Конец фильма - Фридрих Незнанский

— Чего ты от меня хочешь?

— От тебя… — Денис поднял окурок с пола и хотел уже бросить в пепельницу, но не стал. — Кофеем меня не угостишь?

— Что? — переспросила она.

— «Что?» — передразнил ее он. — Я говорю, кофеем не угостишь меня? А то перенервничал.

— Да-да, конечно. — Ксения заспешила на кухню. — Может, поешь? У меня борщик есть на косточке, как раз вчерашний. Очень даже…

— Нет, спасибо. Только кофе! — Денис поднял со столика пепельницу и принялся рассматривать ее содержимое. Наконец выудил из нее почерневший кончик трубочного фильтра. Повертел в руках и сунул в карман…

Когда Ксения вернулась, он сидел в кресле и рассматривал альбом с фотографиями. Она с Антоном. Они за одним столом. Белоусов, Сабанов, Некрасовы, старик Петров.

— Тебе кто разрешил? — Она попыталась отобрать альбом, но Грязнов отстранил ее руки.

— Погоди, дай поглядеть. Ты тут такая толстая.

— Хам. Пей, а то остынет.

— А это где? — Денис ткнул пальцем в одну из фотографий.

— Это? — Ксения заглянула ему через плечо. — Это избушка на курьих ножках. И хватит на меня молодую глазеть. Я сейчас себе той сильно проигрываю.

— Тебе виднее. — Денис улыбнулся и сел за стол. — Как думаешь, куда он теперь мог податься? Есть у него кто-нибудь в Москве?

— Есть. Я. Ты вот ко мне сразу и пришел его искать. Он же не дурак.

— А я, значит, дурак.

— Я не это имела в виду…

— Да, наверно, не это.

Запиликал сотовый. Денис достал его из кармана:

— Алло, Грязнов слушает.

— Привет, это Цыган… Короче, так. Я долго говорить не могу. Ключница пропала.

— Что?! — Денис вскочил, чуть не перевернув столик с кофейником и чашками. — Когда?

— Непонятно. С самого утра нету. Мы тут контору ее потрошим. Если поторопишься, то можешь успеть.

— Уже выезжаю.

— Только одна просьба — не пали меня, хорошо?

— Не буду. — Грязнов спрятал телефон в карман.

— Что-то случилось? — спросила Ксения.

Денис только махнул рукой.

В коридоре, когда Ксения уже хотела закрыть дверь, он вдруг вернулся и сказал:

— Когда он придет, обязательно передай ему, чтобы он мне позвонил. Номер у тебя есть.

— Я же сказала, что он не…

— Просто передай, хорошо? — повторил Денис, закрыв ей рот ладонью.

Ксения молча кивнула.

— Вот и отлично.

Пробку пришлось объезжать прямо по тротуару, на глазах у сильно удивленного гаишника. Когда тот уже надул щеки, чтоб свистнуть, Денис вынул из бардачка синюю мигалку и показал ему. Гаишник понимающе кивнул. Повезло, а мог бы проверить разрешение.

— Алло, Коля, это Грязнов. Ты где сейчас?

— Только что отъехал от Корецкого!

— Срочно собирай ребят, и дуем в «Лорейн»… Я уже дядьке сообщил, он высылает подкрепление! Некрасова пропала, ее контору сейчас трясут. Если поторопимся, то успеем.

— Ого, шеф, мы идем на штурм? — В голосе Самохина чувствовалась неподдельная радость. — Пообещайте три дня на разграбление и пленных не брать.

— Хватит и двух. Да, помнишь, мы волокна на подоконнике в больнице нашли? Там, где на Петрова покушались? — Грязнов, прижав трубку телефона к уху плечом, гнал по городу, подрезая всех подряд. — В лаборатории сказали, что это от милицейской формы, скорее всего. Так вот, надо послать им форму, которую у Корецкого нашли. Напомни мне. А пушку, которую у него в шкафу надыбали, прогоним не только по больнице, но и по самоубийству Сабанова. Что еще… ну пока все, пожалуй. Да, и еще, не забудь о Цыгане! Помнишь, что я тебе говорил? Он там. Аккуратно!

Микроавтобус завизжал тормозами, и из него посыпались омоновцы в черных масках. Несколько братков, сидевших на бампере «мерседеса» и потягивавших пивко, даже дернуться не успели, как оказались на земле, а один орал от боли: ему слишком рьяно вывернули руки.

Дверь с треском слетела с петель, придавила и свалила с ног бритоголового братка. И прямо по нему в помещение ринулись омоновцы.

— Всем на пол! Руки за головы! На пол, я сказал!

Они вышибали двери, валили на пол всех подряд, обрывали телефонные шнуры.

В кабинете Некрасовой за столом сидел Седой и перебирал какие-то бумаги. Рядом за компьютером сидел Цыган, щелкая по клавиатуре. Седой тут же послушно вышел из-за стола и аккуратно, стараясь не испачкать дорогой костюм, лег на пол. Цыган не реагировал.

— А тебя что, не касается? — Самохин выдернул вилку из розетки, и экран монитора погас.

— Ну ты чего делаешь, идиот? — Цыган возмущенно посмотрел на него. Тебе чего, по рогам надавать?

— Не двигаться! — Самохин демонстративно передернул затвор пистолета. — На пол!

— Да пошел ты! — Цыган встал из-за стола и двинулся ему навстречу.

— Миша, не дури. — Седой поймал его за ногу. — Лучше ложись. Он ведь точно пристрелит.

Цыган вздохнул и нехотя лег.

— Что тут? Все нормально? — В кабинет заглянул Денис Грязнов. — Выводи этих на улицу!

— Начальник… — Седой встал с пола. — А что стряслось? Мы тут работаем.

— Охранниками, да? — Денис улыбнулся. — У вас и удостоверения есть?

— Само собой. — Седой, улыбаясь, полез в карман.

— Не шевелиться! — заорал Самохин. — Стрелять буду!

— Тихо-тихо, не волнуйся так. — Седой замер. — Вы его оттащите куда-нибудь, а то еще и в самом деле пристрелит.

— Выходите во двор, там не пристрелят.

— Ну как знаешь. — Седой медленно побрел к выходу. — К вечеру нас все равно вытащат.

— До вечера еще дожить надо.

И в этот момент сзади прогремел пистолетный выстрел.

Седого мигом повалили на пол, защелкали автоматные затворы, а потом наступила короткая тишина. Стало слышно, как бьется о стекло зажатая между оконными рамами муха.

— Ой, я не хотел! — раздался в этой тишине голос Самохина. — Он сам на меня полез.

Цыган лежал на животе, уткнувшись лицом в кучу рассыпанных бланков. По этой куче медленно расползалось кровавое пятно. Нога Цыгана подергивалась.

— Я… Я его просто тихонечко пистолетом подтолкнул, — растерянно забормотал Самоха, полными ужаса глазами глядя на кровь. — А он на меня накинулся! Ну я и…

— Гад! — закричал Денис и одним ударом под дых свалил Самохина на пол. — Дурак! Скотина!

Он хотел ударить его и ногой, но трое дюжих омоновцев оттащили его от Самохина.

— Дурак! Я тебя убью! Дурак! Сволочь!!! — продолжал орать Денис, вырываясь.

Седой, лежа на полу, с ужасом смотрел на труп Цыгана.

— Бегом! Бегом во двор! — Двое омоновцев подхватили Седого и потащили на улицу.

В офисе никого не осталось. Самохин медленно поднялся с пола и осторожно, стараясь не вляпаться в лужу крови, вышел из кабинета.

Навстречу по коридору уже бежали санитары с носилками. А следом за ними важно шествовал разъяренный генерал Грязнов собственной персоной.

— Кто разрешил?! — кричал он, размахивая кулаками перед лицами омоновцев. — Кто разрешил стрелять, я спрашиваю?!

Денис тупо глядел прямо перед собой, будто не слыша дядькиного крика.

Санитары тем временем грузили в карету «скорой помощи» тело Цыгана, накрытое полиэтиленом. Поймав на себе вопросительный взгляд Дениса, один из санитаров отрицательно покачал головой.

— Это ты все затеял! — подскочил к нему Вячеслав Иванович. — Ты обещал, что в стороне постоишь! Вы что тут все, охренели? Сдай оружие!

Денис молча протянул ему свой пистолет и побрел прочь со двора.

— Куда?! Немедленно вернись! Ну спасибо, племянничек! Спасибо, родной!

Грязнов-старший плюнул в сердцах и снова набросился на ни в чем не виноватых омоновцев.

Седой наблюдал за всем происходящим через зарешеченное окно милицейского «УАЗа».

— Погодите! — Самоха пулей вылетел откуда-то из кустов и вцепился Денису в рукав. — Мне что делать-то теперь?

— Уйди! — закричал Грязнов.

— Вы что, думаете, я нарочно? Он же сам полез! Я ж самооборона!..

— Конечно! Случайно, нечаянно, не нарочно, конечно!.. — Денис оттолкнул его и побрел дальше.

— А дядька не прикроет?

— Куда он денется?

Станиславский бы им поверил: все было разыграно по нотам, как во МХАТе.

Все светофоры мигали желтым. Денис гнал машину по пустынному проспекту, как вдруг понял, что же его так мучило последние несколько часов. Избушка на курьих ножках. И он набрал на мобильнике номер:

— Привет, Ксюш! Ты не подскажешь мне, где эта избушка на курьих ножках находится?

— А тебе зачем?

— Ксюш, раз спрашивают, значит, это кому-нибудь нужно.

— Логично. Ну, короче, едешь до Подольска, там за… У тебя карта области есть под рукой?

— Есть. — Грязнов свернул на обочину и затормозил. — Минуточку. Достал из бардачка карту и ручку: — Да, слушаю… Ага… Через сколько километров?.. Дорога грунтовая или асфальтированная?.. Понял. Спасибо, Ксюш. Целую.