Не верь - А. Шантарский

Все происходило столь стремительно, что Лена толком не успела разобраться в ситуации. Она убавила пультом громкость телевизора и поднялась с кресла. В это время в зал втолкнули окровавленную мать и за шиворот втащили деда. Женщину Слон небрежно толкнул на диван, та стукнулась головой о спинку и вскрикнула.

— Веди себя тихо, не то вырублю, — предупредил Слон. Тон не вызывал сомнений, что он именно так и поступит. — Тебя тоже касается, — повернулся он к Смугловой-младшей.

— Кто вы? — со страхом в широко распахнутых глазах спросила девушка.

— Грабители, девочка, грабители, — хихикнул Тупой. Он приблизился к Лене, и ее лицо утонуло в огромной лапе. Налетчик буквально вдавил ее в кресло, а свое двухметровое тело приспособил на спинке. — Ищите, — приказал подельникам. Те перевернули вверх дном всю квартиру, тщательно имитируя ограбление. Ценного найти не смогли, что вполне закономерно, — зажиточной семью трудно было назвать. Награбленное уместилось в позаимствованной у Лены же школьной сумке, так — всякий хлам: двое женских дешевых часиков, шкатулка из яшмы и тому подобное и только одна тонкая золотая цепочка и обручальное кольцо матери. Разумеется, пришли не по наводке, но не дилетанты — действовали профессионально. Но тогда что их привело в эту квартиру? На случайность не похоже, на ошибку тоже. В последнем случае не задержались бы так долго. Об этом размышлял пришедший в сознание, но не подававший вида Поликарп Сидорович. Но Тупой внес ясность.

— Симпатичная деваха, — сказал он своим. Те кивнули, разглядывая и как бы оценивая Лену.

«Так вот по какому поводу вы здесь», — мелькнуло в мозгу деда. Зачехленная двустволка у него была спрятана в спальне. Но она заряжена и главное — добраться до нее.

— Одевайся, с нами поедешь, — принял решение старший. — Не бойся, не обидим. Будешь слушаться — утром обнимешь мамочку.

Девушка поджала ноги и вжалась в кресло.

— Не пущу, — неожиданно и твердо произнесла Вера Сергеевна.

— Заткни пасть, старая кошелка! — рыкнул на нее Слон. — Смотри, как осмелела.

— Хоть на куски меня режьте, но дочь не отдам. — Женщина рывком встала на ноги. Она стояла с гордо поднятой головой и бесстрашно смотрела в невидимые лица. — Сами-то вы первые трусы, — бросила она оскорбление, — скрываете лицо под женскими колготками.

Оскорбление носило двойной смысл и вызвало у налетчиков повышенную агрессивность. Левчик со Слоном взглянули на старшего. Тот коротко кивнул, и они кинулись к заступнице. Долговязый стукнул женщину по животу, та согнулась пополам, лихорадочно хватая ртом воздух. Слон схватил ее за волосы и дернул. Она перелетела через комнату, распластав руки, врезалась в стену и медленно сползла на пол.

— Немедленно оставьте в покое мать! — закричала Лена и попыталась подняться. При виде того, как издеваются над матерью, сковывающий страх отошел на второй план. Тупой перевалился на ее место, задержал девушку за подол халата, усадил на колени и зажал рот рукой.

— Переживаешь, детка, за мамку?

Было ясно, что он наслаждается происходящим. Именно такое чувство вызывала у него беспомощность людей. Он был уверен в своей силе и безнаказанности. Шеф все продумал и в случае чего позаботится о нем. Многое уже сошло с рук, да и достойный противник до сей поры не встречался, поэтому он и считал, что в дальнейшем также должно все сходить с рук. Смуглова-младшая укусила его за палец, и самодовольная улыбка сползла с лица, впрочем, под маской этого не было видно.

— Ах, пигалица рыжая!

Этот мамонт, возможно, покалечил бы ее, если бы не предостерегающая фраза Левчика, расставившая все точки над «и».

— Гонтарь приказал, чтобы девчонку без надобности не трогали.

— Без тебя знаю, — огрызнулся Тупой. — Не забывай, что я старший. — Он вскочил, завернул Лене руки за спину, бросил на колени и ткнул лицом в кресло. Затем вытащил из своих же брюк ремень и перетянул кисти. — Заорешь — кляп в самую глотку засуну.

Женщины отвлекли внимание налетчиков, и они совершенно забыли о старике. Собственно, видимость бессознательного состояния того не вызывала с этой стороны опасений. Поликарп Сидорович же все это время неуловимыми, короткими движениями медленно передвигался к спальне. Чуть продвинет руку, чуть подтянет ногу — так и полз незаметно для глаз присутствующих. Перед входом в смежную комнату он резвее, чем, казалось, позволял возраст, встал на ноги. Внезапность вызвала у посланников Гонтаря заминку, которой деду хватило, чтобы скрыться в спальне и захлопнуть дверь. Он понимал, что защелка напора громил долго не выдержит, но ему и не нужно было много времени.

Дверь слетела вместе с петлями, и в проеме появились сразу две фигуры, Левчик остался присматривать за женщинами. Но они словно натолкнулись на невидимую стену.

— Два ствола и вас двое, пули на кабана, — предупредил Поликарп Сидорович. — Твои дружки уже сталкивались с тем, что и у старика не иссяк еще боевой дух.

Естественно, что они слышали рассказ уцелевших о том, сколько боевиков уложил этот дед. И запоздало пожалели, что не связали его и не уделили должного внимания. Самый опасный враг, с виду немощный, затаился и ужалил неожиданно и больно. Можно даже сказать, что положение изменилось не в их сторону.

Угрожая оружием, Поликарп Сидорович заставил всех троих налетчиков сесть на диван. Сам спиной попятился к телефону и снял трубку. Еще одна непростительная ошибка бандитов — не оборвали телефонный провод.

— Потерпи, внучка, скоро я тебя освобожу, — с трепетной лаской в голосе обратился он к Леночке, набирая 02. — Алло, милиция, — успел произнести он в микрофон. Тупой в это время легонько толкнул коленкой Левчика. Тот сообразил, что от него требуется, и, захрипев, завалился на пол. Стволы деда машинально перевелись на него. Из рукава в кисть Тупого выполз нож с наборной пластмассовой ручкой, который тот быстрым взмахом руки метнул в Поликарпа Сидоровича. Лезвие вошло в шею, стволы направились на метателя. Но силы покидали старика быстрее, чем того требовала обстановка. Одной рукой ружье он уже не удерживал. Тогда выпустил телефонную трубку и с трудом поднял вторую, но и двумя уже не смог удержать оружие. Оно перевесило — и стволы, к облегчению Тупого, ткнулись в пол. Дед сначала рухнул на колени, еще пытался подняться, но и последняя попытка не принесла желаемого результата. Как бы извиняясь за свою беспомощность, взглянул на внучку, которая смотрела на торчащую из шеи рукоятку ножа с тихим ужасом, выпустил ружье и ткнулся лбом в пол. Руки вытянулись по швам, сжались кулаки, но тут же ослабли и замерли.

— Тащи женщину в ванную комнату и… — шепнул старший Слону.

— Понимаю, теперь уже нет смысла оставлять свидетелей. — Он за одну ногу выволок Веру Сергеевну, которая все еще не пришла в сознание, из зала. Еле доносившийся шум воды буквально оглушил Леночку, она догадалась, что там должно произойти. Но что она могла поделать с троими взрослыми, физически крепкими бандитами, как предотвратить убийство матери?

— Алло, алло, — доносилось из свисающей с тумбочки трубки. Левчик подхватил ее.

— «Скорая помощь»? У моего деда сердце прихватило.

— Милиция, дурень, — ответил ему, по всей видимости, дежурный. — Набирай 03.

После коротких гудков Левчик поднял вверх указательный палец, что означало: все в полном порядке. Тупой стянул чулок.

— Нет больше надобности затруднять дыхание, — сказал он. Левчик последовал его примеру. Это лишний раз подтвердило самую страшную догадку Смугловой-младшей.

— Не убивайте маму, — встала она на колени и таким образом приближалась к старшему. — Сделаю все, о чем ни попросите. И вести буду себя тихо-тихо.

Слезы, которые она длительное время сдерживала, потекли по лицу.

— Твоя мама дура, — буркнул первое, что пришло на ум, Тупой. И Леночка поняла, что не в состоянии растопить черствые души. Ее отчаянная мольба от них отлетала, как от стенки горох.

Девушка поползла к деду. Хотелось обнять на прощание родного человека, но мешали скрученные за спиной руки.

— Дедушка, милый, прости. Я во всем виновата, — шептали ее пересохшие на влажном лице губы. Тот очень медленно разомкнул веки. К изумлению Лены, он еще был жив. Губы его беззвучно шевелились, и она припала к ним ухом.

— Удастся выпутаться — беги к Самсонову. Он приютит.

Желая убедиться, что правильно поняла умирающего деда, она машинально переспросила:

— К Афанасию Тимуровичу?

И это услышали налетчики.

— К нему, — в последний раз шевельнулись губы Поликарпа Сидоровича.

— Надо же, еще не подох.

Тупой оттолкнул ногой Лену, склонился над умирающим и, чтобы не оставлять улик, выдернул нож. Дед дернулся, высокий фонтанчик крови поднялся и опустился, а вместе с его всплеском угасла жизнь ветерана Великой Отечественной войны.