уже настойчиво лез в окна. Я попытался снять напугавшее меня кольцо, но оно словно приросло к пальцу.

«Неужели когда Балистар во время обряда восклицал о сращивании кольца и служивого, это произошло в буквальном смысле?!» — завихрилось в голове.

Меня заколотило нервным ознобом, я схватил наугад какую-то книгу в комнате-библиотеке и завалился на кровать, не раздеваясь. Открыл книжку, полистал немного и забылся тяжелым сном…

Утром никто вызывающе не гремел чайной посудой и не будил меня всякими прочими раздражающими способами — еще один плюс, оправдывающий избавление от Марфуши.

Долго приводил себя в порядок, наслаждаясь тишиной и одиночеством, а затем спустился вниз.

Встретил Балисгора. Тот с озабоченным видом поинтересовался:

— Ты пойдешь на испытание?

— Можно глянуть, — без особого стремления ответил я.

Сын хранителя пояснил мне, что один из этапов церемонии — заревой — я уже благополучно проспал. На заре потенциальный аристократ отказывается от своей прошлой жизни простолюдина и очищается первыми лучами солнца.

Да там ничего интересного и не было. Правда, все дворовые собрались, чтобы поглазеть, как будущий аристократ простоит минут двадцать неподвижно, обратившись лицом к восходящему солнцу и раскинув руки в стороны.

Понятно, что люди показали ему свою поддержку, чтобы он относился к ним также заботливо, если вдруг скоро станет их господином.

Следующий этап — «Торжество шпаги» — пройдет в родовой усыпальнице. А суть его — проверка на благородную кровь. Там уже знать будет присутствовать.

— А где сейчас этот… Акакий? — уточнил я с совсем нескрываемым пренебрежением.

— Ты не поверишь, — тихо засмеялся Балисгор. — Он сейчас обжирается особыми ягодами.

— Зачем? — удивленно спросил я.

И сын хранителя, давясь смехом, сам явно недавно узнал о такой хитрости, рассказал, что перед обрядом кровопускания всех кандидатов кормят ягодами, которые временно окрашивают кровь. Возможно, раньше у аристократов и была голубая кровь, но это давно уже не так.

Я до полудня пробездельничал, поторчал на полигоне, лениво дубася соломенное чучело и наблюдая, как Прохор обучает новобранцев. Наша армия служивых пусть медленно, но все же росла и укреплялась.

Прохор подозвал меня, чтобы я как уже побывавший в переделке, сказал рекрутам несколько воодушевляющих слов. Но тут неожиданно появился улыбающийся во все лицо Гришаня. Его жрицы довольно быстро поставили на ноги. И я с удовольствием передал его в руки новобранцев. Гриша засиял при виде уставившихся на него внимательных глаз и принялся обстоятельно повествовать о наших недавних подвигах.