Эффект пешки. Книга первая. Долгая дорога домой (СИ) - Софроний Валерий Иванович

— Только после зарплаты, — сухо обломал Макса опер.

Максим достал из кармана остатки имеющихся средств и судорожно прикинул на что вообще может хватить таких скудных средств. На какой-нибудь скромный цветок вполне хватало, копейки жалеть смысла не имелось, да и приятное Любашке хотелось сделать. Пусть скромный, но всё-таки жест решил для себя Максим.

— Пойду тоже цветочек прикуплю, — убрав мелочь в карман произнес Максим, — я быстро Сань.

Гриня в это время уже выходил из палатки с букетом красных роз. Максим прошел, мимо не сказав и слова.

Небольшая коробка торговой палатки была плотно заставлена холодильниками, в которых вениками располагались букеты различных цветов. Сами цветы у предприимчивого цветочника градировались не только по размерам, но и по степени свежести. Причем даже свежесть у предприимчивого армянина имела свои стандарты и в отличии от обычных людей, у которых стандартов свежести имелось два, в крайнем случае три, у Баграта таковых было как минимум пять. Сам цветочный торговец восседал за небольшим прилавком в теплой стеганной фуфайке и что-то увлеченно подсчитывал столбиком в тетрадке. На шум, производимый колокольчиком над дверью Баграм отреагировал слабо, носатый армянин только оторвался от тетрадки изучил гостя, а после даже не поинтересовавшись вернулся к подсчётам. Максимилиан же в свою очередь внимательно оглядел холодильники, цветы, цены и сделал для себя неприятный вывод. Его скромных средств катастрофически не хватало на что-то достойное. Прикинув свои возможности Максим, грустно вздохнул и принялся импровизировать, как учил его Семеныч.

Для начала, Максимилиан с удивлением уставился в пустое пространство перед прилавком, а после довольно громко поинтересовался:

— Это вы мне говорите? — растерянно поинтересовался Максим у пустого места.

Торгаш окончательно позабыл про цифры на листочке и теперь напряженно уставился на странного ночного гостя, которому он, между прочим, и слова не сказал.

— Так и передать? — с сомнением интеллигентного человека поинтересовался Максимилиан у пустого пространства.

После сделав вид, что внимательно слушает парнишка несколько раз кивнул головой и играя смущение произнес:

— Вам просили передать, что вы дурак.

Горячий кавказец от подобной наглости аж побагровел физиономией, в его руках откуда-то из-под прилавка появилась бита.

— Сам ты дурак! — с явным акцентом зло ответил кавказец, — пошёл вон, пока я тебя не убил.

— Извините, — перепугано запричитал Максим, — просто я экстрасенс, а тут стоит пожилая женщина по имени Ануш и она просила передать вам. Извините, — перепугано пролепетал Максим, — не бейте я сейчас уйду.

Видимо какие-то шестеренки в голове мнительного Баграма всё-таки щелкнули, потому как, бита как-то резко исчезла из виду, а сам торгаш внимательно уставился на интеллигентного и перепуганного парня.

Максимилиан, уже вошедший в роль, собрался было на выход и почти у самой двери кавказец его окликнул:

— Эй ты, стой! — на сей раз голос Баргама звучал на порядок миролюбивей и Максим замер у входной двери, — она здесь? — указав пальцем на пустое пространство поинтересовался торгаш.

— Да, — не отходя от двери подтвердил Максим, — она вам передать слова хотела. Но вы извините, мне пора, — голосом полным сомнительных тревожных нот произнес интеллигентный юноша и взялся за дверную ручку.

— Стой, подожди! — с просящими нотками произнес армянин, — чего она мне сказать хотела?

Максим оставил ручку в покое вернулся поближе к прилавку и принялся внимательно слушать пустое место при этом периодически поддакивая и кивая головой.

— Мне неудобно такое говорить, — опасливо произнес интеллигент, — но ваша бабушка просит передать вам, Баграмчик — ты дурак!

После сказанных слов молодой человек опасливо сделал шаг назад.

— Не бойся, — с акцентом свойственным горцам, совершенно не проявляя озлобленности произнес торгаш, — моя милая бабушка Ануш меня так десять раз на дню называла. Она меня вырастила и воспитала, ей можно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А дальше любимая бабушка Ануш поведала дураку внуку, почему тот дурак. Максим на ходу сочинил слезливую историю, как любимая бабушка отказалась от дороги в рай лишь бы только быть рядом с внуком. Как молилась и уговорила бога чтоб тот послал дураку женщину, которая полюбит его больше жизни, как молилась, чтоб у этой святой любящей женщины и ее непутевого дурака внука родился ребеночек, сынок. И как внук дурак, послушав своих идиотов друзей все это счастье потерял.

Бедняга армянин стоял бледный, видимо слова внушения от покойной бабушке рассказанные неизвестным молодым человека достигли цели и зацепили какие-то струны души.

— А еще ваша бабушка говорит, что не все потерянно, — Максим замолчал, делая вид, что слушает невидимую старушку Ануш, — она говорит, что вам нужно бежать к Марине и вымаливать прощение. Ваша бабушка говорит, что эта женщина простит вас ровно еще один раз. И что вы будете счастливы только с ней.

После этих слов у бедняги торгаша затряслись руки.

— Спроси ее о тети Хаси? — нервно попросил армянин.

Максимилиан покрутил головой, словно ища кого-то, а после произнес:

— Некого спрашивать, нет ее уже. Видимо ушла.

Весь бледный Баграм присел на стул растерянно размышляя над весточкой с того света. Клиент явно был готов к работе и Максимилиан, подойдя к импровизированному прилавку высыпал имеющиеся средства:

— Мне бы какой-нибудь цветок на эту сумму.

Торгаш непонимающе уставился на сотку с мелочью, а после трясущимися руками вцепился в руку парня.

— Забери. Не нужны деньги. Ты мне радостную весть принес, я так тебе все организую.

Через пятнадцать минут молодой человек вышел из палатки с довольно массивным букетом. Торгаш не пожалел денег и простым букетом подобный веник назвать было нельзя. Баграм постарался на совесть, видимо он и сам чувствовал за собой грешок и стараясь его исправить одаривал гостя от всей своей души.

Колокольчики звякнули за спиной и дверь закрылась Максимилиан поглядел на припаркованный пассат, моргнувший фарами, и негромко произнес себе под нос:

— Если не удастся нормально устроиться в жизни пойду работать экстрасенсом.

(ОТ АВТОРА: Дорогой читатель глава не вычитана должным образом и в данный момент имеет статус черновика).

Глава пятнадцатая. Мужское решение.

Утро для большинства существ проживающих на планете Земля прекрасное время суток. Просыпаются насекомые птицы и дневные звери. Все вокруг наполняется жизнью. Но для привыкшего к праздности человека столь ранний час тяжек и обременителен. Вот и нашему герою, слегка обленившемуся и разбаливавшемуся в плане комфортного сна просыпаться, было до невозможности тяжело. Глаза едва разлипались, сопровождая состояние полудремы непрерывными зевками, но к шести часам утра Максимилиан стоял одеты и даже обутый рядом со входной дверью, нервно сжимая и разжимая кулаки. Любаша еще мирно сопела в уютной постельке, а вот-вот наш герой из-за всех своих скромных сил старался проснуться. Тяжесть век перебарывало сильное желание повидаться со старинным «приятелем». Максимилиан с предвкушением ждал момента встречи Федей.

В дверь деликатно постучались, Максим еще раз глянул в сторону комнаты, где мирно посапывала Люба, надрывно зевнул, а после открыл дверь и вышел на лестничную клетку.

Дорогой читатель, нет ничего скучней, чем работа полицейского в морозное раннее утро в почти глухих и нелюдимых гаражах. Когда Макс размышлял о грядущей работе, ему представлялся кропотливый дотошный труд со множеством выяснений различных фактов у разных людей. На деле же все оказалось на много прозаичнее. Поиск скупщиков цветмета прошел довольно рутинно и буднично. В кооперативе «Стриж» таковой имелся один, и пойманный алкаш с пакетом выпотрошенного медного провода без особых раздумий указал нужное направление и даже номер гаража. Далее опера, прикинув самую выгодную позицию для слежки запарковали авто таким образом, чтоб не мешать проезду местных обитателей, а за одно и иметь вид на основной проезд, к которому выходили дорожки со всех глухих отнорков огромного кооператива. А дальше начался процесс рутинного наблюдения — очень скучная и довольно нудная процедура, в которой Максимилиан себя не видел от слова совсем, а по сему, минут через двадцать сон взял верх, и наш герой отправился досматривать утренние сны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})