Круиз Розовая мечта - Мила Бояджиева

Он смотрел в окно с видом. скорее опустошенным, чем встревоженным, и это пугало меня больше всего.

- Не молчи, пожалуйста! Беда в Москве? - Я поперхнулась застрявшим в горле комом и машинально стерла меховой варежкой слезы. - Что стряслось?

- В Москве благодать. Стряслось здесь... Толя рассчитался а отеле, забрал наши вещи и предупредил администрацию, что супруги Баташовы отбыли ещё утром. Поняла?

Я согласно кивнула, ничего не понимая. Сергей отвернул рукав и посмотрел на циферблат своего любимого "Роллекса" - уже около часа в номере господина Кравцуна Анатолия Петровича лежит мертвая гражданка РФ по имени Ирочка.

Глава 24

Возвращение было мучительным. Сергей молчал и моя голова чуть не разрывалась от сотни невразумительных вопросов и версий. Роль безмозглой куклы в играх смелых, рисковых людей меня злила. Лара - вот достойный партнер и противник для настоящих мужчин.

Я сидела дома одна - отпуск, взятый на работе, ещё не кончился, а Сергей пропадал в своей конторе - очевидно, им пришлось выбираться из скверной истории. Жуткая судьба Ирочки не вписывалась в мои представления о благородных сражениях "бойцов невидимого фронта". Маленькая дурочка - как наивно хвасталась она покровительством своего золотого крестика и как старательно рвалась в "приличные дамы"...

Мне не хотелось ни с кем говорить, тем более, с Ассоль - я не знала, вправе ли разглашать информацию, и совершенно не собиралась обсуждать происшедшее в стиле светской сплетни.

Аська рассказала мне все сама.

- Ты давно дома? Отправилась погулять в Альпы, не предупредив меня! И до сих пор молчишь о случившемся! Ужас какой! - Атаковал меня её бодрый голос.

- Мы собрались неожиданно, всего на неделю. А что у тебя произошло? Я устроилась с телефоном на диване, готовясь к долгому разговору.

- У меня?! Это у твоего мужа произошло! Он что, тебя совсем за мебель держит?

- Ты же знаешь, Ася, я в дела Сергея не лезу. Из него каленым железом информацию не вытащишь, да мне и не интересно.

- Тебя совсем не удивило, что наша Ирка, то есть та малышка Игорька с "Зодиака", стала подружкой Толика? Ха! Я понимаю - Москва - город маленький, все время на кого-то натыкаешься. Но не до такой же степени...

- Кравцун курировал стамбульское дело с взятием заложников. Увидел длинноногую бедняжку, оказавшуюся на панели, то есть на улице, совсем без работы и помог ей куда-то устроиться... Разумеется, девочка отблагодарила своего покровителя. И, думаю, не слишком пострадала - они остались в швейцарских Альпах. Ах, там такая красота! Жаль, что Сергея срочно вызвали в Москву. - Выдала я официальную версию.

В трубке повисла тишина. Аська усиленно сопела, выбирая тон для следующей реплики.

- Ну, я не знаю... - Наконец послышалось на другом конце провода. - Не знаю, кто кому лапшу на уши вешает - ты мне или муж тебе? Понимаю, нелегко быть супругой очень молчаливого и со всех сторон засекреченного господина. Поэтому прощаю подруге невинную ложь. Не могу же я предположить, что Толик ещё не сообщил Сергею о происшедшем!

- Запомни: то, что известно господину Баташову, не всегда передают в средствах массовой информации. Да и я не любительница "бондианы" - покой дороже.

- Ладно, - примирительно вздохнула Аська, - будем считать, что мне новость птичка на хвосте принесла. Слышу от Аркадия - Игорь Рустамович на похороны собирается. Стала потихоньку выведывать - оказывается, с Ирочкой Котельниковой несчастный случай произошел. Ведь Игорь с ней после круиза отношения поддерживал. нуи рассказали ему подружки плясуньи, что нашли её соседи в однокомнатной квартирке по месту прописки уже холодную. Передозировка наркотика... Жуть какая-то. Вот, что значит группа риска - со всех сторон с травкой, с порошочком да со шприцами подкатывают. Удержаться трудно, если мозгов, как у птички... Бедная девочка... Совсем молоденькая ещё был шанс поумнеть и в люди выйти... Красотка, что ни говори. А ты что-то квелая. Каникулы не удались? - Тон Аськи звучал провокационно. То ли она знала больше, чем рассказала, ожидая откровений с моей стороны, то ли затевала другую интригу.

- Не очень-то удались. Я лыжница аховая. И снег не люблю. Здесь своего полно. да и компания, сама понимаешь, не самая веселая... Но ведь Толя с Ирой должны были на три дня позже нас приехать!

- Видимо, сбежали пораньше. Вернулась девочка в расстроенных чувствах - то ли он ей в супружестве отказал, то ли здесь, в Москве, кто-то из её хахалей поездкой огорчился... Не знаю... Если честно, уверена, что не без криминала. Не похожа она на самоубийцу, да и на наркоманку - больно жизнью увлекалась.

- А с новичками трагические ошибки чаще случаются. Но, скорее всего, действительно, не угодила кому-то девочка. Только не нашему "донжуану" сама догадываешься - Толя на африканские страсти не способен. - Я помолчала, вспомнив свою "любовную" эпопею в Альпах, и добавила. - Впрочем, не он один. Береги своего менеджера и охранника, а то придется за приключениями в турцию ездить.

- Хорошо у тебя - все под рукой - и муж супермен, и юноша пылкий в ногах валяется. С романтической любовью и нерастраченным физическим потенциалом. - Завздыхала с тоской Аська.

- Хватит подкалываться. С мальчиком я распрощалась.

- Что, не порадовал в деле шизанутый Ромео? У них ведт, у ребятишек нынешних, тоже проблемы с женилкой. Только о валютном курсе и думают, на него и заводятся.

- У этого как раз все наоборот. Никаких проблем, кроме неудавшейся любви. Он даже работу приличную найти не может, вернее, не хочет. И к чему мне такие приключения?Аська на секунду задумалась, успев хрустнуть крекером и проглотить кофе.

- Дура ты, хоть и Слава. Интересно, в словацком языке нет имени Дура? А то можно было бы взять псевдоним... Ну, ладно, это я от ревности...

Мы договорились посидеть в каком-нибудь баре, помянуть Иру и обсудить личные дела. Но только через неделю, поскольку Ассоль Колчанова отбывала в деловую поездку по странам Балтии. На прощание Аська не удержалась, чтобы не подлить масла в огонь.

- А ты все же поинтересуйся у мужа, что с Толиной пассией на самом деле стряслось. Сдается мне, они оба здорово темнят, "суперагенты" фиговы.

Очевидно, я находилась не в том состоянии, когда запутанные вопросы не решаются сами. Мыслительные усилия лишь усложняли ситуации. Поломав голову целый вечер, я так и не поняла, кто, что и зачем умалчивает в этой истории. И очень пожалела о том, что не имею возможности поговорить начистоту с кем-то из близких людей. Толковый, преданный и достаточно отстраненный от этих дел друг был решительно необходим. Конечно же, мой изворотливый ум просто нашел повод, чтобы позвонить Юлию. - "Почему обязательно вступать в любовную связь? Я ему почти в матери гожусь, этому красивому мальчишке. Неужели нельзя поддерживать нормальные человеческие отношения?" Гипнотизировала я себя, ожидая услышать в трубке его голос. Но телефон молчал. И в тот вечер, и на следующее утро... Я вспомнила, что жалуясь на безденежье, Юл высказал предположение уехать в Сибирь, где давно обосновался и удачно вел какие-то дела его школьный приятель. Значит, таким образом он решил разорвать круг московских проблем. Ну, что же, если без личных эмоций, то выход найден правильно. Дай ему Бог...

Как только мне стало ясно, что все кончилось, едва начавшись, кончилось так быстро и бесповоротно, я сжалась от мучительной боли потерянное казалось сказочной ценностью. Этот странный мальчишка был единственным, необходимым мне сейчас человеком. А воспоминания о его глазах, руках, губах застилали сознание обморочной чернотой.

Сергей предполагал задержаться на работе. Чтобы не замирать от волнения у молчащего телефона (а вдруг Юл все же позвонит?), я вышла на морозную улицу.

К зеркальцу промерзшего автомобиля прижался пушистый зверек с полосатым черно-белым хвостом. Я включила обогрев, вспоминая то, что происходило в этом домике на колесах неделю назад, а потом, выехав на Ленинградское шоссе, отправилсь по маршруту нашего вояжа. Исколесив дорожки вокруг Тимирязевского парка, я все же ьнашла тот въезд среди елок, где в прорезаемой фарами темноте мы испытали мгновения сумасшедшего счастья. Да, мы оба, это несомненно. Безумная жажда близости охватила нас двоих, отменив все сомнения и запреты. Юл сорвался, дал волю своим чувствам, которые старался спрятать от меня. Почему же он исчез? Понял, что может разрушить мою жизнь, или боялся обременить свое существование связью с легкодоступной и, вероятно, привязчивой женщиной? "Так ты выглядела, Владислава Георгиевна, - легкодоступной и привязчивой. Женщиной трудного возраста, жадно хватающейся за последние чувственные радости", - внушала я себе, предполагая отогнать лирическую тоску злостью и отвращением.

Но тоска затопляла все волнами горячего отчаяния, балансирующего на грани истерики - между позывом к надрывному хохоту и дикими, неуемными рыданиями.