Жена в награду - Сара Брофи

– Нет, – в ужасе прошептала она. – Нет. Он не может умереть. Все было задумано не так.

Когда Мэтью услышал странное высказывание Имоджин, ему вспомнились слова гвардейца о том, что Имоджин как-то замешана в интригах Роджера, и он холодно, подозрительно спросил:

– Потрудитесь объяснить, миледи, что вы об этом знаете?

Гарет кинулся на защиту: он сделал шаг к Имоджин и бросил на Мэтью предостерегающий взгляд, но Имоджин даже не заметила угрозу в словах Мэтью, ее ум был слишком поглощен опустошающим смыслом сообщения.

Это было невероятно!

В возбуждении она встала и принялась ходить по комнате, невнятно бормоча:

– Роджер бы этого не сделал. В этом нет никакого смысла. Меня, а не Роберта он уничтожал в своей игре. Роберт был его соучастником. Роджер не может уничтожить Роберта. Зачем ему это? В этом нет смысла… разве что Роберт невиновен, он не хотел причинить мне вреда. Если это так…

Если это так, то это она предала Роберта, а не наоборот. Если это так, то все было правдой: и мир, который Роберт для нее открыл, и его смех, и страсть, которую он в ней вызывал.

А она все это отбросила, она его отбросила! Спряталась за свой страх, ненависть, боль и закрылась от всего хорошего, что вошло в ее жизнь. Она отправила его в опасный путь и не дала того единственного, чего он у нее молча просил. Единственное, чего он хотел, – ее любви, а она от него отшатнулась. И какое имеет значения, что у нее были причины сомневаться, раз ни одна из них никак с ним не связана!

Вот в чем состоит победа Роджера! Она так долго жила его черными играми, что не смогла принять руку мужчины, который захотел вывести ее из тьмы.

А теперь любимого ждет смерть, и в этом тоже будет ее вина.

Она закрыла лицо руками, плечи сотрясались от рыданий.

– Я не могу дать ему умереть вместо меня, – надломленным шепотом сказала она.

Все подозрения Мэтью рассеялись, когда его проворный ум уловил смысл невнятного бормотания Имоджин.

– Не вам выбирать, – проворчал он, пытаясь не считаться с тем, что сам уже оплакивает человека, которого с гордостью называл сыном. – Что сделано, то сделано, и надо двигаться дальше, думать о будущем. Роберт велел мне увезти вас из Англии, это я и собираюсь сделать.

– Он сказал, куда мы должны ехать? – спросил Гарет; он уже продумывал, что нужно сделать перед отъездом.

Мэтью покачал головой:

– У него не было времени вдаваться в детали. Куда-нибудь, где до нее не дотянется английский король. Куда-нибудь, где тепло, может быть, на Средиземное море.

– Это можно сделать, – подумав, сказал Гарет. – Мой брат последние пять лет живет в Италии, сражается с флорентийской знатью. Я уверен, он нас примет и поможет устроить Имоджин.

– Замечательно.

– А как насчет денег? – спросила практичная Мэри, мысленно делая инвентаризацию имущества и прикидывая, что может понадобиться Имоджин. – Вряд ли вы понимаете, сколько времени уйдет на упаковку вещей такого большого дома.

– Возьмем только самое необходимое. Что нельзя увезти на лошади, то останется здесь. – У Гарета на лице мелькнула улыбка. – Понимаю, будет трудновато, Мэри, но ты должна помнить, что мы убегаем, а не едем на увеселительную прогулку. Так что укладывайся соответственно.

– Знаете, сэр рыцарь, я слишком стара для того, чтобы ехать в вашу чертову заграницу, не хочу я ни убегать, ни прогуливаться. От нас один день пути до монастыря, там меня приютят. – Мэри нахмурилась. – А как же остальные домочадцы? Куда им идти?

Гарет минуту подумал, теребя шевелюру.

– Кто-нибудь из мужчин проводит тебя в монастырь, а остальные… – Он пожал плечами. – У остальных будет достаточно времени, чтобы собрать все ценное из того, что осталось, пока король не конфисковал имущество. А потом раствориться в тумане.

Мэтью осклабился:

– После их трудов король едва ли найдет свидетельство того, что здесь вообще кто-то жил.

– Нам надо выезжать сейчас же, пока король не перекрыл все дороги, – задумчиво сказал Гарет.

– Куда едем?

– Подальше от Лондона, в портовый город, откуда можно попасть в Италию прямым путем. Где-то у меня была карта…

– Я не поеду в Италию, – вдруг сказала Имоджин, безжалостно оборвав журчание разговора. Ошеломленная тишина доставила ей мрачное удовлетворение, но потом вокруг поднялась суматоха.

– Как это не поедешь? Конечно, поедешь! – в ужасе запричитала Мэри. – Ты – жена казненного предателя и сестра всемогущего безумца, тебе ничего не остается, кроме бегства.

– Я не собираюсь бежать. – В голосе Имоджин звучала спокойная убежденность.

– Если вы намерены здесь остаться, тогда я ни секунды не сомневаюсь, что вы полностью лишились рассудка, – ядовито сказал Мэтью, потом добавил более спокойно: – А можем ли мы набраться дерзости и спросить, что вы намерены делать?

– Я намерена делать то, что сделала бы любая верная жена. Я намерена доказать невиновность моего мужа.

В комнате опять установилось ошеломленное молчание.

– Как? – прорычал Гарет. – У нас нет никаких доказательств его невиновности!

– А у них до черта доказательств его виновности, – угрюмо сказал Мэтью.

– О, не беспокойтесь, у меня есть доказательство, – с мрачным удовлетворением сказала Имоджин. – Это доказательство потоком лилось в течение многих месяцев.

Гарет прищурился.

– Я люблю Роберта, как брата, но не дам вам подвергать себя опасности даже ради него. Я обещал Роберту охранять вас, это я и буду делать.

– Не вам принимать решение, а мне. И я его уже приняла.

Он посмотрел так, как будто собрался возразить, но все же неохотно кивнул:

– Отлично. Поедем к королю, но я бы хотел иметь в резерве судно на тот случай, если вам не удастся спасти мир, на что вы, кажется, рассчитываете.

Имоджин прикусила губу.

– Так вы поедете со мной, несмотря на то что я поступаю по-своему?

Лицо Гарета смягчилось.

– Леди Имоджин, если вы меня попросите, я последую за вами в ад и ущипну черта за хвост.

– Между этими двумя дураками имеется определенное сходство, – с отвращением сказал Мэтью.

Имоджин не обратила на него внимания, она нащупала кресло и облегченно села. Она была в полном смятении.

Роберт оказался невиновен, он не желал ей зла. Он на самом деле был таким человеком, который находит время учить жену играть в шахматы, по ее капризу берет ягненка, терпеливо возвращает ей кусочки прошлой жизни, несмотря на то что она боится получать такие подарки. Он зажигался страстью, делился с ней нежностью, держа в объятиях. Он любил ее, он шептал эти слова, когда думал, что она спит, они шли от всего сердца.

Он отдал ей свою любовь, а что дала ему она? Только извращенные страхи, которые в ней взрастил Роджер. Ну нет, больше она не будет прятаться за оцепенение. Эмоции рвались наружу с такой силой, что было больно. Она чуть не плакала от чувства вины и страха за его жизнь.