Морозные узоры: Стихотворения и письма - Борис Садовской

10. АЛЕКСАНДР ПЕРВЫЙ

Удары погребальные пробили.Кровь брызнула на царский багрянец,Поникла Русь, предчувствуя конец:Самодержавный рыцарь спит в могиле.

И все на сына взоры обратили.Увы, тяжел наследственный венец:Два мученика – прадед и отец —Скитаться Александра принудили.

Антихристовых ратей знамена,Париж и Вена, лесть Карамзина,Декабрьских дней грядущие тревоги.

Стремился он, не зная сам куда,Чтоб сказочно исчезнуть в Таганроге,Но призрак жив и будет жить всегда.

11. НИКОЛАЙ ПЕРВЫЙ

Но призрак жив и будет жить всегда.О Николай, порфиры ты достоин,Непобедимый, непреклонный воин,Страж-исполин державного гнезда!

В деснице меч, над головой звезда,А строгий лик божественно-спокоен.Кем хаос европейский перестроен?Сжимает пасть дракону чья узда?

Как в этом царстве благостного мираОкрепли кисть, резец, перо и лира!Как ждал Царьград славянского царя!

Но черная опять проснулась сила.И, торжествуя смерть богатыря,Чудовище кровавое завыло.

12. АЛЕКСАНДР ВТОРОЙ

Чудовище кровавое завыло,Ему внимает Александр Второй.Что сыну завещал отец-герой,Всё малодушным позабыто было.

Свобода-ложь, как коршун, разорилаСтолетиями выкованный строй.Царь тешился двусмысленной игройПока под ним земля не заходила.

И поздно оглянулся он с тоской:Враги несметны, как песок морской,Друзья и слуги сражены обидой.

Где бил фонтан – болотная вода.Предатель-царь наказан Немезидой,Подземный гул не стихнет никогда.

13. АЛЕКСАНДР ТРЕТИЙ

Подземный гул не стихнет никогда.А кто сберег от взрыва храм народный?Ты, Миротворец, витязь благородный,С душой поэта чистой, как слюда.

Тебе кричали: нет, – ты молвил: да,Пора ладье умерить ход свободный,И тихо Русь повел по глади воднойМеж рифов, скал, среди обломков льда.

Кто был тебя сильнее в целом мире?Ты указал железный путь к Сибири,Зарю твою пел вещий лебедь Фет.

Хозяйственную мощь земля копила.Но в полдень опочил монарх-атлет,И расцвела священная могила.

АВРЕЛИЯ

Аврелия, твое торжественное имяЯ в голосе веков как эхо узнаюНе Амалтеи ли таинственное вымяВскормило простоту твою?

Обоим нам сродни кормилица Зевеса.Во мне козлиные ухватки и черты.Я верный твой сатир, но в темной чаще лесаМеня не замечала ты.

О, спутанный клубок кудрей над тонкой бровью,Медовым лепестком упавший на висок!Алел вечерний сад, цветы пылали; кровьюКазался розовый песок.

Дыша ревнивою и вещею грозою,С заката наступал неотвратимый час.Нож страсти занесен над жертвенной козою,Но ты не опустила глаз.

Аврелия читала.На солнце пруд дрожал.Павлинье опахалоКурчавый раб держал.Распущенные сзадиИ на плечах у нейЧуть золотились прядиСверкающих кудрей.

Аврелия зевнула.За садом крики жаб.Одежды распахнула.Их принял черный раб.И долго отражаласьКрасавица в пруде,То в воду погружалась,То плавала в воде.

Аврелия усталаИ села вновь читать.Павлинье опахалоЗадвигалось опять.Распущенные сзадиИ на плечах у нейЧуть золотятся прядиНевысохших кудрей.

Она в саду дремала на ковреИ таяли в закатном янтареЕе черты.А я, с волынкою, в кустах.Кругом на голубых листахЦветы.

Волынка завывает и поет,Рыдает, замирает и зовет.И на ковреАврелия приподнялась.Ночная птица ПронесласьК заре.

Раскрылся жадный неподвижный взгляд.Как хищно зубы мелкие блестят!Она встает.Она идет, она бежит.Волынка радостью дрожит,Поет.

Секира времени, как смерть, неумолима.Волчицы вскормленник, сдержи победный шаг:Уже на головнях разрушенного РимаСвои шатры раскинул враг.

Рукой безбожника поруганы святыни.Скорей, прекрасная Аврелия, бежимНа узком корабле по голубой пучине.Не возродится гордый Рим.

Ты помнишь ночь, пожар? Безумными прыжкамиК заливу я тебя бесчувственную мчал,А варвар бешеный, грозя, летел за намиИ задыхался и кричал.

В плече моем стрела, но я призвал Венеру:Спаси рабов твоих, владычица любви!Шатаясь, чуть живой, узнал свою пещеруИ пал на камни весь в крови.

На востоке морская полоска.Под ногами гнездятся кусты.Свод пещеры угрюмо и жесткоВиноградные кроют листы.

Осторожною козьей походкойТы скользишь по тропинкам глухим.В темных складках туники короткойЕще муксусом веет былым.

Ты приносишь мне древние свитки,Свежий хлеб и корзину с вином,И в рубиновом жарком потиреСтарый мир отражается сном.

Море жизни, смиряясь, немеетПред зарей невозможных надежд.Умирающим муксусом веетОт печальных и строгих одежд.

Пей, Аврелия. БылоеПодымается в вине,Точно царство водяноеВ ясной глубине.

Вьются ласточки крикливо.Ты забыта, я разбит.Что ж молчишь ты сиротливоУ моих копыт.

Пей, Аврелия. МечтамиВновь былое оживим.Снова встанет перед намиВеличавый Рим.

Полководец-триумфатор,Грозный консул, жрец седойИ печальный императорС гордою женой.

Кто ж из сладостного кубкаЛьет нам горькую струю?Мир трепещет, как голубка.Увидав зарю.

Но цветут многообразноЭти губы и глаза,Эта полная соблазнаЖенщина-коза.

Ты говорила мне: от пепла и развалинУйдем в счастливые, блаженные леса.Забудем родину, где человек печаленИ равнодушны небеса.

Аврелия, с тех пор как ты меня узнала,В тебе и родина и счастие мое:Ведь с Капитолия давно уже упалоПобедоносное копье.

Нет, Цезарь не придет, и в римлян я не верю:На граждан мировых, зевая, смотрит мир,Потомок Августа спешит навстречу зверюИ стал патрицием сатир.

Мой Рим – Аврелия. О чем же мы тоскуем?Мгновенно набежит последняя гроза,И мне уста твои прощальным поцелуемЗакроют бледные глаза.

В НОВОДЕВИЧЬЕМ МОНАСТЫРЕ