Магнат (СИ) - Седых Александр Иванович

— Рад видеть вас во здравии, батюшка Алексей, — саркастически усмехнувшись, не поднимаясь из–за стола, встретил бородатого здоровяка–анархиста генерал и жестом предложил присесть напротив.

Атлетическая фигура казака, обряженная в укороченную чёрную сутану, особого доверия офицеру не внушала. Генерала коробило от вида золотого наперсного креста на массивной цепи, хотя и у него самого чёрного цвета черкеску украшали ряды золотых газырей.

— И вам, высокопревосходительство, здравия желаю, — совсем не смутившись холодному приёму, нагло плюхнулся в кресло парагвайский гость. — Надолго ли думаете в Турции задержаться?

— Сколько позволят изгоям хозяева, — скривил губы Врангель. — Французы предлагают перебазировать флот на север Африки, только, боюсь, он там за долги империи навсегда и останется.

— Да, страны Антанты русский военный флот не выпустят из Средиземного моря, — согласно покачал головой Алексей. — Однако гражданские суда и корабли обеспечения флота можно попробовать отжать у буржуев. Пётр Николаевич, сколько наберётся таковых посудин?

— С полсотни пароходиков будет, — пожал плечами Врангель. — Только как, батюшка, вы эти суда у жадных лягушатников выцыганите? Даже если весь флот продать, то долги империи за французское оружие не покрыть.

— Вот и не следует кредиторов баловать, — хитро подмигнул генералу батюшка Алексей. — Пусть довольствуются тем, что взять могут.

— Сила за ними, — тяжело вздохнул Врангель. — Флот без базы — груда мёртвого железа. Нам придётся даже уголь клянчить, чтобы корабли на новую стоянку перегнать.

— Пётр Николаевич, вы забыли про силу русского боевого духа, — затеял очередную аферу казак.

— Да уж, наслышан от флотских офицеров, как казаки через Гибралтар прорвались, на одном святом духе, — вспомнив слухи о походе казацкого броненосца, рассмеялся генерал. Он ведь отлично знал, что на борту корабля не было снарядов — сам приказал разоружить перед отправкой на продажу. — Сказки рассказывают, батюшка, похлещи, чем про летучего голландца.

— Святая вера чудеса творит, — погладив ладонью золочёный крест на груди, важно изрёк чудотворец. — Вот и на этот раз, помолюсь господу, чтобы поспособствовал.

— Интересно бы узнать, каким богам вы, батюшка–анархист, молитесь? — прищурив глаз, испытующе глянул на странного прохиндея генерал.

— Нам, праведникам, даже чужие боги помогают, — без лишней скромности признался в ереси поп–анархист. — Индейцы гуарани меня, даже вон, Небесным Ягуаром нарекли, за особое расположение их языческих духов.

— И любезно открыли схрон золота древней цивилизации, — генерал знал интересный факт из скандальных статей в зарубежной прессе. — Ещё и золотоносные речные берега показали.

— Пожертвовали индейские накопления на благое дело, — солидно огладив ладонью бороду, кивнул казацкий пастырь. — Так и деловой парагвайский люд не остался в стороне от построения анархистского общества. Теперь у нас могучая кооперативная компания образовалась. Выпуск промышленной продукции в Парагвае за пару месяцев уже утроился.

— С чего же так скоро? — удивлённо поднял брови Врангель. Эдакой прыти от шустрого прохиндея он никак не ожидал. Одно дело головы дикарям и простакам дурить революционными идеями, другое — поднять промышленное производство на невиданную высоту. И ведь это не просто золото из кошельков состоятельных обывателей стырить, тут надо суметь реальные материальные ценности приумножить.

— Мы сократили рабочий день на предприятиях с двенадцати часов до восьми, с сохранением прежнего уровня зарплаты, — похвалился революционными достижениями анархист. — Зато набрали людей ещё и сделали две рабочие смены. Теперь в Парагвае нет безработных, приходится даже из соседних государств народ зазывать.

— Ну за счёт увеличения рабочих смен можно лишь вдвое производство нарастить? — уличил русского магната в жульничестве генерал.

— Так ведь раньше производство было загружено заказами не на полную мощность, — легко выкрутился кооператор. — А теперь казаки гребут весь товар подряд. Эмигрантам всего не хватает, ведь русские планируют наводнить народом Парагвай до краёв. Потому казаки ещё и ряд новых заводов спешно строят. Кстати, когда мы закупим новые станки и оборудование, то выход продукции в пять раз увеличим. А через год завершим полную электрификацию производства и третью рабочую смену на заводах введём. Нам бы ещё рабочих рук побольше заполучить. Спасибо, Пётр Николаевич, что народ из Крыма эвакуировали, очень нам в Парагвае он надобен.

— Надеетесь, что казаки и солдаты поддадутся агитации? — недовольно скривил губы генерал.

— А кто устоит перед золотым сиянием земли обетованной? — усмехнулся коварный обольститель. — В Парагвае золотоносные реки, обширные земли, благодатный тропический климат — можно несколько урожаев за год снимать. Работой и жильём, на первое время, казаки всех обеспечат. Офицерский состав и гражданскую интеллигенцию тоже найдётся, чем занять. А в Европе эмигрантов ждёт безработица, холод и голод.

— Да, очень заманчиво отправиться из промозглой, голодной европейской зимы в благодатное, сытное лето Южной Америки, — опустив голову, был вынужден признать заманчивость дьявольского искушения генерал. — В нищей Турции эмигрантам зиму, уж точно, не пережить.

— Ну, с провиантом парагвайские казаки вам чуток подсобят, — обнадёжил русский магнат. — У меня тут, случайно, дюжина судов с провиантом застряла в турецких портах.

— Удачно вышло, — покачав головой, восхитился прозорливости заморского батюшки Врангель. Несмотря на неприязнь к анархисту в рясе, генерал вынужден был признать его выдающиеся деловые качества. Прохиндей ухитрился не только подмять под себя весь Парагвай, но и организовал в захудалой южноамериканской республике бурный промышленный рост. Уму непостижимо, как уйдя из Крыма с двумя плохонькими пароходиками, забитыми нищими переселенцами, пастырь вернулся через пять месяцев уже с дюжиной судов, доверху заполненными провиантом. Деляга сумел выгодно продать броненосец, но это же надо очень исхитриться — так дорого втюхать аборигенам железную безделушку. Конечно, было у везунчика ещё и золото с потопленного британского корабля, но оно, наверняка, ушло на покупку пустующих земель, ведь Гран Чако, почитай, половину Парагвая занимает.

— Фортуна благоволит отважным, — выпятил грудь с наперсным крестом революционный поп.

— Может, баловень судьбы, испытаете удачу ещё разок — в переговорах с представителями Антанты, — наклонив голову, с прищуром глянул на счастливчика генерал.

— С англичанами у меня из–за крымского золотишка размолвочка вышла, — смущённо признал конфликт с британцами Алексей. — Но ведь основным кредитором русской империи является Франция. Пётр Николаевич, устройте мне встречу с французским консулом.

— Ну, если от меня нужно только это, то извольте, — пожал плечами Врангель.

Долго затягивать с организацией встречи генерал не стал, уже вечером парагвайский магнат был принят главой французской миссии в Константинополе, Пьером Мортаном. После формального обмена приветствиями, консул решил не затягивать разговор и сразу выяснить причину визита странной персоны.

— Итак, месье Ронин, что привело вас в Константинополь?

— Исключительно деловой интерес, месье консул. Решил вот русских корабликов прикупить у Врангеля. Его войску позарез провизия потребна, да и лишних нахлебников надобно поскорее с шеи скинуть. А мне как раз народец надобен. Вот и предлагаю отправить эмигрантов в благодатные земли Парагвая.

— Слышал, земли пустынного Гран Чако не столь уж приятное место, — скривив кислую физиономию, проявил осведомлённость консул.

— Чтобы облагородить неухоженную землю нужны рабочие руки, — тяжело вздохнув, не стал спорить о преимуществах своих владений парагвайский магнат.

— Забирайте всех, — усмехнувшись, щедро махнул ладонью консул. — Европе лишние голодные рты не к чему.

— Да я уж часом успел перемолвиться с казачьими атаманами и офицерской верхушкой, — известил француза об успешных переговорах с горемычным войском Алексей. — Народ загорелся желанием отправиться в тёплые сытные края. Только вот на своей дюжине корабликов мне много людишек не увезти. На турецком берегу больше ста пятидесяти тысяч душ мается. И это только те, которых Врангель последними морскими караванами вывез из Крыма. А сколько ещё бедолаг до того самоходом за время гражданской войны сбежало?