Карлики - Максим Дегтярев

— Где вы планируете остановиться? — важно осведомился он.

— Где мы планируем остановиться? — тем же тоном спросил я Татьяну.

— А где остановились вы? — в свою очередь, спросила Татьяна у Абметова. Я подумал, чтo он, интересно, теперь спросит у меня. Но он ответил предельно просто:

— В Оркус-Отеле. Я только что проводил своих коллег и тут встретил вас.

Врет, подумал я.

— Ежели там приличное обслуживание, то мы, пожалуй, последуем вашему примеру, правда, дорогой? — продолжала придуриваться Татьяна.

— Вне всяких сомнений, дорогая, — серьезно произнес я.

Татьяна едва не прыснула со смеху. Абметов принял все за чистую монету.

— Обслуживание там превосходное, даже по Земным меркам, — заверил он нас и предложил подвезти. Я отказался, сославшись на то, что арендовать флаер мне нужно в любом случае, а в космопорте это обойдется дешевле. Абметов настаивать не стал, пообещал найти нас в отеле и, на всякий случай, назвал номер своих апартаментов. Засим, раскланялся. Мы с Татьяной отправились в «Бюро по найму средств передвижения» — именно так оно себя рекомендовало.

— Нет, ну какой мужчина! — воскликнула Татьяна, развалившись в кресле легкого трехместного флаера. И пихнула меня локтем в бок. Флаер мотнуло в сторону.

— Ты поосторожней, я же еще не включил автопилот, — огрызнулся я. Татьяна насупилась и до самого отеля не проронила ни слова.

Когда я последний раз был на Оркусе, Оркус-Отель находился еще только в проекте. Уже начинало темнеть и, подлетая, мы увидели разлапистую, слепящую мешанину из желтых окон, изумрудных пальм и бассейнов с неестественно синей водой. Отель поднимался террасами, и в сгустившихся сумерках, даже обилие огней не позволяло угадать — корпуса выросли среди джунглей или джунгли проросли сквозь гостиничные корпуса. Что же касается пальм и бассейнов, то их было, буквально, выше крыши. Перед тем как сесть на посадочную площадку (она походила на огромную протянутую ладонь), флаер завис над одним из бассейнов. Татьяна посмотрела вниз, убедилась, что под нами никого нет, затем молча потянулась к рычагу амплефаера и толкнула его от себя. Флаеру было решительно все равно, а мне — тем более. «Никто тебя не слушается», — прокомментировал я. Флаер благополучно приземлился в центре посадочной ладони. По эскалатору мы спустились в вестибюль.

— Какой номер у Абметова? — спросила у меня Татьяна, когда мы стали регистрироваться у портье.

— Четыреста двенадцатый, сектор "Б", а зачем тебе? — удивился я.

Ее мгновенный ответ вызвал у меня еще большее недоумение:

— Тогда возьми двести пятьдесят четвертый в том же секторе.

— Почему именно двести пятьдесят четвертый?

— Чтобы сумма номеров была ровно шестьсот шестьдесят шесть.

Даже я не смог бы так быстро вычесть из одного трехзначного числа другое.

— А тебе зачем? — спросил я.

— Будет о чем с ним поговорить, неужели непонятно? Отличная тема для светской беседы — у Абметова вид змея-искусителя.

— Угу, на пенсии…

— Посмотрим, что из тебя выйдет, когда окажешься на пенсии.

— При моей работе до пенсии не доживают, — мрачно парировал я.

Нас зарегистрировали, и мы поднялись на второй этаж. Из-за Татьяниной нумерологии, я теперь не смогу любоваться видом из окна. Впрочем, я не за этим сюда приехал.

Татьяна прошла в номер первой, я же немного задержался в дверях — проверял, во-первых, можно ли открыть дверь не имея ключа, а во-вторых, можно ли ее закрыть так, чтобы нельзя было открыть даже ключом. Похоже, и то и другое было вполне реально.

Дама в изысканном вечернем туалете вышла из лифтового холла; быстро взглянув на меня, прошла мимо и стала отпирать дверь соседнего, двести пятьдесят третьего номера. На голове у дамы красовалась белая шелковая панама с тонкой полупрозрачной вуалью того же цвета и материала. Такие вуали, вернее, вуалетки, вошли на Оркусе в моду, когда отпала необходимость носить на голове москитные сетки. Это мне потом Татьяна объяснила, но я ей не слишком поверил — зачем вообще нужно было таскать москитные сетки, когда есть масса других способов отпугнуть назойливых насекомых.

Я насколько мог вежливо улыбнулся и собрался пройти в свой номер, но у дамы что-то там никак получалось с замком — она несколько раз вставляла ключ, дергала что есть силы за ручку, но дверь не поддавалась.

— Помочь? — спросил я.

Дама испуганно посмотрела на меня, решая, стоит ли принять помощь от незнакомого человека. Решила, что стоит:

— Если вас не затруднит… Что-то с дверью случилось.

Мне почему-то пришло в голову, что про замок и про дверь она нарочно выдумала. Просто ей было одиноко — если это так называется. Я взял у нее ключ, попробовал отпереть дверь, но ничего не вышло. Из дверей двести пятьдесят четвертого показалась Татьянина голова:

— Федр, ну где ты? …И дверь нараспашку оставил…, здрассте, — это она увидела соседку, — Федр, можешь не проверять — наш ключ к соседнему номеру не подойдет…, — Татьяна хмыкнула и вернулась в номер.

— Да она у вас с характером, — сказала дама насмешливо и кивнула в ту сторону, где только что была Татьянина голова, — стойте, вы не той стороной вставляете, надо вот так, — она отобрала ключ и сунула мне в руки дорогую женскую сумочку, — подержите.

Это был хороший ход — с ее сумочкой я уже не мог никуда уйти.

С виду соседке было примерно столько же сколько и Абметову, довольно высокого роста; то, что просвечивало сквозь вуаль не было ни приятным, ни неприятным. Иными словами, это был не тот случай, когда принято говорить о «следах былой красоты». Для доктора Абметова она бы была прекрасной парой, а то, не нравится мне, как он зыркает на Татьяну своими черными-пречерными глазами.

Замок по-прежнему не поддавался.

— Надо вызвать портье, — предложил я.

— Знаете, после этого коктейля, у меня что-то не то с координацией… вы пробовали коктейль «ОНО» — «Отпуск На Оркусе»? — пропустив мое предложение мимо ушей, спросила она с игривой улыбкой. — Здесь нужна твердая мужская рука, попробуйте-ка еще раз, — и вернула ключ мне.

— Я, признаться, всегда считал, что «ОНО» — это именно оно — чудовище-гоморкус. В честь него и назвали коктейль.

Странно, но теперь замок открылся легко.

— Вот что значит твердая мужская рука! — восхитилась она, — а то в этом отеле одно старичье.

— Да что вы, тут сущий пустяк…— пробормотал я.

— Вы в отпуске или по делам?

— Мы путешествуем.

От дальнейших расспросов меня спасла Татьяна.

— Федр, ты скоро? — послышалось из моего номера. Нужно было возвращаться.

Не скрывая разочарования, соседка благосклонно позволила мне уйти: