Время Анны Комниной - Андрей Юрьевич Митрофанов

время, этноним «массагеты» очевидным образом служит Прокопию в качестве своеобразного военного terminus technicus. Посредством этого термина Прокопий обозначает наиболее выдающуюся в военном отношении часть кочевого мира. «Массагеты» Прокопия – это те «гунны», которые либо воюют за Византийскую империю, либо воюют против нее. Tertium non datur. Возможно, подобное употребление этнонима «массагеты» с ярко выраженной военной коннотацией было связано с уже упомянутым влиянием Геродота на этнографию Прокопия.

Как уже отмечалось выше, массагетский экскурс Геродота, вероятно, принадлежит к числу наиболее ярких, хотя и не во всем достоверных частей его труда. Река Аракс – район расселения древних массагетов – была описана Геродотом по двум источникам: аккадскому и греко-скифскому. Страбон, ссылаясь на «Географию» Эратосфена, уточнил локализацию массагетов и поместил их на берегах Окса (Аму-дарьи), в то время как Яксарт (Сыр-дарья) отделяла саков от согдийцев: «По словам Эратосфена, арахоты и массагеты живут рядом с бактрийцами, на запад от них, по течению Окса» [Strabon. XI, VIII, 8, пер. Г. Стратановского].

В эпоху Прокопия территория, на которой во времена Эратосфена обитали массагеты, входила в состав государства эфталитов – гуннов, которые завоевали Бактрию, Согдиану, Арахозию, западную Индию вплоть до устья Инда. Прокопий как офицер разведки полевой армии Велизария, несомненно, лично сталкивался с эфталитами, представлял себе их образ жизни и этнический состав их державы. По мнению большинства специалистов, гунны-эфталиты подчинили хионитов, остатки восточно-сарматских (юэчжи) народов и, возможно, способствовали своим появлением началу процесса языковой тюркизации Средней Азии. Истинные массагеты – потомки Томирис и ее соплеменников – просто растворились в массиве новых тюркских народностей западного Турана, вовлеченных в орбиту военно-политического влияния гуннских вождей. Если учесть то, что Прокопий называл эфталитов «белыми гуннами», нет ничего удивительного в том, что он объединял все известные ему кочевые племена наименованием «гунны», заимствованным у Приска Панийского. При этом Прокопий, участник двух персидских кампаний, по-видимому, сознательно выделял наиболее боеспособных кочевников в отдельную группу, присваивая им древний и славный этноним, принадлежавший соплеменникам легендарной Томирис – победительницы Кира Великого.

Если главным противником Византийской империи на Востоке в эпоху Юстиниана был Сасанидский Иран, то главным противником империи на Западе были остготы. Это обстоятельство не помешало, а напротив, способствовало развитию процесса германизации византийской армии посредством привлечения на византийскую службу германских кочевников: православных готов, а также готов-ариан, герулов, гепидов и лангобардов. Германизация вооруженных сил империи началась еще в эпоху Констанина Великого, который активно привлекал на службу тех же готов, герулов и тайфалов. В эпоху падения Западной Римской империи этот процесс лишь усиливался. В конце IV века готы, как известно, на некоторое время сумели добиться серьезного политического влияния при дворе императора Аркадия (395–408) благодаря властолюбию своего стратига Гайны († 400). При Юстиниане завоевание византийской армией Италии привело к усилению германского элемента в вооруженных силах империи. Об этом прямо пишет Прокопий, рассказывая о событиях итальянской кампании Велизария: «Тогда же пришел к нему (Велизарию) из Самния Пидзас, родом гот, и отдал в руки Велизария как самого себя, так и тех готов, которые жили там вместе с ним, и половину Самния, прилегающего к морю до реки, которая протекает по середине этой области… Велизарий дал ему немного воинов, чтобы они вместе с ним охраняли эту местность» [Procop. BG V, 15]. В Сирии, в одной из битв против дружины иранского полководца Наведа Велизарий использовал на направлении главного удара готскую конницу. «Первыми на них (персов) бросились густыми рядами готы, вооруженные длинными копьями. Не выдержав их удара, персы обратились в бегство. Римляне же вместе с готами преследуя их, убили сто пятьдесят человек» [Procop. BP II, 18, 24–25,], – сообщает Прокопий. Во время кампании в Лазике конницей ромеев, действовавшей против персов, командовал гепид по имени Филегаг [Procop. BG. VIII, 8]. Армия Нарсеса в битве при Тагине (Busta Gallorum) в 552 году в значительной степени состояла из лангобардской и герульской конницы: «В центре фаланги Нарсес поставил лангобардов и племя герулов и всех остальных варваров, велев им сойти с коней и поставив их пешими для того, чтобы в случае если они проявят трусость в битве или сознательно устроят предательство, они не могли сразу обратиться в бегство» [Procop. BG VIII, 31]. После разгрома остготов во время преследования Тотилы конницей ромеев король остготов был сражен ударом копья Асбада, дружинника гепида, т. е. тоже германца, служившего в византийской армии: «Некоторые из римлян преследовали их (готов), не зная, что это Тотила; в числе этих преследовавших был гепид Асбад. Когда он был близко от Тотилы, он кинулся на него, чтобы поразить его копьем в спину. Тут один готский юноша из дома Тотилы, следовавший за своим убегающим господином, считая недостойной Тотилы грозящую ему судьбу, громко крикнул: «Что ты, собака, так стремишься убить своего господина!». Но в это время Асбад уже изо всех сил вонзил копье в Тотилу, но сам, пораженный в ногу Скипуаром, тут и остался» [Procop. BG VIII, 32]. Как сообщает Агафий Миринейский, на следующий год вождь герулов Фулкарис, служивший Византийской империи, совершил набег на Парму, но попал в засаду, устроенную франками возле местного амфитеатра, и доблестно пал в бою [Ag. I, 14–15]. В битве при Касилине в составе армии Нарсеса находились герулы под командованием Синдуала, которые проявили себя в этой битве отважно и доблестно несмотря на то, что Нарсес казнил накануне одного из герульских воинов. Прекрасно бился на стороне ромеев также отряд готов – вчерашних врагов, под командованием Алигерна [Ag. II, 7–9].

После смерти Юстиниана процесс германизации византийской армии, очевидно, затормозился. Определенная часть остготского общества была вскоре легко и быстро ассимилирована лангобардами – родственниками готов в сфере религии и культуры, после вторжения Альбоина на территорию Италии в 568 году. Вестготы, проживавшие в византийской Испании, завоеванной Либерием в начале 550-х годов, встали на путь романизации, и они во многом утратили свое культурно-историческое своеобразие к моменту начала арабского завоевания Испании в 711–718 годах. Крымские готы, находившиеся в сфере влияния Византийской империи, маргинализировались и превратились в изолированный малый этнос, поглощенный волнами тюркоязычных кочевников в последующие века. Однако влияние германской военной культуры безусловно сохранялось в Византийской империи в силу присущего ромеям общественного консерватизма.

В эпоху императора Алексея I Комнина место готов, герулов и гепидов в византийской армии давно заняли скандинавы, норманны и англосаксы, но при этом аланские подразделения, как видно из источников, продолжали свое существование. Традиция рекрутирования аланов была столь устойчива в византийской армии, что дожила до XIV века. Каталонский солдат и хронист Рамон Мунтанер оставил подробное описание аланских наемников на службе у византийских императоров Андроника