Неро (ЛП) - Тилли С.

— Это ужасно.

— Да, — соглашаюсь я. — Моя жизнь была тяжелой с самого начала, но я привык к этому. У меня не было ковра под ногами, который можно было бы выдернуть. — Я снова сжимаю колено Пейтон, потому что знаю, что она все понимает.

— Вы, ребята, были как Ромео и Джульетта, — поддразнивает она.

Я смеюсь.

— Пожалуйста, скажи это Кингу, когда увидишь его в следующий раз.

— Вы были закадычными друзьями.

— Мы бы отрицали это. Но да, мы никогда не подходили друг другу по старому рангу. Поэтому, когда несколько раз в год семьи играли в ладушки, нас тянуло друг к другу.

— Я как-то слышала, что родственные души существуют не только для романтических отношений. У вас могут быть и дружеские половинки.

— Я ничего не знаю о родственных душах. И Кинг может быть моим братом. Но ты — моя жизнь. — Я провожу ладонью по ее бедру. — Никакого сравнения.

Она поджимает губы, и вместо того, чтобы заставить ее ответить, я продолжаю.

— Нам не потребовалось много времени, чтобы понять, что в обеих семьях были крысы. Только идиоты думали, что смогут использовать нас, чтобы передать какую-нибудь хрень с секретным кодом. Только мы с Кингом не идиоты, поэтому мы взломали коды и решили сделать так, чтобы это сработало в нашу пользу.

— Это звучит как фильм. — Пейтон прижимает кружку к груди.

— Только в кино все красивые. Ты бы видела этих стариков. Они были отвратительны как снаружи, так и внутри. Лидеры обеих семей были коррумпированными, мерзкими людьми, которые не стояли ни за что. Им никогда не приходилось работать за то, что они имели. Им никогда не приходилось выкарабкиваться из сточной канавы. Никогда не убивали человека, если его уже не удерживали трое других. Но когда мы выяснили, чем еще они занимались… — Мой гнев снова бурлит в душе, когда я думаю об этом столько лет спустя. — Они привозили женщин из своих стран. Крали их. Продавали их.

— Торговля людьми, — шепчет Пейтон.

— Они хорошо это скрывали. Только некоторые члены группы знали об этом, и вот тут-то и появились крысы. Два парня подумали, что они могут отделиться, объединить усилия и построить империю на спинах женщин. Вот тогда мы с Кингом и оказались втянуты в эту заварушку. — Я делаю вдох. — Я не лгал, когда говорил, что делал плохие вещи. Делаю. Но мы этим не занимаемся. Мы не продаем женщин.

— Я знаю. — Пейтон не вздрагивает. — Вы бы не стали.

— Я бы не позволил, — повторяю я. — И мы бы им тоже не позволили. Поэтому мы все спланировали. Мы привели только тех, кому доверяли, набрали еще несколько человек с улиц, и когда все было готово… мы их убили. Всех, кто попался нам под руку. В обеих семьях. — Пейтон вскидывает подбородок, и я клянусь, что это одобрение. — Мы нанесли удар в ту же ночь, в то же время, без предупреждения. Большинство из них погибли. Некоторые убежали. А некоторые присоединились к нам. И тогда вместе мы стали Альянсом.

— Значит, русские и ирландцы ушли, и теперь вы с Кингом всем заправляете?

— Только вот большинство людей думает, что это только я. Такая организация наиболее эффективна, когда кажется, что всем управляет один человек. Люди не должны думать, что это демократия. Нельзя давать им шанс попытаться настроить вас друг против друга. Итак, это должен был быть один из нас, и Кинг не хотел, чтобы это был он. К тому времени его отец уже умер, но у него все еще были сестры и мама. Для них было безопаснее, если Кинг уйдет в тень. А учитывая, что любой из ирландских парней, которые могли попытаться его вычислить, умер в ту ночь, ему было легко уйти в тень.

— А как насчет людей, которых он завербовал? Разве они не знали, что он тоже вроде как главный?

Я переворачиваю свою руку, и она переплетает свои пальцы с моими.

— Большинство из них сейчас тоже мертвы. — Она сжимает мою руку. — В последующие месяцы было много людей, которые пришли за нами, за мной, желая занять трон, который я создал.

— Но ты сохранил его.

Я усмехаюсь.

— Я сохранил его.

— И теперь Кинг — молчаливый партнер, о котором никто не знает.

— В принципе.

Кажется, она обдумывает это, прежде чем согласиться.

— И он близок со своей сестрой? Той, которая пошла с тобой прошлой ночью.

— Если под близостью ты подразумеваешь, что она постоянно достает его и заставляет делать то, чего он не хочет, то да.

Это вызывает у нее еще один, более приглушенный, смех.

— Приятно слышать. Признаюсь, я не очень понимаю все остальные вещи, но ясно, что Кинг важен для тебя. И я чувствую себя виноватой за то, что так боялась его. — Я открываю рот, но она сжимает мою руку. — Но, зная, что он близок со своей сестрой, он кажется более… нормальным.

— Кинг далеко не нормальный, — говорю я без обиняков. — Но он один из немногих, кому я бы доверил твою безопасность. Так что, пожалуйста, не бойся его.

— Не буду. И если ты говоришь, что я должна ему доверять, то я доверюсь.

— Спасибо.

Я привык, что люди делают то, что я хочу. Но они делают это потому, что я им плачу, или потому, что боятся последствий моего неповиновения. Такое подчинение, основанное исключительно на доверии… Это совсем другое чувство.

Большой палец Пейтон касается моей ладони.

— Спасибо, что рассказал мне. Я уверена, что многие мужчины на твоем месте не стали бы этого делать, но я рада, что ты это сделал.

Я наклоняюсь вперед.

— Между нами не будет секретов, Пейтон. Никакой лжи. Никакой полуправды. Если ты спросишь меня, я скажу тебе. А если я спрошу тебя, ты скажешь мне.

Я смотрю, как она принимает это.

— Как умер Артур?

Я должен был ожидать этого. Но я не собираюсь отказываться от своих слов.

— Недостаточно плохо.

— Что ты имеешь в виду?

Я позволил своей памяти воспроизвести детали той ночи.

Страх в его глазах.

Его крики, когда я начал отрывать ему палец. Сколько рывков мне потребовалось.

Боль, которую он, должно быть, чувствовал.

Как выпучились его глаза, когда он захлебывался собственным придатком.

— Я сделал это до того, как ты сказала мне… — Моя грудь расширяется, когда я вдыхаю, пытаясь успокоить нарастающую ярость. — Если бы я знал, что он планирует продать тебя, я бы заставил его страдать неделями. А не просто минуты. Я бы… — Я думаю обо всем, чем я мог бы его мучить. Всеми порочными способами я мог бы продлить его мучения. Но мне не нужно, чтобы эти мысли приходили в голову Пейтон. — Я бы заставил его умолять меня о смерти, а не удивлял его ею.

— Ты сделал это до того, как я сказала тебе…? — Она не выглядит шокированной, просто задумчивой. — Думаю, тебе пришлось бы, если бы ты не пошел и не сделал это сразу после того, как я тебе сказала, перед твоей вечеринкой. Значит ли это, что ты поехал в Северную Дакоту?

Отличное время, чтобы ввести правило "никаких секретов".

— В первую ночь, когда мы спали вместе, я проснулся посреди ночи и полетел прямо туда. У меня есть самолет. На котором я летаю, — уточняю я.

— Но если бы я не рассказала тебе всего…

— Я знал достаточно из твоего кошмара на диване. В ту ночь, когда мы встретились. — Ее рот открывается и закрывается. — Я знал, что он причинил тебе боль. И это все, что мне нужно было знать.

Она кивает, и я наблюдаю, как ее горло подрагивает, когда она тяжело сглатывает.

— Моя мама была там?

— Нет. Она работала. Мы оставили ее одну и подожгли дом. Но если ты хочешь, чтобы она тоже ушла, просто скажи.

— Нет, — шепчет она. — Она никогда не делала мне ничего плохого, но и никогда не помогала мне. Так что она может оставаться там, где она есть. Это то, что она заслуживает.

Пейтон продолжает кивать, ее дыхание на грани рваного, поэтому я беру кружку из ее рук и ставлю обе на тумбочку.

— Иди сюда. — Я двигаюсь по кровати, пока не ложусь на спину, раскинув руки.

Пейтон переползает на мою сторону.

— Спасибо, Неро.

Моя рука крепко обхватывает ее.

— Тебе никогда не нужно благодарить меня, Пейтон.