Станция невозврата - Александр Александрович Тамоников

уже видел, как Дубко поднимает автомат и целится в центр стола. Видел, как через окно в комнату врывается Лепилин и занимает позицию для стрельбы. Как через черный ход заходит Дорохин и останавливается на позиции перекрестного обстрела. «Мы поубиваем друг друга, — понимает Богданов. — Мы сами друг друга постреляем». Он поднимает автомат над головой и, буквально за секунду до первого выстрела с турецкой стороны, выдает автоматную очередь по потолку.

— Всем на пол! — спокойным до тошнотворности голосом произносит он. — Оружие в сторону и на пол. Лицом вниз, руки на голову. Давайте поживем еще какое-то время, господа.

Он находит глазами человека, сидящего во главе стола, и смотрит, не мигая, не отворачиваясь. Он даже слегка улыбается. Улыбается человеку, которого он определил как главу собрания. Человек тоже смотрит на Богданова. Он не улыбается, но страха в его глазах не видно, только восхищение. «Чем он восхищается? — думает Богданов. — И почему он не боится? Разве ему не хочется жить?» Мысли несутся, как ураган, а действие в комнате замедляется еще больше. Богданов опускает автомат и отбрасывает его в сторону. Он продолжает смотреть в глаза главаря. «Давай же! Решайся!» — говорит он взглядом… И тут время возвращается к привычному темпу. Лепилин стоит, направив автомат на центр комнаты, Дорохин отходит с линии огня, Дубко ставит палец на спусковой крючок, но теперь это занимает доли секунд.

— Вы говорите по-английски? — обратился Богданов к главарю. — Если предпочитаете общаться на родном языке, придется вызвать переводчика. Я слабо владею армянским, но могу попробовать.

Богданов повторил требование сложить оружие на армянском языке, затем то же самое произнес на английском. И стал ждать…

Его спокойствие отрезвило тех, кто сидел за столом. Первым выполнил команду мужчина, сидевший во главе стола. Не отводя взгляда от глаз Богданова, он аккуратно положил пистолет, который успел достать из нагрудного кармана, на стол перед собой и что-то коротко сказал на армянском языке. После этого все присутствующие в комнате начали складывать оружие на стол и медленно опускаться на пол, ложась лицом вниз и заводя руки за голову. Дальше все пошло как по маслу. Лепилин, Дорохин и Дубко быстро собрали оружие и начали вязать руки-ноги членам собрания. Буквально через десять минут все было кончено.

— Вы приняли верное решение, — обратился Богданов к главарю, который так и не лег на пол.

— Вы — достойный противник, — просто ответил тот по-английски.

— Полагаю, вы ждете объяснений? — спросил Богданов.

— Это ни к чему, — отмахнулся мужчина. — Делайте то, что начали.

— Хорошо, тогда мы можем сразу перейти к делу, — продолжил Богданов. — Пожалуй, будет лучше, если мы поговорим без свидетелей.

Богданов подал знак Дорохину, и он встал за спиной мужчины.

— Пройдем в соседнюю комнату, — произнес Богданов.

Дорохин помог мужчине встать и следовал за ним до тех пор, пока тот не переступил порог комнаты. Там Богданов и Дорохин усадили пленника на стул. Богданов занял место напротив и начал допрос.

В это самое время лейтенант Казанец завел двигатель внедорожника. Стрелки часов показывали десять минут первого. Он отъехал от обочины и направился к лагерю. Не доезжая нескольких метров, остановил машину на возвышенности и оглядел окрестности. Вокруг лагеря вышагивали часовые. Так же, как и сутки назад, они шли неспешным шагом, больше похожим на прогулочный. «Надеюсь, бегаете вы не быстрее, — мысленно пошутил Казанец и сам себе скомандовал. — Пора, Коля». Он выскользнул из автомобиля, пробежал несколько метров до камня, помеченного белым крестом, и отбросил его в сторону. Под камнем находилось устройство активации. Повернув тумблер, Казанец бегом вернулся в машину, завел двигатель и поехал вокруг лагеря. Он останавливался еще шесть раз и каждый раз активировал взрывное устройство.

— Юра, что там у тебя? Прием. — У Казанца заработала рация, его вызывал Элмас.

— Все в порядке, Мурат. У тебя как? Прием, — на ходу ответил Казанец.

— По периметру тихо. Сколько осталось? Прием.

— Еще две, и можно отходить.

— Будь осторожен. Конец связи.

Мурат отключил рацию, а Казанец снова нырнул в машину и погнал дальше. Седьмая точка располагалась в пятидесяти метрах от центральных ворот. Казанец миновал низинный отрезок дороги и выехал на возвышенность. Он не планировал останавливаться здесь, хотел просто проскочить опасный участок пути. Но внезапно увидел, как из ворот выезжает грузовик, в кузове которого сидели рекруты тренировочного лагеря. «Проклятье! — Казанец с досадой сплюнул. — Только этого нам не хватало». Он быстро вышел из машины, поднял капот, чтобы люди в грузовике подумали, что произошла поломка машины. Склонившись над капотом, он краем глаза наблюдал за приближающимся грузовиком. В кузове он насчитал не меньше двадцати рекрутов. «Это почти половина от тех, кто остался в лагере, — размышлял Казанец. — Нельзя дать им уйти».

На продумывание плана времени не было, Казанец осторожно достал рацию и вызвал Элмаса.

— Мурат, ты далеко? У меня нештатная ситуация. Прием, — быстро проговорил он в рацию.

— Я в ста пятидесяти метрах от тебя. — Мурат ответил почти мгновенно. — Вижу грузовик. Что там? Прием.

— Двадцать рекрутов, — ответил Казанец. — И они уходят. Прием.

— Что собираешься делать, Юра?

— Хочу их остановить. — Казанец уже принял решение. — Сможешь активировать точку около поворота? Мне не успеть. Прием.

— Не делай глупостей, Юра! Тебе не справиться в одиночку! — взволнованно проговорил Элмас.

— Выхода нет. Треть личного состава уйдет. Я не могу этого допустить, — быстро произнес Казанец. — Сделай то, что нужно, Мурат. И пожелай мне удачи. Все, отбой.

Казанец вырубил рацию и бросил ее в салон машины. Не закрывая капота, метнулся в сторону камня, под которым скрывалось устройство активации. Отвалив камень, он повернул тумблер и побежал обратно к машине. В грузовике уже заметили его странные манипуляции и забеспокоились. Грузовик сбавил ход, но не остановился. В кузове двое рекрутов встали в полный рост. В руках у них Казанец увидел автоматы. «Началось», — подумал Юрий и перебежал к багажнику. Там, под грудой тряпья, лежал автомат и четыре гранаты. Первым делом Казанец схватил гранаты, распихал за пазуху и в карманы. Затем схватил автомат, обмотал тряпкой и медленно пошел обратно к капоту.

До машины Казанца грузовику оставалось доехать метров сто, когда Юрий остановился, опустил на землю сверток и, размахивая руками, закричал:

— Нelp! Нelp me!

Он махал руками, призывая водителя грузовика остановиться, сам оставаясь на месте. Грузовик проехал еще метров пятьдесят. Водитель и пассажир, сидящий в кабине, о чем-то спорили. Казанец снова начал отчаянно жестикулировать, указывая руками то на свою машину, то на обочину дороги, откуда только что прибежал. И водитель все же остановился. Казанец издал радостный