Открой чакры, или умри! - Константин Дмитриевич Денисов

постепенно становится всё более и более опасным, и мы ничего не можем с этим поделать. Но есть много мелочей, которые меня очень напрягают, но никак не сложатся в одну общую картину. Что-то происходит, но я не могу понять, что именно. Даже наш купец намекает, что возможно скоро прекратит рейсы сюда, потому что это становится слишком опасно. В следующий раз придёт, но то, что начинаются такие разговоры, внушает опасения.

— И что будет, если убежище перестанут снабжать продуктами? — спросил я.

— Ничего! Это необязательная опция. Просто снабжение позволяет нам здесь создавать некое подобие гостиницы и кафе. Но суть убежища не в этом. Оно всё равно будет безопасным местом, которое защищает тех, кто попал в беду или просто испытывает трудности. Даже если это будет бетонный погреб вообще без всего. Даже если это будет просто место посреди площади. Такое тоже возможно. Это просто островок безопасности, неизвестно кем и для чего созданный, но работающий безукоризненно. А все эти атрибуты цивилизации, это наносное, — сказал хранитель.

— Что там с яичницей! — нудным голосом сказала Алиса, которая уже давно легла грудью на стол, вытянула вперёд одну руку и положила на её голову, — так и с голоду умереть можно.

— Уже несу! — раздался из соседнего помещения голос Валентины Александровны.

И она не обманула, потому что буквально через секунду показалась в дверях с подносом. Быстро накрыв на стол, она уплыла обратно на кухню, сказав, что напитки будут через две минуты.

— А что именно происходит вокруг убежища? — спросил я, возвращаясь к прервавшемуся разговору.

— Порядок всегда должен кто-то поддерживать. Если это делать некому, то всё начинает решать право сильного, — сказал хранитель.

— Закон джунглей, — кивнул я, — кто сильнее тот и прав.

— Вот-вот! — кивнул хранитель, — всегда должен быть кто-то, кто обладает расширенными правами, в интересах общества. Только так можно урезонивать тех, кто хочет позволять себе больше чем все.

— Тебе точно десять лет? — усмехнулся я.

— Мы это уже обсуждали, — вздохнул хранитель, — большая ответственность, большие проблемы.

— Так что там с порядком? — вернулся я к разговору.

— Здесь его некому больше поддерживать, — сказал хранитель, — были некоторые группы горожан, которые брали на себя эту миссию, но все они проиграли конкуренцию набирающим силу бандитским группировкам. Многих хороших людей убили, а остальные из страха перестали этим заниматься, поскольку просто превратились в мишень для всяких отморозков.

— Звучит печально, — сказал я серьёзно.

— Очень сильно подпортил нам жизнь некий Тритон, — сказал хранитель, — он и здесь часто бывал раньше. Так вот, он создал очень большую и сильную банду и приложил руку к истреблению всех организованных групп, следящих за порядком. Они исчезли, зато как грибы стали плодиться бандиты и разбойники. А вот с ними Тритон уже связываться не стал, наверное, потому, что считал их недостаточно организованными. И вроде живёт он неблизко, но и сюда дотянулся, чтобы всё здесь разрушить.

— Да, гнида ещё та! — сказал я.

— Вы его знаете? — удивился хранитель.

— Мы его завалили! — с набитым ртом сказала Алиса.

Я посмотрел на неё, и оказалось, что она уже доедает мою яичницу! Она смолотила две тарелки! Только я хотел возмутиться, как она опередила меня сказав:

— А нечего хлебалом щёлкать! Для тебя болтовня оказалась важнее! Да и очень вкусно, ты бы тоже не устоял на моём месте.

— Устоял бы! — возразил я.

— Что значит, завалили? — спросил хранитель, — убили, что ли?

— Можно и так сказать, — сказал я, — технически он, возможно, до сих пор жив, но вот вряд ли здоров и вряд ли вообще когда-нибудь здоров будет. Сложно объяснять, но можно считать, что Тритона больше нет.

— Отличная новость! — обрадовался хранитель.

— Не очень, — сказал я, — Тритона нет, но банда-то его осталась! И, надо сказать, там не банда, а практически небольшая армия. Он готовился к войне, хотел доминировать на, как можно больших, территориях. И вот что теперь его армия будет делать, совершенно неизвестно. Может и хуже стать, чем было.

— Перегрызутся за власть и перебьют друг друга, — сказала Алиса, хлебом вытирая обе тарелки до блеска, стараясь не оставить даже маленькой крошки этой божественной яичницы.

— Все друг друга не перебьют, — сказал я, — это фантастика какая-то. Если и будут драться, то кто-нибудь победит и захватит власть. А большинство населения их базы узнает уже только результат, кто именно ими теперь командует. Хотя, конечно, есть шанс, что всё развалится.

— Хорошо хоть, что его банду фурий мы тоже обезвредили, — сказала Алиса, ничуть не переживая о судьбе своих «родственниц».

— Банду фурий? У него была банда фурий? — удивился хранитель, — это дело серьёзное!

— Да, — сказал я, — но они сейчас там же, где и сам Тритон, между жизнью и смертью и, скорее всего, останутся там навсегда!

— И как вам удалось с ними справиться? — спросил хранитель.

— Повезло, — туманно ответил я, — мы использовали против них более сильное существо.

— Ладно, — сказал хранитель, — у каждого могут быть свои секреты и вы всё мне рассказывать вовсе не обязаны.

Пришла Валентина Александровна и поставила перед нами кружки. Нам с Алисой досталось кофе, а хранителю чай. Также на столе приземлилось блюдо с бутербродами.

Хранитель съел только половину своей яичницы и пододвинул мне тарелку.

— Попробуй, оно того стоит!

Я не стал отказываться.

— Вот видишь как надо? — сказал я Алисе.

— Полностью одобряю такое поведение, — сказала она, отхлёбывая кофе, — делиться с ближним, это прекрасно! Вот ты со мной и поделился своей порцией!

— Вообще-то, слово «поделиться» имеет несколько иной смысл, — сказал я, отодвигая на всякий случай подальше от неё свою кружку, — но спорить об этом мы не будем.

Мы ураганом смели все бутерброды, которые оказались просто отменные, и некоторое время молча жевали.

— Вы же не очень торопитесь? — спросил хранитель.

— Да нет, мы же только пришли, считай, — сказал я.

— Хорошо, — он подумал минутку, — насчёт оплаты, — наконец созрел он, — возможно, что у меня будет к тебе деловое предложение. И если ты согласишься, то не ты будешь нам платить, а мы тебе. А вот что именно, это надо подумать.

— Что за предложение? — спросил я.

— Скажу позже, ещё не всё обмозговал, — сказал хранитель, — скорее всего, это будет очень опасно, так что если ты откажешься, я пойму.

— Если опасно, то я возьму с собой фурию, — я кивнул в сторону Алисы.

— Она фурия? — вытаращил на неё глаза хранитель.

— Обязательно всем рассказывать? — пнула меня под столом ногой Алиса.

— Хранителю можно, он никому не скажет, так ведь? — я повернулся к парнишке.

— Естественно! — кивнул тот, — никогда не видел фурию… ну или не знал, что вижу. У вас